Запись была произведена с помощью британских спецслужб.

Лондон 23.12.2007 Патаркацишвили: — Не хочу называть все конкретными именами… хочешь, выйдем на улицу, хочешь… Я хочу, чтобы ты чувствовал себя комфортно… Кодуа: — Не проблема. Патаркацишвили: — Вот, скажем, мы абсолютно от всего защищены… потому что в этом положении я не имею права…. не имею права в этом положении сделать что-нибудь такое, извини, что когда ты сейчас вошел туда, наверное, тебя проверяли. Я просто не могу позволить себе права на ошибку… поэтому здесь все максимально очищено! Чтоб ничего не случилось, так?.. Как только Миша выйдет и скажет: «Я победил», этот активный электорат двинется на Мишу, и чем больше будет разница в процентах, какой бы процент ни назвал Миша — мол, я победил своего конкурента — тем больше будет нарастать агрессивность в этом агрессивном электорате… Тут есть, конечно, и второй момент: у них должен начаться внутренний раскол. Вот начало внутреннего раскола — это один из самых главных компонентов, необходимых для такой конструкции. Это как дважды два четыре. Как только добавится этот внутренний раскол, все будет кончено. Абсолютно внутренний раскол… Я говорю о команде. Сегодня единственный, кто помогает Мише — это Брайза(Метью Брайза — сотрудник Госдепартамента США, курирующий Закавказье — ред.). Потом, поскольку он начальник Брайзы… есть еще Дэниел Фрид(рукводитель Восточноевропейского департамента Госдепа США — ред.). Вот он единственный помогает. Больше у него защитников нет. Выше них у него сегодня нет защитников. Почему они ему помогают — это их проект, и потому они не хотят проиграть вместе с Мишей. Это единственные… других защитников у него нет И вообще они внезапно от него отвернутся… внезапно отвернутся, потому что для них Миша — не главное, на Мишу им наплевать. Кодуа: — Ну вот, 5-го закончатся выборы, 6-го объявят, что Миша победил, что будем делать? Патаркацишвили: — Ничего. Там, я думаю, народ все решит. Очень элементарно, я думаю. Да, мозгов у них не было. 150 тысяч человек вывели на митинг, а потом разогнали. Они безмозглые, да, иначе все закончилось бы в тот же день, о чем разговор. Эти люди ведь не для того туда пришли, чтобы посмотреть на Левана (Гачечиладзе — кандидат в президенты от объединенной оппозиции — ред.) и Шалико (Нателашвили — кандидат в президенты от лейбористской партии — ред.), и не для себя туда пришли — они пришли сделать конкретное дело, больше ничего. Кодуа: — Правду сказать, ни один из конкурентов — ни Гречиха, ни другие — не конкурент. Патаркацишвили: — Понятно, но здесь есть второй момент… Ничего не нужно объяснять. Все это… это все устроится. Все это вопрос времени, и, я думаю, на этой неделе все устроится. Отсюда, конечно, будет один кандидат, конечно, о чем речь. Поэтому как только, например, он будет… Притом люди готовятся уже сегодня. Теперь уже не так, как тогда — люди готовятся уже сегодня, и нет уже там никого, кто б не смог достать в Тбилиси оружие. Потому что все готовятся, и всем точно заложено в головы, что что-то произойдет. Что касается МВД. Ты здесь, и, я думаю, есть конкретные возможности для того, чтобы… Кодуа: — Знаете, если бы не эта тема, мы с ним говорили, с Валерием (Гелбахиани — руководитель предвыборного штаба Патаркацишвили — ред.), у меня был с Валерием об этом разговор… Не знаю, говорил ли он вам об этом. Патаркацишвили: — Он мне сказал, что есть серьезное предложение и нужно встретиться, и вот я здесь, и сказал, какой у тебя ресурс, чтобы я знал, что ты можешь. Кодуа: — Из 10 тысяч человек 7 тысяч мои. Патаркацишвили: — А сколько всего в МВД? Сколько батальонов и сколько всего? Кодуа: — Ну, есть батальон, есть два спецназа, Шавнабадский и мой, если брать спецназы — то это два спецназа. Патаркацишвили: — То есть ты контролируешь оба — и тот, и другой. Это только два спецназа. Кодуа: — Есть еще солдаты — так, до тысячи будет. Патаркацишвили: — Это я в Грузии такой пушистый дедушка. О моем бекграунде пусть спросят в России, где меня знают немного с другой стороны. Я ведь еще даже не начал стрелять (?) , так что я абсолютно готов договориться. Если, скажем, договоримся, я еще раз говорю, с моей стороны все будет точно так, мы как договорились — ни влево, ни вправо. Если надо будет что-нибудь менять, мы сядем вот так, вместе пройдемся и вместе все разложим — и только. Я предлагаю элементарную вещь… Кодуа: — Да… Патаркацишвили: — Чтоб ты сказал, чем можешь облегчить нам достижение цели. Поэтому говорю, я например, готов выполнить все, что вы хотите… Кодуа: — Бадри, я вам прямо скажу, что… Патаркацишвили: — Абсолютно… Кодуа: — Он сам мне сказал, я приехал сюда и мы с ним говорили, и я ему сказал, я вам скажу, что мне лично сказал Валерий… «Поезжай и поговори всем обо сам». Ну… разговор был между нами… Мол, 6-го, может, произойдет. Ну… мы проиграем выборы, ну… случится так… Патаркацишвили: — Понятно… Кодуа: — Единственная сила, сказал он, это МВД, это сейчас реальная сила, да? Ее боятся, ну, так сказать, боятся. Ты, говорит, должен