Активисты "Солидарности" Станислав Поздняков и Дмитрий Нестеров были независимыми наблюдателями на выборах совета депутатов городского округа Балашиха, которые состоялись 26 апреля. Они предотвратили вброс бюллетеней и вызвали на место происшествия полицию. Факт вброса был заснят на фото и видео. Пока они ждали наряд, на них напали неизвестные. Тогда у Позднякова подмосковные врачи диагностировали черепно-мозговую травму и предположили переломы носа и ребра. От госпитализации активист отказался.
30 апреля Поздняков почувствовал острую боль. Скорая помощь госпитализировала его в Институт Склифосовского. Там ему удалили селезенку.
О происшедшем Поздняков рассказал "Граням". По его мнению, на выборах действует "криминальная спайка" из местной администрации, полиции и членов избирательных комиссий.

Разрыв селезенки у вас диагностировали не сразу. Как это получилось?

После избиения меня на скорой отвезли в центральную больницу в Железнодорожном Там мне предложили сделать рентген и подписать отказ от госпитализации, потому что у них все равно ничего и никого нет: ни УЗИ, ни отоларинголога. Сказали, что завтра отдадут рентгеновские снимки. Мы там посидели с Нестеровым два часа, нам остановили кровь, потом мы поехали в полицию, а потом по домам.
Ну а вечером в четверг, 30 апреля, я резко потянулся, почувствовал сильную боль, в скорую позвонил, и меня уже отвезли на операцию. Мне говорили врачи, что селезенка не всегда рвется сразу, этот процесс может длиться несколько дней. Конечно, надо было сразу УЗИ сделать, но что толку сейчас об этом говорить?

Насколько опасной была травма?

Не знаю, надо у врачей спрашивать. Я вообще очень плохо помню, как это все происходило. Тебя привозят на cкорой, стабилизируют состояние, а потом накачивают обезболивающим, и там живая очередь (ну или не очень живая) на операцию. Вот ты ждешь операцию и бредишь под наркотиками, иногда отключаешься. Я пришел в себя и что-то начал осознавать только 1 мая.

Какие ограничения на человека накладывает такая операция?

Хирурги говорят, люди без селезенки живут и не полнеют. Пока в организме еще остаются лимфоциты, а потом врачи еще пропишут, что делать, как делать, - будет что-то вроде поддерживающей терапии. Курить можно, только тут негде.

Как движется расследование?

А вот этого я не знаю. Заявление у меня принимал оперуполномоченный капитан Дмитрий Тайманкин, который и оставил нас наедине с бюллетенями и гопниками. На следующий день после избиения я попытался узнать у него, как дело идет. Тайманкин показал от руки написанный запрос на выдачу видеозаписей с камер из школы №7. На следующий день я ему звонил, он говорит: сейчас дойду до школы. Ну там идти далеко, метров триста. А охранники в школе говорили нам, что видео хранится неделю, поэтому, наверное, этих записей уже нет. Да, кстати, при нас наряд полиции куда-то звонил и потом нам сказал, что они не могут изъять видео, потому что там пароль. Вот представьте, изымут у вас компьютер при обыске, а прочитать не смогут: там же пароль!
Я даже не уверен, что уголовное дело возбуждено. Недавно Тайманкин сам мне звонил и спрашивал, почему я обратился в другое лечебное учреждение, а не в больницу города Железнодорожный. Ему ездить далеко в Москву. Видимо, ему дозвонился кто-то из врачей Склифа: они обязаны сообщать в полицию о фактах телесных повреждений.

А как именно вам устроили разрыв селезенки? Удар ногой в живот?

Мы стояли с Нестеровым, в одной руке у меня были бюллетени в папке, а в другой телефон, с которого я копировал Нестерову видео. Причем бюллетени лежали в середине между разными бумагами, поэтому подошедшие гопники не знали, где искать, так как желтых листиков было снаружи не видно. Они полезли Нестерову в портфель. Я пытался помешать, мы вместе с одним из нападавших упали, дальше меня кто-то держал, кто-то бил.

Думаете ли вы, что теперь такое будет повсюду? Типа "хочешь наблюдать на региональных выборах - подари государству внутренний орган".

Да, вроде как донорская программа для наблюдателей. Я думаю, что регионы разные: в основном отморозки живут в ближнем Подмосковье (Балашиха там, Люберцы), в дальнем уже приличные люди. Хотя, может, это особенность нового электорального цикла, кто ж их знает?

Как вы относитесь к идее формировать группы безопасности для наблюдателей?

Отношусь положительно, но у нас нет людей даже для наблюдения. Если бы полиция работала нормально, проблем бы не было. Но там действует криминальная спайка: местная администрация, менты, училки из избирательных комиссий.