Ситуация в Ингушетии, где власти терроризируют лидеров и участников протестных выступлений, накаляется с каждым днем. Помимо прочих, возникает проблема заложников - граждан, резко несогласных с политикой главы республики Юнус-Бека Евкурова и подвергшихся задержаниям с перспективой длительных лагерных сроков за "нападения" на полицейских. На днях в Магасе побывала группа российских правозащитников, которые одновременно вели переговоры с Евкуровым и представителями Совета тейпов ингушского народа.

Нечто подобное случалось и в советские времена. Сперва репрессировали тех, кто резко протестовал. Потом наказывали людей, вступавшихся за приговоренных, и возникал вопрос: что дальше делать? Мириться с мерзостями невозможно, но еще невыносимей было сознавать, что увеличивается число пострадавших от беззаконий. Оттого менялась главная задача: теперь она сводилась к тому, чтобы защитить и приговоренных, и тех, кто пытался вступиться за них. "Политика" уступала место чистой правозащите.

В этот заколдованный круг, пытаясь помочь ингушам, вошли недавно московские правозащитники: Светлана Ганнушкина, Татьяна Локшина, Олег Орлов, Александр Черкасов, Валерий Борщев. В качестве посредников они участвовали в переговорах с Евкуровым и чуть позже сообщили Совету тейпов о том, на какие компромиссы может пойти глава республики. Он вроде бы готов посодействовать освобождению задержанных, а в обмен ожидает, что до сентября его противники (практически подавляющая часть ингушского народа) откажутся от проведения массовых акций.

Осталось неясным, как Юнус-Бек Баматгиреевич намерен влиять на суд и следственные органы. Зато известно, что задержанные от своих убеждений отказываться не желают, и об этом в ходе дискуссии с представителями "Мемориала", "Гражданского содействия" и Human Rights Watch было сказано достаточно внятно. Тем временем арестованных и остающихся на воле несогласных силовики продолжают активно прессовать, и опять возникает этот вечный вопрос: как защитить людей от репрессий?

Есть задача-максимум: отменить решение о "переустройстве" границы с Чечней, отправить в отставку "предателя" Евкурова и на свободных выборах избрать нового главу республики. Задача-минимум скромнее: спасать политзеков, заняться сбережением нации, не допустить массовых репрессий, перед которыми не остановятся ни в Кремле, ни в Грозном, ни в Магасе, если сочтут это действием прагматичным. Совет тейпов настроен весьма решительно, но эта решимость продиктована отчаяньем. Правозащитники отвели себе роль посредников, которые стремятся найти выход из тупика, но приемлемое решение сегодня, вероятно, найти невозможно. Между ними мечется Евкуров, решающий глубоко личную и тоже едва ли решаемую проблему: усидеть в кресле и не навлечь на себя вечное презрение и ненависть ингушского народа. Потому он не против точечных репрессий и явно тянет время, выставляя свои условия правозащитникам. Однако время работает против него, и здесь коренное отличие от советской эпохи, в которой безнаказанность властей казалась бессрочной и измерялась десятилетиями.