Да, судьи Верховного суда, особенно его Президиума, выглядят впечатляюще. Возможно так, как выглядели римские сенаторы: черные тоги с широкими плечами, изрезанные морщинами лица мрачны, полны то ли достоинства, то ли высокомерия. В первый момент, когда они вошли, одиннадцать, во главе с председателем ВС Лебедевым, я даже почувствовал торжественность. Появилась вдруг некая надежда: такие могут и не послушать заместителя генерального прокурора, спешно явившегося, как пожарный, гасить принятое 16 августа решение Верховного же суда (но не Президиума) не ликвидировать МОО НБП. Такие лица должны, думал я, дорожить честью судейской корпорации, честью мантии... Я зачитал им речь, я ночью писал эту речь... Мне стыдно сейчас, но я процитирую себя, глупого и наивного (это в мои-то годы!) идеалиста, процитирую, чтобы избавить от иллюзий других идеалистов.

"Безусловно, - писал я, - запрет НБП произведет неприятное впечатление на общественность России и других стран. И таковое решение, если уважаемые судьи Президиума Верховного суда решат инициировать его и, не дай Бог, поддержать Генеральную прокуратуру в ее стремлении ликвидировать МОО НБП, нанесет ущерб репутации судебной корпорации России в целом и Верховного суда в частности. Я изучал в индивидуальном порядке и римское право, и кодекс Наполеона, я преклоняюсь перед понятием "Закон". Это высокое и благородное понятие, лучшее в организации человечества, - Закон, ограничивающий дикость и животные начала. Я хотел бы, чтобы российские суды, и в частности Верховный суд, были могучей и самостоятельной корпорацией. Народ верит, что сегодня прокуратура не самостоятельна. Не уступайте, прошу вас, давлению прокуратуры".

Они слушали меня внимательно. (Вечером, я думаю, они рассказывали чадам и домочадцам и седым супружницам своим обо мне. В чем я был одет, прическа, галстук, очки - может, признали мой дар красноречия. Пересказали, если запомнили, пару моих перлов - ну, скажем, о римском праве и кодексе Наполеона.) Выслушав меня и адвоката Виталия Вариводу, они удалились, как черные статуи, на совещание. С достоинством, мерно колыхаясь.

В перерыве я беседовал в коридоре с Генрихом Павловичем Падвой - мы знакомы уже лет десять. Генрих Павлович ожидал своей очереди быть выслушанным Президиумом Верховного суда. Падва - остроумный собеседник, у него приятные, несколько старомодные манеры. Не то что заместитель генерального прокурора, который только что визжал как гастарбайтер, в какой-то неотесанной тональности. Впрочем, я пристрастен - как бывший зэк, не выношу прокуроров.

Через час меня и адвоката Вариводу пригласили. Опять вошли одиннадцать чернецов. Мы стояли, но устать не успели, так как решение было коротким. Президиум ВС отменил решение трех судей ВС от 16 августа и удовлетворил требование прокуратуры: отправить дело о ликвидации на новое рассмотрение в Верховный суд. Стало ясно, что уже в следующем рассмотрении политическую организацию НБП ликвидируют. Непременно.

Я посмотрел на них. На их очки и серые волосы. Кое-кто, большинство из них, оказались просто живописно выглядящими стариками, трусами. Кое-кто - я верю, что меньшинство, - принципиальными карателями. Ведь они знают, что все суды над членами НБП, организованные Кремлем, действующим через прокуратуру и прокуроров, суть внесудебные расправы. Разве заслуживают суда 39 юношей и девушек, пришедших в приемную администрации президента с требованием всего лишь его отставки? Старые судьи знают, что нет, не заслуживают. Но трусливо молчат. Как им возмутиться, возвысить свой голос? Пенсию отберут. У них внуки по вечерам меж тапочек ползают, а без пенсии и ковер под тапочками будет похуже, и внуки будут одеты неярко, не в бенеттоновские джинсы. Чего доброго, еще дачу отберут. Поэтому, якобы достойные и высокомерные, они подобострастны и заискивающи - и бесчестны на самом деле. Они позорны, эти старики, я еще перечислю их по фамилиям, когда мы получим на руки их постыдное решение...

Что в конце концов происходит, если взглянуть шире: за пределы зала заседаний Президиума Верховного суда РФ, высшей судебной инстанции Российской Федерации, и за временные пределы дня 5 октября 2005 года? Происходит беззаконное нарушение Конституции РФ, в частности, ее статьи 30-й. Беспредел происходит. Убийство во всех смыслах политической организации - Национал-большевистской партии. Линчевание происходит. В нем участвуют сотрудники администрации президента, без сомнения сам президент, ФСБ, МВД, прокуроры, чиновники, судьи, конвойные охранники, а с недавних пор еще и наемный криминальный сброд, сформированный Сурковым, - боевики движения "Наши".