взять власть в свои руки. Я имею для этого ресурс, но есть министр. Когда у нас с Валерием был разговор на эту тему, он сказал: «Ты должен войти к министру и арестовать его». Вот что он мне сказал… Патаркацишвили: — Мне тоже сказал. Кодуа: — Вот что он мне сказал. Вот тут, сказал я ему, могут быть какие-то последствия. Я сказал это Валерию, потому что сегодня у министра 25 человек — охрана от 20 до 25 человек. А теперь представьте — войти, взять: «Иди со мной», и сунуть за пазуху… Взять его… такие вещи… Патаркацишвили: Будут осложнения… Кодуа: — Если взять реально, там может что-то случиться. Патаркацишвили: — Будут осложнения… Кодуа: — Осложнения! Произойдет потасовка, и вот тут пуля может попасть в министра или там в ногу — насмерть не убьет, это я гарантирую. В охране 7–8 человек таких, что не остановишь, исключено. Если я туда войду, там что-то произойдет. Возможно, кто-то умрет, и что потом… Ну, а Валерий сказал — это мы берем на себя… Патаркацишвили: — Ну, мы не дети, я абсолютно точно понимаю, о чем идет речь и что и как. Это единственный способ — показать силу. Другого способа нет. Когда у него 10 человек и 20 человек, а ты выставишь там 200 человек, дело кончено. Они же не сумасшедшие. Этот министр сам скажет: «Ребята, остановитесь». Ты конкретно должен войти к тому же Вано, сесть и сказать: «Послушай! Вот такое положение. Ты сейчас конкретно вызовешь всех своих людей и скажешь, чтобы они сдали оружие, вот такое положение, брат». Кодуа: — Скажем, он отказался… Патаркацишвили: — Откажется — арестуем! Все, кончено дело, откажется — арестуем! Кодуа: — Там что-то произойдет — я не думаю, я уверен — приду поговорить, а Вано (Мерабишвили — министр внутренних дел — ред.) откажется, и там, в кабинете, что-то произойдет. Я лично не сомневаюсь, я лично, потому что знаю этих ребят. Патаркацишвили: — Людей Вано? Кодуа: — Я знаю охрану. Патаркацишвили: — Не уступят, так? Кодуа: — Не уступят, реально не уступят. И, это, головы сложат, вот такие ребята. Что-то надо придумать — какой-то выход, из всего есть выход. Патаркацишвили: — Разумеется…а нельзя, например, как-то усыпить и что-нибудь такое? Кодуа: -Усыпить? Патаркацишвили: — Да. Кодуа: — Есть такие средства, но ничего такого эффективного, чтобы сразу отключить человека, это неправда, это в кино. Патаркацишвили: — Нет, понятно, внезапно отключаешь, если что-то вводишь внутрь, но внутрь надо же ввести. Кодуа: — До этого не дойдешь. Патаркацишвили: — Вот и я говорю. Кодуа: — Вы бывали в той комнате? Патаркацишвили: — А как же. Кодуа: — Там сперва сидят четыре человека, потом еще внутри. Потом еще внутри сидят, потом… Патаркацишвили: — Да… Кодуа: — Если идти в министерство, надо взять с собой минимум 100–150 человек, и еще — так, в простом костюме, туда не пойдешь. Патаркацишвили: — Конечно. Кодуа: — Войдешь и что — пришел Кодуа и с ним столько народу. Что тогда произойдет? Это очень большой риск. Патаркацишвили: — Конечно. Послушай, у меня есть возможность все это устроить, и мне, наверное, понадобится день-два, чтобы абсолютно во всём разобраться — какие средства мы будем иметь для того, чтобы … Кодуа: — Средства связи есть? Патаркацишвили: — Я потому и говорю, что здесь телефон и все другое исключено. Кодуа: — С Валерием я связываюсь так. Могу я, вот, увидеть Валерия так, чтобы он не знал, что я его увижу? Патаркацишвили: — Конечно. Кодуа: — И потому Валерий уже должен знать, вот, что он мне должен сказать. Патаркацишвили: — Один вариант — что все это происходит 6 числа, второй вариант, что все это может произойти раньше. Это как-нибудь меняет планы? Потому что если это произойдет раньше, это может облегчить ситуацию по сравнению с 6-м числом. До 6-го у него будет 7 человек, потому, говорю, это серьезно облегчает ситуацию, а потом уже, с 5-го уже будут на казарменном положении, так? Кодуа: -Да. Патаркацишвили: — Что касается остального, форм там и другого, я пройдусь по всему и всё улажу. Абсолютно всё будет улажено легитимно, потому что я вот еще что хочу. Я хочу, чтобы мы не выпали из легитимных рамок, потому что в конечном счете ты должен стать героем! Героем, который не дал этому чудовищу взять страну в какие-то клещи, вот. Значит, все это будет отлажено. Я тебе все это подготовлю к четвергу — вот сегодня воскресенье. Потому что у меня как раз сейчас встречи. Потому что к тому времени я уже конкретно буду знать ситуацию в армии, там, сям, всё. Потому что всё имеет свое, это один сегмент, есть и другие сегменты, правда? Поэтому надо всё это собрать и уложить в единый конкретный план. Значит, я буду готов в четверг уже полностью передать тебе эту информацию. Это один вариант, так? Второй вариант: если, например, как-то происходит так, что эта информация погорела, да? Ты должен знать, что я, конечно, никогда не скажу, что она у нас когда-нибудь была — вообще не было. Лучше, чтобы это было сказано здесь, на берегу, правда? И третье, что касается сумм. Валерий сказал: «Он хочет сто миллионов». Так что я думаю, это очень