Все так славно складывается в последнее время у кремлевских обитателей. Они сидят, а денежки идут. Неутомимая, тысячу раз оплеванная американская золотая рыбка исполняет все их даже невысказанные мечтания.

Одна война - и ликвидирована серьезная угроза среднеазиатскому подбрюшью России. Не надо уже, как планировалось, бомбить талибов и посылать легионы в зыбучие пески.

Другая война - и на Россию, точнее, на Кремль и Лубянку, пролился нескончаемый золотой дождь.

Дай бог здоровья новым друзьям машалям-ахмадинеджадам, будет и третья - с такими ценами на нефть и газ, что у вождей Великой Энергетической Державы, неутомимых борцов за мир и приоритет международного права, дух захватывает.

"Мы оказались на стороне Истории", - экстатически воскликнул кремлевский министр иностранных дел.

В такие звездные мгновения на пике абсолютного успеха министрам и президентам часто хочется от полноты бытия разбить себе голову о какую-нибудь стенку.

Воздвигается ударными темпами такая стенка, судя по всему, и за Кремлевской стеной. Называется она "Объединение с Белоруссией". Не путать с той вялотекущей бодягой, которая продолжалась последние десять лет. На этот раз все будет чисто конкретно, по-взрослому.

С Лукашенко будут там разговаривать примерно так же, как в свое время в другом месте разговаривали с австрийским канцлером Шушнигом или с чехословацким президентом Гахой. Батька ослаблен политически, тяжело болен, на Западе ему светит только Гаага, к виску приставлен газовый пистолет - значит, он сломается, перестанет динамить и согласится наконец вступить всеми своими субъектами в состав Российской Федерации. Взгляд, конечно, варварский, но в том, что касается самого батьки, возможно, верный.

Однако он не учитывает того важнейшего обстоятельства, что за годы правления Лукашенко в Белоруссии укрепилось национальное и государственное самосознание и сегодня поглощению Белоруссии, растворению ее в составе России будет сопротивляться большинство белорусского народа. Включая, между прочим, и лукашенковскую "элиту", в том числе и силовую, которой в Москву совершенно ни к чему.

До последнего времени мне казалось, что в Кремле этого просто не понимают. Но недавние неформальные контакты с кремлевскими аппаратчиками убедили меня, что я недооценивал наших коллег. Там понимают, что "проблемы будут", но готовы их решительно "преодолевать". Проект уже так раскручен на самом верху, что отступать поздно.

Похоже, что сюжет "Объединение с Белоруссией" перешел уже из области политического расчета в некие сакральные сферы, где низкие доводы разума просто бессильны. Коллективная кремлевская старуха, нанюхавшись нефтедолларов, уже не хочет быть столбовой дворянкой в большой восьмерке - владычицей евразийской жаждет стать.

Братское поглощение Белоруссии видится ей как первый шаг к преодолению "крупнейшей геополитической катастрофы XX века", как щелчок по носу "стоящим за спиной исламских террористов более могущественным, более опасным традиционным врагам России," как реванш за то "унижение, которое пережил на Украине и которое никогда не простит Западу Владимир Владимирович".

Сама Белоруссия на фоне всех этих комплексов и фантазмов уже просто становится ни при чем.

История "Объединения с Белоруссией" может повториться дважды. Но, вопреки известной формуле, сначала как фарс, а теперь уже как трагедия разрыва с народом, который в массе своей прекрасно относится к России, но который просто не поймет, почему он должен отказываться от своей государственности ради мегаломанических фантазмов ошалевших от халявных долларов российских политиков.

В заключение позволю себе дать кремлевским совет, которым они, к сожалению, вряд ли воспользуются. Если у вас так уж возбудился орган величия и хочется триумфально завершить второе царствование, cломайте действительно ослабевшего батьку на единый рубль и приватизацию транспортных сетей в обмен на внутрироссийские цены на энергоносители. Что тоже не всем понравится в Белоруссии, но что вы еще сможете продавить сравнительно безболезненно. Но не трогайте руками белорусскую государственность. Сегодня это уже опасно.

Хотят ли русские Чечни?
Спросите вы у тишины.