Александр Подрабинек, журналист, правозащитник, бывший политзаключенный

У каждого граница допустимого послушания своя. У тех, кто по жизни привык сотрудничать с властями, граница дальше, чем у тех, кто всегда против властей протестовал. Я просто не представляю себе, как можно спрашивать разрешение на протест у властей. Я думаю, когда общая граница приблизится к той, которую я имею в виду, ситуация в стране радикально изменится.

Конечно, массовые выступления дают людям ощущение локтя, товарищества. Ощущение, что они высказали свой протест довольно безопасным способом, правильно провели время. Но КПД от этого довольно низок. Вообще говоря, протест, который не встречает сопротивления, это спарринг-партнерство, договорной матч, и он не дает тех результатов, о которых мы мечтаем. Надо быть на острие конфликта с властями. На грани возможного. У каждого, конечно, своя грань. Но чем острее конфликт, тем больше вероятность, что власть в этом случае уступит.

Я склонен доверять адвокату Вадиму Прохорову. Скорее всего, этот Дадаев и остальные действительно убийцы. Но они ведь по сути являются лишь тем самым пистолетом, оружием. А у кого оно в руках, мы узнаем только когда режим рухнет. Как это было с делом Ежи Попелюшко, Гонгадзе. Оказывалось, что это контролировали все первые лица государства, но как мы можем узнать об этом сегодня?

Грани.Ру, 27.02.2016