Лидеры "Другой России" объявили, что 15 апреля новый "Марш несогласных" пройдет в Москве. Удастся ли оппозиции повторить успех питерского марша? Возможны ли беспорядки в столице? Читайте мнения политиков и экспертов - Ирины Хакамады, Эдуарда Лимонова, Алексея Левинсона и Дмитрия Орешкина.

Ирина Хакамада, лидер движения "Наш выбор":

Думаю, происшедшее в Петербурге не повторится. Во-первых, Москва не Петербург - в том плане, что она более мещанская и консервативная. Все революции зарождались в Петербурге. Там люди вроде бы ведут себя тише, но вместе с тем они более склонны к самостоятельному протесту. Петербуржцы менее прагматичны, потому что они беднее.

Во-вторых, в Петербурге "Марш несогласных" происходил после снятия "Яблока" с выборов в Законодательное собрание и в преддверии самих этих выборов. "Яблоко" в Петербурге имеет поддержку 12-15 процентов жителей, эта партия всегда была серьезно представлена в Законодательном собрании, и все это породило в Петербурге очень сильную волну возмущения. Именно поэтому там был такой скандал.

В-третьих, в Петербурге Матвиенко совершила грандиозную ошибку: фактически она собрала этих людей на Невском проспекте - потому что громкоговорители в метро буквально объявляли, что все, кто пойдет на митинг, выступят против губернатора. До этого люди могли даже не знать, что будет такой митинг, но как услышали, сразу туда помчались. Очень странная манера, грубо говоря, просто тупая. То есть власти сами собирали протестные выступления, угрожая людям, чтобы они не ходили на митинг, о котором не так уж много людей знало, поскольку власти же блокировали информацию о нем.

В Москве все немного не так: и народ поспокойнее, и власть не такая тупая. Поэтому я думаю, что в Москве не будет больше народу, чем в Питере, - максимум 6–7 тысяч человек. Власть наверняка предотвратит все возможности несанкционированного хождения по улицам. Но я думаю, что сам митинг власть разрешит, если она умная. Власть каждый раз разрешает митинги, но запрещает марши.

Я также убеждена, что если "Другая Россия" будет все время нарушать правила, то есть будет ходить маршами, то, может быть, это спровоцирует власти на репрессии, но в результате оппозицию обвинят в "раскачивании лодки" и общественное сочувствие к ней не вырастет.

Мне кажется, что самое важное – это общаться с людьми и собирать их. Я считаю, что нужно добиваться разрешения на митинги, собирать народ и проводить митинги достойно, а потом спокойно расходиться. В Петербурге никто специально не шел на прорыв, там просто стихийно собрались люди, никто ничего не понял, и вот эти большие толпы людей потекли по городу, и все это превратилось в полное безобразие. Я надеюсь, что власть этих ошибок повторять больше не будет.

Если Медведев говорит в Давосе, что хочет, чтобы Россия была европейской страной, нужно ввести митинги в цивилизованное русло и спокойно работать и видеть, как выступает оппозиция. Чем более она будет легально и культурно выступать, тем лучше для самой власти.

Эдуард Лимонов, лидер НБП:

Я надеюсь, что администрация и мэр Москвы извлекут из событий в Петербурге урок, причем, я надеюсь, позитивный, то есть марш не будет запрещен, не будет никаких беспорядков и не будет применяться насилие против демонстрантов.

Но, честно говоря, я слабо верю в такое выдержанное решение властей, поскольку уже есть комментарий Николая Куликова, начальник управления по работе с органами обеспечения безопасности московского правительства, где уже звучат металлические ноты: мы подготовлены, наши бойцы отлично вооружены... Если власть будет продолжать цепь насилия, это породит в ответ только насилие. Политические проблемы могут быть решены только политическим путем. Я надеюсь, что разум восторжествует, но если он не восторжествует, то тем хуже для московских властей и вообще власти. Это значит, что они не заслуживают быть во главе нашего государства.

Петербургские события явились для меня тоже своего рода сюрпризом - я не надеялся на такой крупный результат. Говорить о революционности того или иного города можно только после того, как мы проведем эту акцию. Дело в том, что результаты первого московского "Марша несогласных" были тоже очень существенные - по моим впечатлениям, тогда собралось больше 4 000 человек. Но тогда "Другая Россия" была менее известна, а сейчас, за те несколько месяцев, что прошли после московского марша, спираль протестных действий уже раскручена. Я надеюсь, что мы хорошо поработаем: каждую подобную акцию нужно готовить: распространять агитационные материалы, чтобы люди пришли, и я думаю, что если мы хорошо поработаем, то люди придут.

