Разачарую тебя, бедолага: у теба в голове не чума, а - чумка

За подробностями обратись к специалистам. Ну, хотя бы к тому же Грызлову :) А вообще-то - хорошо, что иранцы готовят новые мишени для испытания китайской противоспутниковой системы. :))

За державу обидно!!!!

Да и не только Иран заставит себя уважать, но и Китайцы уже заставили,они скорее всего будут новым полюсом за место СССР, противостоять этому амерскому империализму.

Иран самостоятельно запустил ракету в космос 25 февраля 2007, 12:07 Иран объявил об успешном запуске ракеты в космос, что позволит Тегерану уже к 2010 году с ее помощью самостоятельно вывести на орбиту четыре спутника. Как передает Associated Press, объявление об успешном запуске было сделано по государственному телеканалу главой иранского Центра космических разработок Мохсеном Бахрами. Правда, никаких подробностей запуска Бохрами не сообщил. В конце января иранские власти заявляли о том, что Тегеран якобы переоборудовал свою баллистическую ракету в ракету-носитель, и в скором времени намерен впервые самостоятельно вывести спутник на орбиту. По сообщению зарубежных СМИ, собственная космическая программа Тегерана позволит исламскому режиму увеличить в космосе число своих спутников, как военных, так и коммерческих. Иран планирует увеличить к 2010 году число своих спутников с одного до пяти, что, по планам властей, существенно увеличит число пользователей мобильными телефонами (с 22 млн до 80 млн человек), а также число Интернет-пользователей (с 5,5 млн до 35 млн человек). Однако военные эксперты полагают, что после того, как Тегеран увеличит число военных спутников, это даст возможность исламскому режиму существенно повысить точность своих межконтинентальных баллистических ракет, в зону поражения которых попадут почти вся Европа, часть России, Индия и даже Китай. До Америки все равно не дойдет.

Умничка! Отличник! Только что вернулся с политинформации в ПТУ в 1978 году. И сразу же отчитался про "высшую форму существования капитализма". Молодец. Через какое-то время может даже стать кандидатом в члены КПСС, если, конечно, не сопьется от собственной беспросветной тупости. Впрочем, тупицы редко спиваются. Спиваются те, кто вдруг начинают о чем-нибудь думать. Так что все в порядке. Только уж оставайтесь-ка в своем 78-м, в современность не лезте. Она не для ваших слабых мозгов.

к 2007-02-25 12:29:16

>>И Иран станет для нас тем же, чем стал Советский Союз в годы борьбы с коричневой чумой - высшей формой существования капитализма.
------------------------------- Сам придумал? Дай слова списать. Вот, из Гуницкого вспомнилось Зачем меня ты надинамил;
Неужли ты забыл о том,
Как мы с тобой в помойной яме
Одним делились косяком?

Зачем меня ты кинул круто,
Зачем порушил мой ништяк?
Теперь в пещере абсолюта
Не пашет мой постылый квак.

Зачем разбил двойную Заппу,
Какую, правда, не скажу;
Зачем украл мой шуз из драпа?
Его мне сдал месье Эржу.

Зачем ломы вонзил мне в спину
И крюк воткнул в мой рыжий ус,
Зачем залил мне в уши глину
И тем разрушил наш союз?

