В Грузии разгоняют мирные демонстрации, вводят цензуру и приостанавливают вещание независимого телеканала. Что это – самозащита молодой демократии или поворот в сторону диктатуры? Читайте мнения Ирины Хакамады, Марата Гельмана, Людмилы Алексеевой и Сергея Арутюнова.

Ирина Хакамада, лидер движения "Наш выбор":

Украина и Грузия демонстрируют, с одной стороны, реальные демократические изменения: приходя к власти, новая молодая элита использует демократические методы, а потом, когда она оказывается у власти и сталкивается с трудностями и противоречиями внутри самой элиты, начинают применяться различные методы, нарушающие демократические процедуры. Так, на Украине были объявлены неконституционные досрочные выборы, а в Грузии Саакашвили перекрывает оппозиции возможности для реальной конкуренции.

Это объективный результат того, что демократия еще не стала внутренней незыблемой традицией жизни элит. Демократию пытаются использовать в своих целях как конъюнктурный инструмент. Но главное, чтобы политика вернулась в нормальное русло, как это было на Украине, где процесс закончился демократическими процедурами – выборами. Сейчас в Грузии тоже требуют досрочных выборов, все крутится именно вокруг выборов, каждый пытается избрать наиболее удобную тактическую модель для своей победы.

Грузия пока еще не стала серьезной страной, которая могла бы демонстрировать европеизм, но она стремится к этому. Хотя здесь не все так гладко - все эти аресты и освобождения под залог. Но я считаю, что это болезненный этап становления.

Мне кажется, главная проблема Грузии и Украины заключается в том, что там происходит внутренняя борьба элит, а не борьба народа против того же Саакашвили. В европейских странах такая борьба возникает в результате движения снизу: народу не нравится власть, люди недовольны всем, что происходит, соответственно, они выходят на улицы и требуют досрочных выборов, а потом уже к ним присоединяется оппозиция. В Грузии все наоборот: оппозиция тащит за собой людей и раскачивает лодку. Но что уж тут поделать, это демократия – по Черчиллю, самая ужасная модель правления, но более совершенной пока никто не нашел.

Марат Гельман, политтехнолог:

То, что происходит в Грузии, скорее похоже на авторитаризм. Авторитаризм и диктатура – это вещи разные. Авторитарным может быть правитель, это свойство человека, его менталитета. Например, в школе может быть авторитарный директор, но от этого устав школы не меняется.

Можно говорить о том, что на всем постсоветском пространстве государство принимает форму человека, а не наоборот. Например, если в Германии Ангела Меркель становится председателем правительства, она надевает на себя эту функцию государства. Конечно, есть какие-то нюансы, но по сути неважно, является канцлером Меркель или кто-то другой. Лидеры государств просто выполняют функцию. У нас же наоборот – со сменой правителя меняется чуть ли не строй, у нас государство принимает форму правителя, получается очень персональный подход. Поэтому то, что происходит в Грузии, называть диктатурой неправильно.

Однако безусловно, что Саакашвили - правитель авторитарный, и те методы, которыми он действуют, могут вызвать оторопь и недовольство. Может быть, он получит feedback на следующих выборах. Грузины выбирали Саакашвили за его биографию, харизму и позицию, которая была понятна и, видимо, близка населению Грузии. Теперь же люди наблюдают за какими-то его человеческими качествами.

Мне кажется, что в отличие от Кучмы, от Ельцина, от Ющенко у Саакашвили нет опыта крупного руководителя. Он ничем не руководил до того, как начал руководить страной. И это, мне кажется, проблема, но это проблема сугубо его профпригодности, а не вопрос диктатуры. У Путина тоже есть какие-то качества, которые делают его не совсем профпригодным, но они совсем другого свойства, чем у Саакашвили.

Людмила Алексеева, глава Московской Хельсинкской группы:

Саакашвили действует не очень демократическими методами, потому что Грузия - это молодая демократия, именно поэтому он и не удержался от соблазна эти методы использовать. Я не берусь судить, выступление каких сил это было - демократических или антидемократических, но тем не менее Саакашвили начал разгонять демонстрации водометами и слезоточивым газом, когда демонстрации носили еще мирный характер. Во всяком случае так это выглядело по нашему телевидению.

Однако наше телевидение может представить все так, что впечатление может сложиться очень превратное. Наши власти не любят Саакашвили, и показать его в плохом свете для них большое удовольствие: мол, смотрите вы считаете, что мы не демократы, а вот что делает ваш демократ Саакашвили. Наше телевидение и события в Эстонии показывало так, будто полиция разгоняет и бьет демонстрантов просто так, - нам не показали, что демонстранты били окна и громили магазины. Поэтому я очень осторожно сужу об этих событиях.

Надо разобраться в том, что происходит в Грузии. Пока у меня не было возможности пообщаться с грузинскими правозащитниками, они люди не политизированные. Я буду у них спрашивать, что они думают про эти события.

Но то, что показывают по нашему телевидению, – это просто ужасно. Полагаю, что репутация Саакашвили как политика демократического толка весьма пострадала от этих событий.

Сергей Арутюнов, заведующий отделом Кавказа Института этнологии и антропологии РАН:

То, что делает сейчас Саакашвили, – это самозащита авантюриста от перспективы, что ему набьют морду. Авантюризм в какой-то мере присущ грузинскому национальному характеру, и это где-то даже хорошая черта, потому что умеренный авантюризм помогает активной жизненной позиции. Грузины - сангвиники, то есть это легко возбудимые, но относительно слабые, легко затухающие чувства. Это мы видим на примере всей политической истории Грузии. Таков национальный характер: у армян он один, у азербайджанцев – другой, у грузин - третий.

У каждого народа на земле есть свои нюансы национального характера. Есть горячие эстонские парни или финны, которых трудно вывести из себя, но если они выйдут из себя они уже немедленно хватаются за финку, промежуточных степеней нет. А у грузин масса промежуточных степеней – покричать, поорать, кому-то слегка двинуть в морду, где-то окно разбить... Думаю, через какое-то время они успокоятся.

Сам Саакашвили – человек импульсивный, незрелый и в какой-то мере инфантильный, поэтому, перепугавшись, он стал действовать неадекватно. Черт его знает, чем это кончится, но я думаю, что покричат и все вернется на круги своя. Американцы, без которых Саакашвили, откровенно говоря, никуда свернуть не может, скажут ему: "Давай, парень, немного успокойся, спусти это дело на тормозах", - и он спустит. Не думаю, что дело закончится его свержением, все-таки людей, которые его поддерживают, пока не так уж мало, а те, кто требует его свержения, не имеют такой обширной социальной опоры.

В общем, это все всплески эмоций, веселое застолье, переходящее в драку. Так можно определить весь период правления Михаила Саакашвили.