Бывший префект Северного округа столицы Юрий Хардиков, обвиняемый в хищении одного миллиарда рублей у жены экс-мэра Москвы Елены Батуриной, обратился к властям Литвы с просьбой предоставить ему политическое убежище, сообщает "Комсомольская правда" со ссылкой на адвоката Хардикова Римантаса Андрикиса. По словам защитника, Хардиков обратился к властям сразу после того, как под подписку о невыезде вышел на свободу из следственного изолятора в Вильнюсе.

Туда он попал в начале августа по подозрению в отмывании денег. По данным литовских органов, бывший префект Москвы пытался провести подозрительные операции с 39 миллионами долларов США, поступившими из Германии в литовский банк на его счет.

После ареста Хардикова деньги были конфискованы, а счета бывшего чиновника заморожены. Тем не менее пока решается вопрос о предоставлении ему убежища в Литве, расследование дела приостановлено.

В ноябре прошлого года Тверской суд Москвы решил заочно отправить Хардикова под стражу. Сам экс-префект тогда уже находился в Германии. По мнению следствия, Хардиков совершил мошеннические действия пять лет назад, когда занимал должность гендиректора ОАО "Кубаньэнерго" в структуре РАО "ЕЭС России" в Краснодарском крае. По данным следствия, Хардиков познакомился с Еленой Батуриной на одной из встреч представителей бизнеса в Сочи. Батурину заинтересовал участок земли в Сочи площадью в 7,5 гектаров, где предпринимательница планировала возвести жилой комплекс стоимостью около 250 миллионов долларов.

Хардиков предложил Батуриной помочь навести справки о владельце земли и условиях ее продажи. Сначала топ-менеджер РАО "ЕЭС России" выступал посредником между представителями "Интеко" и владельцем. В итоге был составлен договор, из которого следовало, что этот участок был куплен на вторичном рынке за 1 миллиард рублей. Как считает следствие, эти деньги Хардиков присвоил.

В июле 2007 года Хардиков переехал в Москву и стал префектом. В феврале 2009 года указом мэра он был освобожден от занимаемой должности. Как отмечали в мэрии, решение об отставке Хардикова принималось "с учетом системных ошибок и просчетов в его работе". В частности, известно, что до увольнения префекту было объявлено несколько выговоров.