Германия Гитлера была СОЦИАЛИСТИЧЕСКИМ,а не капиталистическим государством

"Иран станет для нас тем же, чем стал Советский Союз в годы борьбы с коричневой чумой - высшей формой существования капитализма." ЧТО За БРЕД??? Истории не знаете. Германия Гитлера была СОЦИАЛИСТИЧЕСКИМ,а не капиталистическим государством. Во главе Германии стояла германская национал-социалистическая рабочая партия, обращение было-ТОВАРИЩ,государственное знамя было-было КРАСНОЕ, промышленность была национализирована,а владельцы назначены директорами.В 1935 году Гитлер обьявил,что классовая борьба в Германии закончилась.В 1939 году Молотов в журнале ЦК БКПб Большевик от лица руководства ВКПб официально признал Германию СОЦИАЛИСТИЧЕСКИМ государством. Коммунисты Германии массово перешли в НСРПГ(за редким исключением). Потом Сталин с Гитлеров поделили Европу и СССР вступил во вторую мировую на стороне Гитлера и 2 года СССР воевал на стороне Гитлера против ненавистных демократов.И только потому что Сталин потребовал себе еше и Балканы с Константинополем Гитлер,что нарушало их договоренности,Гитлер напал на СССР. А до этого газета Правда с восторгом поздравляля братский социалистический народ Германи со взятием очередной столицы европы,а Сталин тосты поднимал за ДРУЖБУ с Гитлером скрепленную кровью. ИСТОРИЮ надо знать, а не сталинское вранье повторять. http://www.echo.msk.ru/programs/victory/49529/ Цена Победы, Понедельник, 12 Февраль 2007 Гости: Юрий Афанасьев историк, основатель Российского Государственного Гуманитарного Университета ---Ю. АФАНАСЬЕВ: Да. Так вот, что, поконкретней если сказать, получается? Предшествующая история – почему война, почему она стала возможной в конце концов и какое место поначалу и впоследствии занимал в этой войне Советский Союз? На эту тему написаны горы книг и горы публикаций, но, мне кажется, не хватает некоторых очень важных моментов, свидетельствующих об ответственности Советского Союза в том, что эта война стала возможной и, более того, вот если радиослушатели вспомнят, в том числе и передачи, которые прозвучали из этой студии с вашим участием, то ведь факт участия Советского Союза во Второй мировой войне на стороне гитлеровской Германии остается фактом, а ведь это был не кратковременный и случайный эпизод, это были два года Второй мировой войны, когда Сталин с Гитлером воевали вместе и Советский Союз был вовлечен и втянут в это… Д. ЗАХАРОВ: Ну да, с 17 сентября 1939 года. Ю. АФАНАСЬЕВ: С 1939-го и по 22 июня 1941-го. Как это произошло? А как произошло то, что этому предшествовало? Как стал возможен пакт Риббентропа-Молотова? Д. ЗАХАРОВ: Ну, это можно отойти дальше – 1918 год, Версальский мир, Рапалло. Ю. АФАНАСЬЕВ: Вот. В том-то и дело, что в сущности сначала Ленин, потом Сталин никогда не изменяли своей главной задаче – курсу на мировую революцию. При Сталине эта установка стратегическая несколько видоизменилась, как известно. Была принята концепция «социализма в одной стране», то есть как бы интернациональные задачи, которые стояли перед большевиками в 1917 году, отошли несколько на второй план. Но тем не менее сама стратегическая установка на революцию, она продолжала оставаться. И ведь это только сам Сталин, а потом и его сторонники придумали объяснение причин поражения в первые дни войны так называемым «внезапным нападением». Ну, какое, спрашивается, внезапное нападение, если все годы, предшествующие войне, Советский Союз только тем и занимался, что готовился к войне. Вся промышленность, все люди, вся коллективизация, индустриализация – это проводилось под разными благовидными, так сказать, предлогами. На самом деле умножали и преумножали военную мощь Советского Союза, и небезрезультатно, надо сказать. Все-таки по основным видам вооружения к началу войны Советский Союз превосходил Германию, Гитлера где в два, а где и в четыре раза. Д. ЗАХАРОВ: Ну, надо сказать, что танков и самолетов в Советском Союзе на 22 июня было больше, чем во всех остальных странах мира вместе взятых. Ю. АФАНАСЬЕВ: Ну вот. А причем даже песни пели и очень громко. В. ДЫМАРСКИЙ: «Если завтра война»… Ю. АФАНАСЬЕВ: Да и значки почти все носили Осавиахима и так далее. Причем знали, что воевать-то придется именно с Германией, это было уже известно за многие годы, то есть к этому готовились, на это, собственно говоря, и был весь расчет. Д. ЗАХАРОВ: Ну вот если вернуться к началу ХХ века. Ситуация с Лениным достаточно очевидна – люди отрабатывали