Алексей Левинсон, заведующий отделом качественных исследований "Левада-центра":

Я разделяю мнение тех, кто считает, что в Москве протестный потенциал ниже, чем в Питере, это традиция. Но в целом сейчас открываются новые перспективы массовых протестных действий. Можно ожидать их развития - скорее в других городах, а не в Москве. Но во многом это будет зависеть от позиции власти, от того, насколько она будет готова применять репрессии. Скорее всего будет решаться очень существенный вопрос дозы этих репрессий, потому что при передозировке, очевидно, может наступить сверхсильная реакция, но умеренные превентивные меры, конечно, приведут к гашению. Вопрос о том, где вот эта грань, сейчас является самым важным для всех сторон, которые в это вовлечены: как правоохранительных органов, так и тех, кто собирается протестовать.

Что касается использования силы, то опыт марша в Петербурге покажет очень многим, что спокойствия в 2008 году ожидать не следует. Я еще недавно думал, что социальные всплески, свидетелями которых мы были в последнее время, в значительной степени являются следствием неумной политики местных властей, в том числе и в Питере, - ведь по данным, которыми мы располагали, была перспектива дойти до президентских выборов без таких вот эксцессов. Но похоже, что теперь вырисовывается другая траектория. Политическая вода уже взбаламучена, и развитие, возможно, пойдет по другой траектории.

Дмитрий Орешкин, политолог:

Базовые ощущения такие, что в Москве будет тяжелее. Во-первых, потому что для большинства все-таки московская власть привычней, против нее, в отличие от Питера, не выступали долго и агрессивно местные политики. Лужков контролирует ситуацию жестче, чем Матвиенко. Как это ни странно, эта жесткость по узбекскому сценарию приводит к тому, что люди, даже если бы хотели выйти, побаиваются.

С другой стороны, власть будет готовиться к московскому маршу гораздо серьезнее: она будет и запугивать потенциальных участников, и "разводить" их, и натравливать другие части общества на потенциальных участников, упирая на то, что они будут мешать дорожному движению и т.п.

Я не знаю, накопилась ли в Москве критическая масса раздражения, готовая выплеснуться на улицы. Но в любом случае она накапливается. Потому что раздражены водители тем, как неэффективно идет дорожное строительство и управление дорожным движением, раздражены люди, которые не могут купить себе квартиру: еще не все, но уже многие понимают, что это связано с контролем узкого клана лужковской бюрократии над строительным рынком. Вопрос в том, достигло ли это раздражение критической точки. Но Москва – большой город, и здесь наверняка найдется достаточное число людей, чье раздражение этой точки достигло. Так что это вопрос информационной деятельности организаторов "Марша несогласных".

В Питере была кампания "Яблока" против Матвиенко, которая была грубо прервана – "Яблоко" сняли с региональных выборов, и это возмутило значительное большинство граждан такого свободного города, как Питер. Лужков таких резких движений не делал, однако многие им недовольны, пусть и скорее пассивно. Но пассивное недовольство постепенно накапливается и в любой момент может вылиться в активную форму. Не берусь сказать, выльется или нет в апреле.

В Питере власть испугалась. После питерских событий в Москве допустить такое же означало бы, что власть теряет контроль над ситуацией. Этого нельзя допустить в чисто методическом плане, поскольку на Москву смотрят регионы, а если подобное допустят в Москве, то регионы поймут, что власть не так сильна, а значит, можно не выстраиваться под нее на выборах. Власть очень боится заразы ослабления, поэтому спешно будет что-то придумываться, чтобы не допустить беспорядков в Москве.

Я считаю, что это очень важно. В принципе я не поддерживаю позицию Лимонова и тем более АКМ - это одна из крайних форм политической борьбы. Меня раздражает негативизм, когда люди собираются вокруг негативных лозунгов и консолидируются на них. "Путин, уйди сам", "Россия без Путина", "Питер без Матвиенко" - это все крайние вещи.

Лимонов очень хорош в качестве ниспровергателя, как и все представители творческой интеллигенции. Он очень убедителен, ярок, талантлив, но абсолютно никудышен в качестве администратора. Это разные функции, разный темперамент, разные таланты, разные ментальности.

Ниспровергатели должны исполнять свою функцию, они должны завоевать для всех остальных возможность свободных выборов в этом их достоинство. Они смелые люди, и это вызывает у меня искреннее уважение. И они говорят правду - но это не значит, что они хороши, что они на месте этой власти были бы лучше.