Президент России Дмитрий Анатольевич Медведев делом доказал, что способен возродить высокий советский стиль внешнеполитической активности - да еще и сочетать его с новейшими технологическими достижениями. В последний раз вся большая страна следила за посланиями своего лидера, когда их автором был генеральный секретарь ЦК КПСС, председатель Президиума Верховного Совета СССР Юрий Владимирович Андропов. Генсек выпустил несколько открытых писем, адресованных, собственно, президенту Соединенных Штатов Рональду Рейгану, - но адресат не был указан: было ясно, что он и сам догадается.

В обращениях генерального секретаря ЦК КПСС последовательно обличалась империалистическая внешняя политика США, альтернативой которой являлась, разумеется, миролюбивая до колик политика страны победившего социализма. Но Юрий Владимирович публиковал свои письма не от хорошей жизни - он находился на больничной койке и не имел возможности выступить с речью, записать телевизионное обращение - словом, показаться людям. У Дмитрия Анатольевича - дай бог ему здоровья - все эти возможности есть. И поэтому президент России не просто выступает с открытым письмом, но и записывает видеообращение, с которым может ознакомиться любой пользователь Сети - было бы желание.

У посланий Юрия Владимировича Андропова была и другая причина. К моменту их публикации советское руководство практически утратило возможность контакта с руководством Соединенных Штатов - с началом агрессии Советского Союза в Афганистане Москва оказалась в изоляции, которую можно было преодолеть разве что публикациями в "Правде". Именно поэтому в Белом доме никак не отреагировали на послание Юрия Владимировича - а просто смиренно ждали, пока к власти в Москве придут люди, с которыми можно будет общаться без посредства газетных полос.

Дмитрий Анатольевич вообще-то не должен ощущать себя в изоляции. Напротив - он мог бы дождаться окончания срока полномочий столь неприятного ему Виктора Андреевича Ющенко и общаться уже с новым президентом Украины. Но Дмитрий Анатольевич не хочет ждать. И это заставляет задуматься не только об истинных причинах его пространного послания - будь это просто очередная имиджевая акция находчивых советников, желание придержать в Москве посла Михаила Зурабова и не дать ему развить свою деятельность до президентских выборов на Украине или что-либо еще, - а о сути российской внешней политики на постсоветском пространстве. Вернее, об изменениях, происшедших в ней во времена Владимира Путина и Дмитрия Медведева.

Были ли разногласия с партнерами в эпоху Бориса Ельцина? Были, да еще какие! Я хорошо помню, как раздосадованный критикой партнеров по поводу разноскоростной интеграции в СНГ президент России буквально сбежал от коллег к журналистам, чтобы высказать нам, что он думает о происходящем. Я хорошо помню, с каким внутренним торжеством президент Казахстана Нурсултан Назарбаев рассказывал прессе о реакции коллег на его предложение создать Евразийский союз. А торговые войны? А ГУАМ, созданный, между прочим, Эдуардом Шеварднадзе, Леонидом Кучмой, Гейдаром Алиевым и Петром Лучинским - а вовсе не Ющенко и Саакашвили? И все же отношения между Россией и ее партнерами всегда балансировали на грани корпоративности, понимания уровня человеческих связей и ответственности за общее с соседями будущее. И понимания партнерского характера этих отношений. Потому что люди, развивавшие их, были прежде всего политическими деятелями.

Владимир Путин и Дмитрий Медведев не политики, а чиновники, ни одного дня в своей жизни не боровшиеся за власть (разве что сейчас между собой) и требующие от коллег не политической, а чиновничьей модели поведения, исключающей компромисс и требующей присяги на верность. Эта модель поведения действительно принесла успех и президенту, и премьеру России, и сотням их сотрудников. Но в рамках одной страны и одной системы взаимоотношений, а не международных связей.

Будь у Дмитрия Медведева проблемы с одними только Михаилом Саакашвили и Виктором Ющенко, это можно было бы объяснить "цветными революциями", американским влиянием, неадекватностью партнеров. Но ведь фокус-то в том, что открытые письма можно писать всем, буквально всем! Всем постсоветским президентам, отказавшимся признать Абхазию и Южную Осетию. Александру Лукашенко, вопрошающему, почему белорусские парни должны "за просто так" гибнуть в коллективных силах ОДКБ. Исламу Каримову, отказывающемуся присоединиться к этим же коллективным силам и выступающему против создания базы для них в Киргизии. Курманбеку Бакиеву, вновь впустившему американских военных в свою страну. Ильхаму Алиеву, участвующему в западных проектах диверсификации энергетических поставок. Сержу Саргсяну, наградившему столь нелюбимого в Кремле Саакашвили высшим орденом Армении - прямо под камеры, без всякого стеснения. Эмомали Рахмону, принимающему меры для усиления позиций таджикского - и ослабления позиций русского - языка в своей стране. Гурбангулы Бердымухаммедову, договаривающемуся о поставках туркменского газа как в Китай, так и по альтернативным западным газопроводам...

Этот список можно было бы и продолжать - вспомнить, например, как покидающий свой пост Владимир Воронин, почему-то считающийся близким союзником Москвы, заблокировал подписание знаменитого меморандума Козака по урегулированию в Приднестровье и победил на выборах в Молдавии четыре года назад под знаменем борьбы с российским империализмом. Можно было бы рассказать, как казахстанский бизнес, и шагу не делающий без соизволения другого ближайшего союзника России, президента Нурсултана Назарбаева, просто заместил россиян в Грузии и поддержал экономику враждебного Кремлю Саакашвили.

Всем можно писать письма, если нет других рычагов влияния. Но прежде чем дать поручение спичрайтерам, стоит задуматься: а где же российские союзники, кто они? Может быть, Уго Чавес со товарищи? Так и латиноамериканские популисты - хоть и далеко они - не признали абхазской и осетинской независимости, даже Никарагуа не довела эту процедуру до конца. И что делать России с латиноамериканской дружбой, если со своими собственными родственниками ее президенту приходится общаться шершавым языком Интернета?

Россия как одинокий кит в океане мировой политики. Китобоев на такого кита, разумеется, нет, в особенности по соседству. Но и планктона для этого кита в океане тоже нет. В этом-то все и дело.