У хохмы короткие ноги: вздрогнули, посмеялись, забыли. Розыгрыш подобен анекдоту, который по-настоящему смешон только в первый раз. Долгоиграющая хохма – это уже из разряда диковин. Это некий парадокс, требующий осмысления.

Таков случай Сунгоркина.

Нелепой новости о том, что главреда "Комсомольской правды" внесли в "список Магнитского" и больше не пустят в Америку, поверили многие. Начиная с самого главреда, который сразу начал лихорадочно вспоминать о том, что "может быть, наша газета когда-то давала, возможно, статью, где кто-нибудь, может быть, что-то написал" про известное дело – с единственно правильных кремлевских позиций. И кончая главредом телеканала Russia Today Маргаритой Симоньян, которая тут же кинулась бить в набат, опубликовав скан злосчастного факса.

Симоньян переживала за коллегу, тот, используя незатертую метафору, сравнивал себя с Юрием Гагариным, враги нашей независимой продажной прессы злорадствовали – и до чего ж оздоровляющий смех сотряс Рунет, когда выяснилось, что бедняга Сунгоркин стал жертвой розыгрыша. Когда из американского посольства официально сообщили, что никаких факсов мистеру редактору не посылали и ни в каком черном списке его не держат. До сих пор смешно: как же мы все так повелись на розыгрыш, став персонажами анекдота?

Понять непросто.

Акт Магнитского направлен против российских чиновников – в погонах и без, причастных к серьезным преступлениям. Это закон, направленный против нашего начальства, но гораздо более мягкий, если сравнивать его с белорусским аналогом. Ни Путину, ни даже Чурову не грозит судьба Лукашенко или там Ермошиной. Чтобы попасть в указанный список, надо быть одновременно коррупционером и второстепенным служащим силового, тюремного, налогового ведомства, неправедным судьей, корыстным прокурором. Казалось бы, при чем тут Сунгоркин, правда?

Все дело, однако, в том, что обслуживающий персонал – понятие довольно широкое. И если на прикремленных телеканалах и в государствообразующих таблоидах публикуются заведомо лживые материалы о деле Магнитского, а также сливы спецслужб, направленные против несогласных и оборачивающиеся реальными сроками для оппозиционеров, то список палачей неполон без имен всех этих директоров информационного вещания и главредов. Они ведь тоже зарабатывают на чужой беде, суме и тюрьме. Они тоже в доле. Оттого сообщение о "приостановке" американской визы Сунгоркина, возглавляющего газету "про Путина и сиськи", прозвучало довольно правдоподобно. В том числе и для него самого.

Другое дело, что американцам какой-нибудь Сунгоркин или Мамонтов, или трудовая династия Габреляновых едва ли представляются образцовыми экземплярами для внесения в список. Все-таки журналисты, что бы это слово ни означало в переводе с русского. Все-таки люди подневольные, хотя и весьма искусные в своей профессиональной любви к начальству. Да и первую поправку к американской конституции никто не отменял, а в ней со всей суровостью заповедано не посягать на свободу слова. И надо, по-видимому, долго заполнять список истинными убийцами, жуликами и ворами, чтобы очередь дошла до Сунгоркина.

В общем, за его грядущую визовую судьбу беспокоиться не надо. О чем думать по-настоящему грустно, так это о судьбе отечественной журналистики, переживающей серьезный кризис, спровоцированный государством. Печально наблюдать все эти ток-шоу с их психически неустойчивыми ведущими, дикие "документальные" полотна, тоскливые до зевоты "чрезвычайные происшествия", тошнотворные монологи гламурных звезд на страницах тошнотворных таблоидов. Но тут на американцев рассчитывать не приходится, как и надеяться на то, что в один прекрасный день весь этот балаган куда-нибудь сгинет, решив свои визовые проблемы. Ибо это наши глубоко внутренние дела, и вмешиваться в них мы никому не позволим, да и не пожелаем. Даже врагу.