большая сумма, но я считаю, что, если абсолютно взвесить, этот риск того стоит. Речь идет о долларах. Кодуа: — Да. Патаркацишвили: — Исходя из этого, я готов согласиться на эту сумму. И второе: я готов в виде аванса положить что-то на счет, номер которого ты мне скажешь, и это будет конкретно так сделано, что ты это получишь в том случае, когда мы достигаем, ну, всего этого, так? Кладется к тебе, но использовать это… да, использовать это … да, это я придумаю, будет придумана такая экономическая форма, что ты будешь абсолютно доволен. Тогда уже нам, то есть мне, нужно вот что. Мне нужны какие-то фирмы, на которые я все это оформлю, и мне нужны, значит, подписи. Какой-то человек, уже твой, пусть мне это привезет. Скажем, в Израиль, и я дам тебе номер телефона моего человека, которому он позвонит, и сейчас мы скажем слово, которое он ему скажет, ладно? Что я такой-то и такой-то, так? Твоя фамилия, так? Бадри… Кодуа, нет… Первая буква будет… Начинается с Бадри, потом пойдет буква твоей фамилии. Кодуа: — Первая «к»…потом… Патаркацишвили: «Бк»…потом это, и вот так…Вот, скажет это слово, и это для того, чтобы встретиться и дать…это то, что вы показывали Георгию, писал ли мессиджи или звонил Анатолий.. Кодуа: — Фамилия… Патаркацишвили: — Моткин (Анатолий Моткин -гражданин Израиля, консултант Патаркацишвили по пиару — ред.)…И третье, как мне кажется, очень серьезное. Что бы не случилось, да, как бы всё ни вышло — так ли, сяк ли — одно тебе будет гарантировано: твоя семья будет обеспечена сверху донизу, независимо от того, как что кончится, хорошо ли, плохо, так ли, сяк ли, это не имеет никакого значения. Вот в этом можешь быть совершенно уверен. Кодуа: — А если люди за них проголосуют…реально потому, что они так и на таком уровне продвигается и так все делает, что…люди проголосуют.. люди ведь стадо, все так говорят… одним словом, второй… вот, люди проголосовали за него… Патаркацишвили: На это я скажу тебе одну простую вещь. Мы должны иметь один-два мешка бюллетеней, настоящих или…не имеет значения, это никого не интересует, у нас должно быть два мешка бюллетеней, которые ты достанешь, и начнешь ими размахивать и скажешь — что мне делать, я патриот, я не смогу этого сделать. Это вот самое надежное и легкое, так что хочешь за того голосуй, хочешь за другого, это меня совсем не интересует. Какое имеет значение — после этого все будет очень легко. Кодуа: — Значит, я включаюсь. Патаркацишвили: — А как же! Это увидит весь мир. После этого ведь вообще все всё это выкинут на свалку. Ты смотри, что здесь главное. Полиция должна бросать бюллетени, где это видано, мать их! А ты не работаешь! Фактически ты станешь героем: «Там нашелся один человек, который не смог это сделать», и потом уже пойдет, что Георгий(Таргамадзе — руководитель информационно — политического вещания телеканала «Имеди», принадлежащего Бадри Патаркацишвили — ред.) о тебе сказал хорошо: «Это он позвал меня и сказал, что есть какие-то проблемы и всё такое», и все это пойдет, пойдет и пойдет, что был там человек, патриот, который не смог участвовать в этом безобразии, к самому горлу подступило, не стерпел. Это мы продумаем очень хорошо. У меня есть люди, которые конкретно это сделают, и сделают абсолютно нормально. Есть ли возможности ввоза денег? Кодуа: — Ввоза? Патаркацишвили: — Да, в Грузию. Кодуа: — В Тбилиси? Там немножко сложная ситуация. Ввоз денег… Через границу можно. Патаркацишвили: — Я о границах говорю… Кодуа: — Надо подумать… Патаркацишвили: -Есть у тебя там люди, которые перевезут? Кодуа: — Смотря кто, вот.. Патаркацишвили: — Смотря кто я не знаю. Кодуа: — Скажем, я смогу, и… Патаркацишвили: — Много не нужно. Просто, там кое-что… Кодуа: Пусть сперва перейдет и въедет… Патаркацишвили: — Не хочу, чтобы на такой мелочи ты погорел и все такое… Кодуа: Нет, нет, нет, это не проблема. Патаркацишвили: — Миллион, два миллиона, три — не проблема? Кодуа: — Нет. Патаркацишвили: — Хорошо, это я и потом смогу сделать. Кодуа: — Армения не проблема, Турция тоже. Патаркацишвили: — Турция меня не устраивает Кодуа: — Поти не проблема. Патаркацишвили: — Поти, да? Кодуа: — Поти не проблема, если въехать на пароме. Патаркацишвили: — А аэропорты — проблема? Кодуа: — Вот в аэропорту как, знаете? Такая сумма — это физически много, и провезти вот так в чемодане… Патаркацишвили: — Да, уже сложно… Кодуа: — 3 миллиона в чемодане — большая сумка… Патаркацишвили: — Да, большая… Кодуа: — Возникает много вопросов… Патаркацишвили: -Да, конечно. Кодуа: — Для чего? Патаркацишвили: — Понятно. Кодуа: — А то я ввезу, но уже возникает подозрение, для чего? Патаркацишвили: — Понятно. Кодуа: — Вот завезти в такой ситуации чемодан… Патаркацишвили: — Понятно. Кодуа: — Да, понятно, заброшу прямо в машину, за мою машину я отвечаю, что… перейду… кто-то должен мне сказать. Патаркацишвили: — Понятно. Кодуа: — Если скажет, пересеку границу, проеду так километров пять-десять и просто встретит меня. Даст, и я поеду, это не проблема. Патаркацишвили: — Хорошо, хорошо…