полученные деньги: сначала Брестский мир, когда была отдана значительная часть территорий и когда Россия вышла из Первой мировой войны, то есть, по сути, предала своих союзников – Англию и Францию, ну и Соединенные Штаты, дала немцам определенную фору; после 1918 года как бы теплые отношения, видимо, все ж таки сохранились и отсюда военное сотрудничество, которое шло с начала 20-х годов по 1933 год включительно. Люди отрабатывали гонорар, что называется. Сначала Ленин, потом его преемники, которые так или иначе участвовали в этом процессе. В. ДЫМАРСКИЙ: Я думаю, что что-то все-таки, помимо всего прочего, обе страны, я имею в виду нацистскую Германию и Советский Союз, что-то помимо каких-то исторических связей традиционных и так далее, какое-то чувствовали родство душ сами режимы. Ю. АФАНАСЬЕВ: Это бесспорно, это бесспорно… В. ДЫМАРСКИЙ: Кстати говоря, Гитлер очень хорошо относился к Сталину, а Сталин – к Гитлеру. Ю. АФАНАСЬЕВ: А Сталин – к Гитлеру. Дело в том, что ведь известно уже, буквально почти накануне войны Сталин направлял приветственные телеграммы Гитлеру по разным поводам. Потом, он провозглашал тосты за здоровье Гитлера, это ведь тоже все известно. Был совместный парад в Бресте военный, Гитлера и Сталина. Я уж не говорю об очень тесном взаимоотношении на уровне промышленных контактов, торговли и так далее. В. ДЫМАРСКИЙ: Мы много раз об этом говорили. И немцы учились у нас… Ю. АФАНАСЬЕВ: Учились здесь они и так далее. И это родство душ, оно было бесспорно совершенно, то есть и тот, и другой режимы были социалистическими, и отличались они друг от друга только тем, что Гитлер отдавал этническому содержанию предпочтение, а Сталин – классовому, но в принципе-то, и тот, и другой допускали возможность свершения чего угодно во имя этой цели, один – этнической, другой – классовой. В. ДЫМАРСКИЙ: Вы знаете, Юрий Николаевич, не могу не зачитать, только сегодня получили письмо от пенсионера из города Богородское Нижегородской области Владимира Михайловича Дунаева, 62-летний пенсионер, ночной сторож, который очень интересуется историей, написал очень большое нам письмо. Я просто один маленький кусочек из него на эту тему зачитаю: «Стыдно, что это была война бывших два года – август 39-го – июнь 41-го года – союзников, двух социалистических государств тоталитарного типа. Если гитлеровская национал-социалистическая Германия – фашизм, то, по этой логике…»… Ну, здесь по поводу фашизм-нацизм – известная терминологическая история, что мы не совсем правильно Германию называем фашистской, потому что фашизм-то был только в Италии, но человек пишет, что стыдно, что два социалистических государства тоталитарного типа. Ю. АФАНАСЬЕВ: Да, но видно, что вот он тоже недопонимает того, что социалистическими-то они были только по названию, то есть они фактически были очень далекими от социализма, они были нацистскими… Д. ЗАХАРОВ: Абсолютно тоталитарными. Ю. АФАНАСЬЕВ: Тоталитарными, нацистскими, и оба режима, но тем не менее родство душ и какая-то близость относительно внешнеполитических ориентаций, она была бесспорной, конечно, и эта бесспорность как раз в какой-то мере объясняет позицию, например, союзников до начала войны. То есть у Франции и Англии были основания для того, чтобы сомневаться в возможных будущих решениях того же Сталина. Я этим самым вовсе не хочу сказать, что союзники занимали безупречную позицию по отношению к Гитлеру, допустим. Ничего подобного, конечно, не было, и они вели себя и эгоистично, и безобразно, и в конце концов, если мы говорим об ответственности за развязывание войны, то значительная доля этой ответственности, огромная доля лежит на них. В. ДЫМАРСКИЙ: Вы имеете в виду Англию и Францию? Ю. АФАНАСЬЕВ: Англию и Францию. Д. ЗАХАРОВ: Ну да, Мюнхен. Ю. АФАНАСЬЕВ: Да, Мюнхен. В. ДЫМАРСКИЙ: Мюнхен, в первую очередь. Не вот этот последний Мюнхен… Д. ЗАХАРОВ: А 1938-й. Ю. АФАНАСЬЕВ: Да, и рассматривать в то же время пакт Риббентропа-Молотова как зеркальное отражение того, что произошло в Мюнхене, как мне кажется, тоже недостаточно, потому что только это сказать, вот как, допустим, наш президент это сделал, дескать, ну, что вы хотите, пакт Риббентропа-Молотова это ответ на Мюнхен, и в этой части тут не поспоришь, но просто надо сказать, что и Мюнхен, и пакт Риббентропа-Молотова были, можно сказать, разбойничьими пактами, постыдными в одинаковой мере. Примерно так. Ведь речь шла о чем – давайте поделим Европу, сначала