В прениях сторон по делу об оправдании терроризма, сфабрикованному против нижегородского анархиста Ильи Романова, уже отбывающего девятилетний срок, прокурор потребовал для подсудимого шесть лет колонии. Об этом сообщает "Медиазона" со ссылкой на Олега Зайцева, адвоката политзека.

Окончательный срок с учетом частичного сложения приговоров по обоим делам обвинитель потребовал назначить равным 13 годам строгого режима.

Предварительные слушания по новому делу Романова прошли в два заседания 3-4 сентября. Разбирательство по существу продолжается с 24-го числа; в рамках него прошло уже 11 заседаний.

Процесс ведет коллегия Приволжского окружного военного суда (Самара) под председательством Александра Леднева. Этот же судья председательствовал в тройке, вынесшей приговор по третьему делу Владимира Квачкова, которое было сфабриковано примерно по той же схеме, что и нынешнее дело Романова. Квачкову добавили почти восемь месяцев к восьмилетнему сроку, полученному им по второму делу. Также Леднев возглавлял коллегию, которая осудила самарского студента Владимира Тарасова к 18 годам строгого режима по делу об исламском терроризме.

Предыдущий срок 51-летний Романов получил по делу о терроризме, сфабрикованному после неудачного эксперимента активиста с пиротехникой, в результате которого он лишился кисти левой руки. По новому делу политзеку вменена часть 2 статьи 205.2 УК (публичные призывы к терроризму через интернет). Романову инкриминировали публикацию 3 мая 2017 года на ФБ-странице Voldemar Putiniana видеозаписи "Приглашение на джихад". Запись, заявляет обвинение, Романов сопроводил комментарием "С путинской швалью надо бороться любыми способами", который якобы "ошибочно скрыл от других пользователей настройками приватности".

Дело было сфабриковано вследствие провокации ФСБ. В феврале прошлого года Романова под предлогом того, что у него якобы обнаружен свищ, перевели из ПКТ (внутренней тюрьмы) мордовской ИК-22 поселке Леплей Зубово-Полянского района в мордовское же ЛПУ-21 (фсиновскую больницу) в поселке Барашево Теньгушевского района. В действительности свища у политзека не было и фактически лечения он не получал. Между тем оперативник ФСБ старший лейтенант Егор Миточкин, установив подслушивающее устройство в палате Романова, с самого начала тайно следил за политзеком.

Из показаний Миточкина в деле косвенно следует, что перевод Романова в ЛПУ-21 был связан как раз с потребностью организовать прослушку. В ИК-22, пояснял оперативник, "по техническим причинам и в связи с большим количеством лиц, находящихся в жилом помещении, получение там аудиозаписи хорошего качества было невозможно".

Необходимость прослушки силовик объяснял тем, что в ИК-22 политзек "вел среди осужденных разговоры, в которых выражал недовольство действующей властью, а именно Путиным В. В., демонстрировал карикатуры на президента, поддерживал свержение конституционного строя любым путем".

Помощь Миточкину в ЛПУ-21 оказывал Сергей Журавлев, отбывающий более чем 20-летний срок за контрабанду наркотиков из Южной Америки. "Папашка Журавлева - крупный московский бизнесмен, - отмечала правозащитница Лариса Романова, бывшая жена политзека. - Короче, у олигархии, ФСИН и российских спецслужб все схвачено. Тем более в удельном княжестве Мордовия". Журавлев на момент прибытия Романова в ЛПУ находился там уже больше года и оставался во фсиновской больнице по крайней мере до конца 2017-го. При этом никаких заболеваний он не имел и, больше того, занимался в ЛПУ спортом. "Возможно, вместо зоны отдыхает на больничке и теперь", - не исключала Лариса Романова.

Мобильники в местах лишения свободы запрещены; тем не менее у Журавлева был смартфон, о чем знал и Миточкин: он оставил провокатору свой номер для связи на случай проблем с другими заключенными. Журавлев и Миточкин периодически созванивались.

ФБ-страницу Voldemar Putiniana Журавлев зарегистрировал для Романова именно на своем смартфоне. Публикации в этом аккаунте он по просьбе политзека делал сам: Романов фактически не умеет пользоваться мобильниками, поскольку в декабре 2012 года освободился по отбытии 10-летнего срока из колонии на Украине, а уже меньше чем через год, в октябре 2013-го, его задержали в Нижнем Новгороде о делу о терроризме.

Сам Романов просил Журавлева о публикации на странице своих карикатур на Путина, а также двух видеозаписей шуточных обрядов, призывающих "смерть кесаря Владимира", со свечами и фигурой Путина, вылепленной из хлеба.

Ролика "Приглашение на джихад", настаивает политзек, он вообще не видел. Известно также, что Романов атеист, поэтому сочувствовать исламистам он не может по определению. Между тем Журавлев в своих показаниях по делу заявил, что под джихадом Романов подразумевает войну с нынешним режимом и насильственный захват власти.

Провокатор использовал аккаунт Voldemar Putiniana и в личных целях. В друзьях у этого пользователя есть отец и сын Журавлева, с которыми сам Романов не знаком.

3 мая 2017-го, то есть в день публикации "Приглашения на джихад", Журавлев несколько раз предлагал Романову выйти в интернет. Вечером после отбоя, как только политзек открыл свою страницу, в окно палаты вломились оперативники. Выйти из аккаунта Романов не успел.

Новое дело против политзека вел следователь мордовского УФСБ Макеев.

В нынешний понедельник стало известно, что Романов составил заявление в Генпрокуратуру, в котором потребовал привлечь к ответственности свидетеля по своему новому делу - заключенного ИК-22 Владимира Школьникова. Политзек указал, что в действиях Школьникова присутствует состав части 2 статьи 307 УК (заведомо ложный донос с обвинением в тяжком преступлении), предусматривающей до пяти лет колонии.

Как на следствии, так и на суде свидетель утверждал, будто, находясь в ИК-22, Романов заявлял ему и другим заключенным, "что необходимо любыми способами свергнуть действующую коррупционную власть". В мае 2017-го, также говорилось в показаниях Школьникова, он встретил Романова в мордовском ЛПУ-21 в поселке Барашево Теньгушевского района. "При встречах в коридоре учреждения он продолжал высказывать свои взгляды о недовольстве действующей властью и Путиным", - уверял свидетель.

Сам политзек настаивает, что со Школьниковым не знаком и не общался с ним ни в колонии, ни во фсиновской больнице. При этом в справках из ЛПУ-21 указывается, что Романов находился в больнице с 15 февраля по 5 мая 2017 года, а Школьников - с 16 мая по 15 июня.

В своем заявлении в Генпрокуратуру политзек также отметил, что администрация СИЗО-1 в Самаре отказывается отсылать его заявление на Школьникова в СКР. Работник изолятора пояснил Романову, что "за отправление подобных заявлений СИЗО наказывают".