я за Мишико, уверен,что его переизберут и он выполнит своё обещание-восстановить Грузию в её исторических и законных границах

Бадри получил указание Московского обкома.

14:04:23 - post chekistkogo provokatora putinoida pod moim nikom.

Netrudno dogadat'sja, sudja po soderzhaniju posta.

Ну ты конечно не eesti,видно по комменту,и все же кто бы ты ни был,ни хрена население Грузии не признавало независимость ЮО и Абхазии и никогда и не признает.

14.06- post chekistkogo provokatora putinoida pod moim nikom. Netrudno dogadat'sja, sudja po soderzhaniju posta.

Netrudno dogadat'sja, sudja po soderzhaniju posta.

Быстро среагировал Мишико , надавив на пресслужбу

Быстро среагировал Мишико , надавив на пресслужбу

Быстро среагировал Мишико , надавив на пресслужбу

Быстро среагировал Мишико , надавив на пресслужбу

а у них это норма - так как там одни воры

а поп их - нацист

Eto uzhe ne pervyj raz, kogda gruzinskij katolikos podigryvaet antigruzinskim provokatoram.

A Patarkacishvili imenno takim i stal. imho.

Про быдло.

Быдло - рабочий скот, предназначенный для обслуживания своих пастырей. Всегда и при любой власти будет сделано всё для отупления народа - создания быдла. Это быдло голосовало за Сталина - отца, Хрущёва - оттепельщика, Брежева -четырежды героя и классика советской литературы, Путина - нанотехнолога.