вот так вот, а потом вот эдак, вам эту страну, вам эту, вам половинку этой и так далее. Это было все в духе, конечно, XIX-го еще века и начала ХХ-го, но тем не менее мерзопакостность вот этой политики не перестает быть таковой. Вот родство душ. И близость режимов, и даже во многом схожесть стратегических установок: Гитлер – добиться господства в мире на основании расового преимущества, то есть немцы, как арийская раса, достойны того, чтобы быть господами этого мира; Сталин – добиться господства над всеми на основе того, что рабочий класс, ну, как мотивировалось тогда, будет классом-гегемоном в мировом масштабе. Какая тут, собственно говоря, разница? Да никакой разницы в этом смысле, потому что и в том, и в другом случае предполагалось: в случае необходимости достижения этого господства уничтожение всех остальных, кто будет этому противостоять. В. ДЫМАРСКИЙ: Юрий Николаевич, я бы хотел вам еще задать вопрос уже, может быть, более конкретный, касающийся истории войны, истории страны, как мы обозначили. Вот в течение самой войны Сталин, его пропагандистский аппарат, ученые, эксперты, как назвать всю эту машину, они же тоже пересматривали историю страны, адаптировали ее, что ли, к военным условиям. Иван Грозный у нас появился, как великая историческая фигура, как такой аналог Сталина, параллель со Сталиным. Изменилось, кстати говоря, отношение – ну, может быть, здесь не совсем историческое, хотя историческое тоже – изменилось отношение к православной церкви в годы войны… Д. ЗАХАРОВ: Суворов, Кутузов, Александр Невский. В. ДЫМАРСКИЙ: Да, да. То есть я имею в виду, что даже в конкретном историческом описании начался пересмотр национальной истории, отечественной истории. Ю. АФАНАСЬЕВ: Ну, вот то, что вы говорите, опять-таки, это, конечно, бесспорно и все это можно определить как то, что при Сталине произошла своего рода национализация социалистической идеи в том смысле, что ведь Ленин не верил в возможность построения социализма в СССР, он думал, что Россия годится для начала, для такого толчка, как искра, как разжигание пожара. Что касается Сталина, то тут трудно сказать, во что он верил, но по крайней мере он перестал говорить о мировой революции на какое-то время, хотя он эту идею никогда не оставлял. Он думал, что надо укрепиться как следует вот в этих национальных рамках и с этой территории, с национальной территории, хотя эта территория была национальная в виде СССР, нанести удар, уже окончательный удар… Д. ЗАХАРОВ: По проклятым буржуинам. Ю. АФАНАСЬЕВ: По всему миру капитализма. Это некоторое изменение. И поэтому, конечно, пришлось с Маркса переключиться на Ивана Грозного и других людей назвать в своей истории, и другие ценности, но это, правда, в окончательном виде произошло уже собственно в годы войны, но это тоже произошло. Тут вот еще дело в чем. Не только нацеленность на социалистическую революцию и на победу социализма имело место. Дело в том, что вся идеология и вся философская, что ли, концепция и руководителей, в том числе и Сталина, в ней присутствовал не только марксизм, не только ленинизм, в ней присутствовало еще и все умонастроение, свойственное русской общественной мысли и русскому сознанию как таковому. Вот на что у нас иногда не обращают внимания. А само по себе это сознание в своих основаниях было традиционалистским, архаичным и мифологическим. Одной из важных составляющих этого сознания было мессианское представление о мессианском предназначении России – Россия как спаситель, и не только православие, но и всей культуры мира, всей духовности. И вот это тоже присутствовало очень хорошо не только в сознании, но и в идеологии. А кроме вот этого мессианского предназначения, да, собственно говоря, и само-то это представление о миссии России в мире, оно основывалось, в свою очередь, на целой совокупности, которые свойственны традиционалистскому сознанию, в частности, на эсхатологизме этого сознания, то есть наступления Царствия Божьего на этой Земле и что Россия одна способна из всех осуществить это господство Царства Божия. Д. ЗАХАРОВ: Равно как и в Германии: только Германия способна… Ю. АФАНАСЬЕВ: Абсолютно. В. ДЫМАРСКИЙ: Интересно вот какое, пока вы говорили здесь насчет классовых и расовых интересов, у меня есть, например, сомнения относительного того, что Сталин руководствовался соображениями классовой борьбы, классовым преимуществом пролетариата, как гегемона над всем остальным, при внешней