"Он мне показался очень самостоятельным, очень серьезным, и в то же время ребенок всегда незащищен... Очень милый мальчик. По-честному, просто захотелось его потискать, как котенка. Это желание вылилось в тот жест, о котором вы говорите... Ничего такого за этим не было". Так ответил президент на волновавший интернет-аудиторию вопрос, зачем он поцеловал в живот мальчика Никиту Конкина.

Нормальная эмоциональная реакция человека, уставшего от исполнения обязанностей первого лица государства и явно испытывающего дефицит обычного общения с обычными людьми. Скорее всего, никакой не пиар. Даже в рамках борьбы за решение демографических проблем и создания положительного образа российских детей: мол, рожайте, и у вас тоже есть шанс подставить свое чадо под поцелуй.

Зато теперь мальчонка Никита Конкин войдет в политическую историю страны и встанет в один ряд с хлопкоробкой Мамлакат Наханговой, будущей дочерью врага народа Гелей Маркизовой, многочисленными безымянными девочками и мальчиками, подносившими цветы старичкам-геронтократам, с трудом удерживавшимся на неслушающихся ногах на Мавзолее.

Он теперь не просто Конкин. Он символ, архетип, семиотический знак. Робертино Лоретти второго срока президента Владимира Путина. Человек, чья судьба может сложиться самым заурядным образом, но образ которого навеки будет окрашен в ностальгические цвета воспоминаний о феерическом детстве, импрессионистически легко прикоснувшемся к власти. Мальчик-сигнал о некоторой усталости первого лица, о его мимолетном желании отойти от дел и нянчиться с внуками.

Впрочем, нельзя сказать, что пиар-эффекта совсем уж не было, а внезапный порыв президента спровоцировал всего лишь ироническую реакцию продвинутых зрителей и читателей новостей. Простому человеку, во-первых, и сам жест мог показаться вполне себе умилительным. Во-вторых, в сознании людей, поживших в СССР, могли проснуться спящие стереотипы, накрепко вколоченные в мозги семьей и школой, на предмет отношений власти и подрастающего поколения. И - вызвать приятные воспоминания.

Попробуйте включить простую ассоциативную цепочку на тему "вожди и дети". Общество чистых тарелок, описанное Бонч-Бруевичем. Какие-то смутные воспоминания то ли из рассказов Воскресенской, то ли еще откуда о Ленине, посетившем, как сказали бы сейчас, корпоративную елку. "Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство" и т.д. У каждого вождя должна быть своя Мамлакат, смягчающая железный образ. Для Путина такой Мамлакат навсегда теперь останется мальчик Никита - не хлопкороб, не сын наркома, не детдомовец. Просто маленький человек из толпы, персонифицирующий среднего российского человека времен второго срока. Дитя как зеркало русской демократии.

Советская мифология разводила на разные полюса отношение вождей к братьям их младшим. На одной чаше весов - "Спасибо товарищу Сталину...", на другой - апокрифическая фраза, якобы сказанная вождем Лаврентию Берия по-грузински: "Убери эту паршивку". А потом была еще и историческая путаница, связанная с тем, что хлопкоробкой Мамлакат называли шестилетнюю девочку, сидящую на руках у Сталина, которая хотя бы в силу своих физических возможностей никак не могла получить орден Ленина за ударный труд.

На самом деле это была Геля Маркизова из Бурят-Монгольской автономной республики: ее отца, одного из местных начальников, расстреляли спустя год после того, как она поднесла букет Иосифу Виссарионовичу. Фото осталось, а фамилия уже оказалась запретной. Мамлакат же стоит на другой фотографии за спиной у Сталина - рано сформировавшаяся восточная девочка в платке с грубым крестьянским лицом. Такую вот кавалерист-девицу запросто на ручки не возьмешь и в живот не поцелуешь - под статью можно попасть.

Позднесоветское время сформировало совершенно обезличенный массовый образ "пионерии", которая стеной, полной букетов цветов и бантов, шла на зрителя с многочисленных фотографий и плакатов не хуже сегодняшних "Наших" или "молодогвардейцев". Лица детей, на которых запечатлевались равнодушные стариковские поцелуи, мутны, имена неизвестны. Да и сама эпоха была сероватой и массовидной.

И вот, после застоя и последовавшей за ним "безвременщины", снова персонификация отношений вождей и детей. Каждый ребенок благодаря толике везения, даже не собирая никакой хлопок и не будучи отпрыском регионального министра, может попасть под президентский поцелуй.

Надо только чаще ходить на Красную площадь или в музеи Кремля. Идите и обрящете.