За что так особо, так злобно убивают и травят НБП? Нет, не за то, что декларирует и на что ссылается циничный идеолог Кремля Павловский: не за флаг, не за название, не за следы пребывания в НБП консервативного и реакционного Дугина (хотя и за них нам приходится до сих пор отдуваться). Но я скажу за что: за то, что узнают в юных, честных и чистых лицах девушек и ребят, сидящих в клетках в Никулинском суде, лица из своих снов. Лица праведных могильщиков старой гнусной России, России бесчестных прокуроров, бесчестных судей, бесчестных Ментов, интриганов, палачей, предателей, лжецов и мерзавцев. Вот за что! Бесы боятся праведников!

В ноябре 1998 года, шестого ноября, помню, как мы, юная партия, все время переживали, сидели у телефона. Тогдашний министр юстиции Крашенинников, тогда он был демократом и члены СПС, в тот день заседал с коллегами и представителями Кремля, решал нашу судьбу. За месяц до этого мы принесли в Министерство юстиции несколько килограммов документов для регистрации в качестве всероссийской партии. По закону нужно было зарегистрироваться за год, чтобы участвовать в выборах 1999 года. Время шло, мы нервно звонили сотруднице Минюста, ответственной за наши документы, она нервно отвечала, что "руководство заперлось и обсуждают в кабинете у министра". Обсудили и не зарегистрировали в 19.30. Позднее на заседании Таганского суда краснолицый старый алкоголик-сотрудник Минюста сгоряча, защищаясь, выдал причину, истинную, а не ту ложь, на которую они сослались. "Их пять тысяч, они все молодые, мы не знаем, чего от них ожидать..." Бесы, они уже тогда боялись праведников. Тех, что похоронят их гнусный мир.

Крашенинникова я спросил, остановив его на празднике "Эха Москвы" осенью 2004 года: "Вас совесть не мучает, за то, что тогда не пропустили нас к избирателю?" "Я и сейчас бы не зарегистрировал НБП", - отвечал он, толстая и увеличенная копия Николая II, этот господин Крашенинников. Он теперь в "Единой России", перебежал как настоящий чиновник–приспособленец. Вы, господин Крашенинников не стоите и ногтя одного пацана национал-большевика из тех 39, что сидят в железной клетке, - и ногтя...

Но в не в нем дело: не он бы не пустил - другие бы грудью встали. С прутьями, с бейсбольными битами, с милицейскими дубинками, со всеми арсеналам лжи, изрекаемой неприятным Павловским, и с другими, иже со Кремлем в одной стае бесов.

Проблема России не в коррупции, не в дураках, дорогах, не в незнании того, что делать и кто виноват, но в той лжи, гнусной, огромной, которая накопилась. Стреляли в детей в Беслане намеренно, но лгут. Курск столнулся с американской подлодкой, но упоенно лгали и лгут... И так далее. И так далее. И полнейшая аморальность властей - ни в Бога не веруют, ни в справедливость, ни в народ не веруют.

Российское общество уже заметило, что власть особо жестоко относится к НБП. Вот "мнение редакции" газеты "Известия": "Для тех, кто следит за процессами по делам лимоновцев (а неоднозначная, или наоборот, однозначно негативная оценка их политической деятельности здесь ни при чем), ничего удивительного не произошло. (Речь шла об отказе судьи Шиханова выпустить подсудимого Линда проситься с умирающим отцом. - Э.Л.) Российская правоохранительная машина уже давно перемалывает судьбы членов этого молодежного движения с особой жестокостью". И далее: "Лимоновцев кто-то очень не любит. Кто-то очень хочет, чтобы они получили по максимуму". И еще: "Власть давно чрезмерно жестока по отношению к лимоновцам. Просто только сейчас все это заметили".

Они преследуют нас, как первых христиан, подозревая, что мы можем стать авангардом революции в России. Они правильно подозревают. Они не ошибаются. Нацболы с невинными лицами непременно станут под жестокой тяжестью преследований теми, кого вы страшитесь, о бесы!

Почему НБП? Почему НБП стала группой, олицетворяющей сегодня абсолютную совесть России? Потому что они безошибочно пришли на мой честный талант со своими талантами, восторгом и героизмом. Я горжусь моими младшими товарищами по партии, они выносят гонения как святые.

Я не преследую личных целей. У меня нет желания быть депутатом, у меня нет желания стать президентом. У меня было желание создать Партию Праведников. Я его осуществил. А ликвидировать нас невозможно, даже если расстрелять нас всех. Потому что в Партию Праведников сольются другие Праведники. Я знаю, что в России их немало.