экспансии. Может, это была просто такая чисто территориальная внешняя экспансия, прикрытия идеологией классовой борьбы? Д. ЗАХАРОВ: Действительно, ну, чем-то надо же было прикрываться? Ю. АФАНАСЬЕВ: Дело в том, что рамки нашей передачи, конечно, не дают возможности со всей полнотой раскрыть то, о чем мы говорим, а это интереснейшая на самом деле тема, или сюжет, или поворот, если угодно, всего, о чем мы говорим. Ведь дело в том, что, вот, вы говорите, что в Германии то же самое. Дело в том, что Германия перестрадала вот таким взлетом, вспышкой, подъемом национализма в основном где-то в XVIII веке, а Россия пика этого всего рассуждения и поиска собственной идентичности, как бы попытки позиционировать себя в этом мире в отношении культуры, в отношении традиций, в отношении истории, предназначения – это было где-то в 40-е годы XIX века, когда разгорелась эта дискуссия западников и славянофилов. Д. ЗАХАРОВ: Достоевский, Толстой… Ю. АФАНАСЬЕВ: И вот искали эти особенности, свой оригинальный, неповторимый путь, свое предназначение, свою судьбу, искали русскую идею и в конце концов, ведь вы посмотрите, и эти поиски, они сопровождались: Россия ввязалась в Крымскую войну. Кому, зачем? Кто может объяснить с точки зрения здравого смысла с какой стати? Потом серия Балканских войн. Потом мировая война, в развязывании которой Россия играла совсем не последнюю роль, а едва ли не ведущую. И почти всегда одни и те же устремленности. Ведь вы посмотрите, если сравнить цели, которые ставила перед собой Россия накануне Первой мировой войны и перед Второй мировой войной, то есть вот перед войной 1941 года, они один к одному совпадают: основные ориентиры одинаковые – Балканы, Прибалтика… Д. ЗАХАРОВ: Противник один и тот же. Ю. АФАНАСЬЕВ: Противник. И что важно – Константинополь. Д. ЗАХАРОВ: Ну, это святое. Ю. АФАНАСЬЕВ: Всегда Константинополь и проливы, хотя проливы никогда не фигурировали в открытом перечне… Д. ЗАХАРОВ: Ну, почему? А когда Молотов в Берлин-то летал последний раз… Ю. АФАНАСЬЕВ: Вот, это уже когда и Гитлер заинтересовался. В конце концов, какие же цели ставили? И ведь, казалось бы, в пакте Риббентропа-Молотова договорились обо всем, уже протоколы секретные подписали, тебе это, нам это. Нет, вот эта миссия Молотова, в ходе нее Гитлер узнает, что Сталин претендует на Константинополь, на проливы, на Балканы и разговор ведет об Индии. И вот тут как бы это уже слишком. Но ведь если дальше заглубиться, в XIX век, все эти цели, они прочитываются. Д. ЗАХАРОВ: Ну, еще с петровских времен, собственно. А помните, когда Павел I отправил 24 тысячи казаков Индию завоевывать? Ю. АФАНАСЬЕВ: Конечно, но дело в том, что мы пока что прошлись туда, в ту стороны, а мы хотим еще от 1945 года… В. ДЫМАРСКИЙ: Мы еще пройдемся. Обещаем, что мы еще вас пригласим. Здесь нас Михаил из Москвы пытается править: «А ведь Ленин обосновывал в своих работах построение социализма в отдельно взятой стране. Или вам такие работы неизвестны?». Ю. АФАНАСЬЕВ: Нет, хорошо известно, но просто Ленин делал упор всегда на возможность победы в социалистической революции мировой и он рассматривал Россию как слабое звено в цепи империализма и у него огромное количество работ, где он говорит… Это я все прекрасно знаю. Я говорю в какой-то мере о смещении акцентов и даже о перемене, по крайней мере на словах, стратегических установок уже во время Сталина. Вот о чем я говорю. В. ДЫМАРСКИЙ: «Господин Афанасьев, вы повторяете теорию Суворова. Вы с ней полностью согласны?», - спрашивает Михаил из Омска. Ю. АФАНАСЬЕВ: Видите ли, я со многими теориями знаком, в том числе я знаком с работами Суворова. Может быть, не со всеми, но со многими знаком. Дело-то в том, что не один Суворов. Он, может быть, наиболее определенно некоторые вещи сказал, но, собственно говоря, все, что сказал Суворов, он раздобыл в литературе, которая публиковалась во всем мире, в том числе и в Советском Союзе. Ничего нового он не нашел. Он просто интерпретировал многие очень факты в соответствии с логикой и с событиями, которые складывались. И в этом смысле я не имею ничего возразить, я со многими положениями действительно согласен. В. ДЫМАРСКИЙ: Во всяком случае, эта версия имеет право на существование, как и многие другие. Ю. АФАНАСЬЕВ: Даже больше. Мне кажется, чем версий других более… Ведь о чем речь-то, собственно говоря? Речь – о превентивном ударе, если уж так смотреть… Д. ЗАХАРОВ: Ну да, что, в общем, входит