Душу й тiло ми положим за нашу свободу,
І покажем, що ми, браття, козацького роду.

(Из государственного гимна Украины)

Год назад произошло нечто на первый взгляд неожиданное. После оглашения сфальсифицированных итогов второго тура президентских выборов улицы и площади городов Центральной и Западной Украины в считанные часы окрасились в оранжевый цвет. Люди вышли из домов и не возвращались до тех пор, пока власть не сдалась, не вернула гражданам их выбор.

Те ноябрьские дни повергли тогдашнего президента Украины Леонида Кучму едва ли не в панику, а Кремль - в озлобленное недоумение. Репортажи российских телеканалов в значительной мере отражали мнение властей: в братской республике хозяйничает рука Вашингтона. Именно она гонит студентов из аудиторий на Майдан, а бабушек заставляет носить этим студентам вареники и американские валенки. Акции протеста воспринимались Кремлем как срежиссированный врагами спектакль, а умудренный опытом политтехнолог Глеб Павловский во всеуслышание выразил сожаление: "Оранжевой революции вовремя не дали в морду".

Тут проявилась безграмотность российских властей, неспособных понять, что Украина - другая страна и ее население может отстаивать свою независимость - иногда даже от большого соседа. Именно серость кремлевских кардиналов стала причиной той грубости и наглости, с которой официальная Россия пропихивала Януковича. В свою очередь, это вызвало ответную реакцию, оказавшуюся для Москвы совершенно непредвиденной.

Действия нынешней российской дипломатии, например, по отношению к странам Балтии аккуратными тоже не назовешь, но так неуклюже, нахально и топорно, как на Украине, посланцы Кремля все же там не действуют. Осознание того, что Латвия - не Саратовская область, постепенно пришло. Что же касается Украины, власти такого отличия не уловили.

А ведь сопротивление было прогнозируемо и объяснимо. Всего шестьдесят лет назад на Западной Украине, где сейчас процент проголосовавших за Ющенко доходил до 98, полыхала настоящая национально-освободительная война. В стремлении украинцев к государственной самостоятельности иследует искать истоки и смысл оранжевой революции.

Конечно, между студентами, весело отплясывающими на Майдане, и бандеровцами, палившими польские деревни вместе с населением и бившимися с энкаведешниками до последней капли крови в болотах Полесья и на склонах Карпат, дистанция огромного размера. Но кое-что общее все-таки есть. Это размах и организованность движения, опора на широкие народные слои, не желающие жить по указаниям, поступающим из-за границы.

Если еще в советское время стремление прибалтов жить отдельно воспринималось властями и частью российского общества как явление неприятное, но объяснимое, то "самостийники" казались аномалией: и до сих пор многие в России считают украинцев случайно заблудшими младшими братьями. Между тем украинское послевоенное движение сопротивления было более массовым, чем в Эстонии, Латвии, Литве и Белоруссии вместе взятых.

Российские официозные комментаторы любят делить украинцев на "хороших" - говорящих по-русски - и "плохих": "западенцев", "галичан", "бандеровцев". Однако это деление условно - восточные украинцы тоже не очень хотели жить согласно сомнительным политическим проектам, разработанным в Москве. Еще в период коллективизации, когда Западная Украина не входила в состав СССР, крестьянские волнения "сильнее всего затронули Украину, где в 4098 выступлениях участвовали свыше миллиона крестьян, что составляло соответственно 29,7% и 38,7% от общего числа (по СССР. - А.Г.)... Там нередко бунтовали те же села, которые в 1920 году на 50% вырезала конница Буденного... В Украине... в оплотах Сопротивления слышались националистические лозунги" (Андреа Грациози. Великая крестьянская война в СССР. Большевики и крестьяне. 1917-1933. М., 2001. С. 52-53).

Да и теперь за Ющенко проголосовали не только бывшая австрийская Галиция, но и преимущественно русскоязычный Киев, "мать городов русских", и русскоязычная малая родина Виктора Ющенко - Сумская область, и русскоязычная, но от этого не ставшей русской, малая родина Симона Петлюры - Полтавщина.

А в центральных и северо-восточных областях Украины, где многие высказались за ставленника Кремля, электоральный рубеж был возрастным: молодежь в значительном большинстве голосовала за Ющенко. Автор этих строк многократно общался с молодыми людьми из этих регионов и ни разу не сталкивался не только с бытовой, но и с политической русофобией. Причина выбора молодых украинцев была не только в том, что Ющенко говорил о понятных им демократических ценностях. Те, кому сейчас по 20-30 лет, выросли при независимости и уступать ее не хотели. Молодым особенно претил проект "Янукович-Путин", окрещенный "союзом рецидивиста и кагэбиста".

И как бы Кремль ни выкручивал полуоранжевой Украине руки экономическими и политическими санкциями, убедить нынешнее поколение украинцев в том, что надо жить по воле "старшего брата", уже невозможно. Чем быстрее это поймет нынешняя российская власть, тем меньше усилий придется приложить тем, кто придет после Путина, для реанимации российско-украинских отношений.