в доктрину любой крупной страны, как аксиома. Ю. АФАНАСЬЕВ: Ну да. И вопрос о том все-таки, кто собирался первым нападать – или Гитлер, или Сталин? И вот версия Суворова, что Сталин и собирался первым напасть, но у него не получилось, напал первым Гитлер. Эка невидаль. Это, конечно, как бы вслух было произнесено едва ли не первым Суворовым, но ведь на самом деле теперь по крайней мере убедительных ответов и опровержений я не встретил. В. ДЫМАРСКИЙ: Кроме ругани. Ну, по-разному. Олег Георгиевич из Москвы. Ну, я не буду отвечать на ту часть вопроса, в которой он о нас судит, как по себе. Он почему-то считает, что все слова сказанные обязательно имеют некую свою оплату. Ну, Олег Георгиевич, если вы к этому привыкли, это ваша проблема, а вот последний ваш вопрос «почему я должен вам верить, господа?», я вам отвечу: да вы не должны нам верить. Не верите – не надо. Никто никого не заставляет вообще здесь верить во что-то. Это вообще вопрос не веры, наверное, а знаний. Д. ЗАХАРОВ: А знаний. Безусловно. В. ДЫМАРСКИЙ: Узнайте побольше и сделайте свои собственные выводы. Мы вам никакие выводы не навязываем. Ю. АФАНАСЬЕВ: Я бы так сколько мог громко, столько и призвал бы – не надо никому верить, тем более ни в коем случае нельзя верить тем, кто претендует на роль авторитетов в чем бы то ни было, в науке или где бы то ни было, не надо верить http://www.echo.msk.ru/programs/victory/49713/index.phtml Цена Победы, Понедельник, 19 Февраль 2007,часть 2 Ведущие: Виталий Дымарский Гости: Юрий Афанасьев перед тем, как мы перейдем к послевоенному периоду, вы, может быть, еще подведете, что ли, итог нашей предыдущей беседы, которая, в общем-то, сводилась к тому, если я правильно вас понял, Юрий Николаевич, вы считаете, что, собственно говоря, существовало два агрессивных тоталитарных режима – советский и германский? Ю. АФАНАСЬЕВ: Именно так. И, мне кажется, есть такая необходимость подвести некоторый итог, потому что как бы близость, родство двух этих режимов это специальная тема. Дело в том, что – а то, что гитлеровский режим и сталинский режим, они имеют какие-то общие для обоих режимов характеристики – об этом заговорили, в сущности, вскоре после прихода к власти Гитлера, то есть вот с тех годов, с 30-х годов, эта тема как бы является предметом и обсуждений, и дискуссий, и даже какого-то согласия. В. ДЫМАРСКИЙ: Ну, мы уже говорили же в прошлый раз, что это родство в довоенный период, до 1941 года, привело фактически к сотрудничеству двух режимов. Ю. АФАНАСЬЕВ: Именно так, так и было. И мы даже факты приводили в прошлый раз относительно этого сотрудничества, то есть теперь имеется уже огромная литература, и с научной точки зрения как бы этот факт можно считать вполне установленным. Но, все-таки, я думаю, для наших радиослушателей будет небезынтересно услышать, все-таки по каким же основным характеристикам, чертам или признакам это родство, эта близость, эта социально-политическая и идейная даже близость вот этих режимов? В этом плане отмечается, в общем-то, много разных моментов. Ну, например, то, что бесспорно – это наличие официальной государственной идеологии, определенная идеология. Они различались, там был расовый акцент, здесь – социальный акцент, но все-таки это была официальная государственная идеология. Наличие одной партии, которая монополизирует всю политическую деятельность, и никаких других партий, никаких конкуренций… В. ДЫМАРСКИЙ: И стоит выше государства. Ю. АФАНАСЬЕВ: И выше государства стоит. Дальше, в этой же связи, это монопольный контроль над средствами принуждения. Средствами принуждения бывают разные – от армии до КГБ, печати и так далее, но монополия здесь абсолютная. Дальше. Контроль экономики государством осуществляется практически стопроцентный. Если не говорить о том, что уходит в криминал, воровство и так далее. И можно и другие характеристики называть, но одна является очень важной – это милитаризм. И, наконец, всеобъединяющая характеристика – это стремление к мировому господству путем как бы решения этой проблемы в один прием. В. ДЫМАРСКИЙ: Юрий Николаевич, не знаю, согласитесь вы или нет, вот все те признаки, характеристики, которые вы перечислили, вот до последней характеристики, они как бы могли существовать действительно в двух режимах, что называется, независимо друг от друга – живут и живут режимы, но именно вот эта общая черта – стремление к мировому господству, которая в конце концов и столкнула эти два режима между собой, которые перешли от сотрудничества к конфронтации. Ю. АФАНАСЬЕВ: Именно так, потому что если бы они существовали, что называется, на разных полянах и если бы на каждой собственной делянке у них была бы своя цель и эти цели не перекрещивались, то, может быть, и дальше они, так сказать, сосуществовали, но дело в том, что цель у них была одна – это мировое господство. И, конечно, Гитлер понимал, что главный противник у него Англия, но не решив проблему на востоке, он не мог решить проблему с Англией. Что касается Сталина, то в тот момент, момент начала войны, у него не было, может быть, четких и точных целей, как главный противник, то есть для Сталина главным противником был капиталистический мир, а на пути к достижению мирового господства Германия оказалась на первом месте, и поэтому вот эта схватка, война, которая началась… В. ДЫМАРСКИЙ: То есть, с одной стороны, вроде как бы поделили между собой ту же Европу по тем же секретным протоколам, пакту Молотова-Риббентропа, вроде как бы каждый получил свое, хотя не до конца поделили и не до конца договорились, что называется. Ю. АФАНАСЬЕВ: Ну, там были расхождения. Все-таки Европу действительно они поделили, а вот когда уже зашла речь немножко дальше, то есть когда уже дошли до проливов, до Константинополя, когда уже речь зашла об Индии и о претензии со стороны Сталина, здесь уже другой стороне показалось, что это немножко многовато. Но именно немножко многовато. То есть я думаю, что если бы это расхождение между ними только единственным и было бы, то до войны бы дело, видимо, не дошло. А поскольку была устремленность к достижению абсолютного мирового господства, вот здесь уже как бы разойтись им было невозможно. В. ДЫМАРСКИЙ: Вы хотите сказать, что каждый из этих двух режимов хорошо понимал логику другого, потому что это была их собственная логика, то есть этим дело не ограничится, что в конце концов должны схлестнуться уже в финале, что называется, за мировое господство? Ю. АФАНАСЬЕВ: Конечно. Каждый из них хорошо знал, к чему устремлен другой. Желание у каждого опять-таки было другого обмануть, упредить, ввести в заблуждение, сбить с толку. И тот, и другой стремились к этому. Но преуспел в этом все-таки Гитлер, а не Сталин, и поэтому он напал первым, а не Сталин. В. ДЫМАРСКИЙ: Вот здесь Павел нас спрашивает: «А у Англии разве не было целью мировое господство?». Ю. АФАНАСЬЕВ: Нет, к тому времени, я думаю, не было. Ведь это же как бы полный кризис уже Британской империи и Англия думала несколько о другом, ей представлялось наиболее важным что и каким образом сохранить. В. ДЫМАРСКИЙ: Не столько расширить… Ю. АФАНАСЬЕВ: Не столько расширить, сколько сохранить то, что есть. И в этом плане интересы Англии и Германии, конечно, были в противоречии, это естественно. Собственно говоря, вся Вторая мировая война готовилась и как бы по логике подготавливалась именно как столкновение, все-таки главное столкновение Англии и Германии. В. ДЫМАРСКИЙ: Вот еще один вопрос, Александр из Москвы: «Все-таки можно ли ставить на одну доску идеи мировой социалистической революции и стремление к порабощению человечества арийской расой?». Ю. АФАНАСЬЕВ: Дело в том, что это, конечно, несколько разные цели, но все-таки они предполагают порабощение всех ради достижения этой цели. И в этом смысле, я считаю, их вполне можно ставить именно на одну доску. В. ДЫМАРСКИЙ: Собственно говоря, то, что и было сказано в начале – режимы очень схожи, только у одного была идея расового превосходства, а у другого – социального превосходства. Ю. АФАНАСЬЕВ: Конечно. И, кроме того, надо иметь в виду, я сейчас попытался перечислить какие-то основные параметры или характеристики, которые сближали идейно-политически, социально оба этих режима, но я прекрасно понимаю, что все-таки вот эти совпадающие характеристики не означают тождества этих режимов. Различия между ними тоже были – например, способ прихода к власти. Это разные вещи. Или там – раса, здесь – класс. Потом, Сталин уничтожал массово своих, Гитлер этого не делал, Гитлер уничтожал евреев и цыган, которые были на территории Германии прежде всего, ну и там, где он их доставал. Сталин еще задолго до войны миллионами уничтожал своих сограждан, в том числе и русский народ. В. ДЫМАРСКИЙ: Юрий Николаевич, давайте, как договорились, перейдем, перепрыгнем сразу в 1945 год. Даже, наверное, не в 1945-й, может быть, и раньше. Давайте посмотрим, как уже Победа над Германией, насколько она вообще изменила все или не изменила, изменился ли мир после этой Победы или мир продолжал жить по законам войны или уже по законам мирного времени? По законам – я имею в виду, конечно, не бытово, не каждодневно, а по политическим, идеологическим законам. Ю. АФАНАСЬЕВ: Вот это, по-моему, вы формулируете сейчас самый главный, в сущности, вопрос, ради которого можно было бы и проводить эти беседы. В самом общем виде, конечно, мир стал после этой войны совершенно другим, но вот мера и степень осознания того, насколько он стал другим и в какую сторону он изменился, вот эта мера осознания, она все-таки по-разному присутствует в разных странах. Ну, об этом мы сейчас поговорим, а мне бы все-таки также хотелось почетче выделить, в чем же значение Победы и как можно говорить о Цене Победы в связи со значимостью этой Победы. Так вот, что как бы весь мир знает – что в ходе войны произошло освобождение родины, СССР, от гитлеровского нацизма. Как бы факт непреложный, неоспоримый. Но к этому надо добавить: ценой сохранения и упрочения столь же мерзостного сталинского режима. Вот это первое, что, мне кажется, мы не всегда, говоря о том, что да, мы добились великого и величия Победы, в том, что мы освободили свою родину от гитлеровского нацизма, но мы никогда при этом почти не говорим, что ценой этому стало сохранение того режима, который называется сталинским. Его можно – опять же, я в прошлый раз пытался говорить – его можно назвать, допустим, национал-большевизмом, его можно назвать сталинизмом, его можно назвать сталинским, сталинщиной, тоже называют так этот режим, теперь мы говорим «авторитарный», «корпоративный» и так далее, названий много, но суть все-таки этого режима оставалась в допущении достижения мирового господства путем уничтожения всех, кто стоит на пути. В. ДЫМАРСКИЙ: Давайте я вам зачитаю вопрос, который пришел от Алексея из Таллина: «Как по-вашему, изменила ли идеология великой Победы курс «холодной войны»?». Ну, я понимаю, что имеется в виду – насколько повлияла, видимо, великая Победа на ход «холодной войны». И Алексей дальше разъясняет свою мысль: «Я имею в виду то, что в СССР культивировалась вера в то, что победив во Второй мировой войне, он, СССР, сможет сделать то же самое и в «холодной». Ю. АФАНАСЬЕВ: Понятно. Но перед тем, как на этот вопрос непосредственно ответить, я все-таки скажу, что когда говорят о значении Победы, о величии Победы, то еще имеется в виду, что советская армия освободила Центральную и Восточную Европу от нацизма, то есть не только нашу родину, но и Западную Европу и Центральную… В. ДЫМАРСКИЙ: Кстати говоря, и саму Германию. Ю. АФАНАСЬЕВ: Саму Германию, да, Центральную и Восточную Европу. Но, опять же, какой ценой? За счет расширения общей зоны несвободы в современном мире, потому что в эту зону несвободы наверняка попали все эти самые страны, освобожденные от одной чумы, в другую чуму, и что было слаще, что было лучше, что было хуже, это большой вопрос. Не то что вопрос, собственно говоря, вопроса-то нет… В. ДЫМАРСКИЙ: Вопроса нет, но я думаю, что здесь просто разные ощущения должны быть. Ю. АФАНАСЬЕВ: Дело в том, что ведь вот мы часто как бы как отдельные события рассматриваем то, что произошло в Венгрии в 1956 году, например, или то, что произошло в Чехословакии в 1968 году… В. ДЫМАРСКИЙ: Ну, до этого еще в ГДР, кстати говоря. Ю. АФАНАСЬЕВ: В ГДР. И то, что произошло в Польше на рубеже 80-х годов и происходило в Польше. А ведь если своими словами назвать, это восстание во всей Европе против господства СССР. Им несвобода, которую принесла советская армия, была совершенно очевидной и имела место постоянная борьба с этим. Ну вот, и теперь, после этого, уже к тому, о чем идет речь: да, действительно, Вторая мировая война закончилась победой над нацизмом и началась «холодная война». Началась «холодная война»… В. ДЫМАРСКИЙ: То есть рассорились победители. Ю. АФАНАСЬЕВ: Рассорились победители, но, опять-таки, тут это сказать слишком нейтрально. Здесь всегда мера ответственности и чья тут инициатива, кому она принадлежит, что ли. Дело в том, что у нас существует такое мнение, что и «холодная война» началась не по нашей вине. В. ДЫМАРСКИЙ: Ну как, Черчилль, Трумэн. Ю. АФАНАСЬЕВ: Да, Фултонская речь, атомная бомба и так далее… В. ДЫМАРСКИЙ: Манхэттенский проект, да. Ю. АФАНАСЬЕВ: А что в это время делалось по части овладения секретами производства атомной бомбы у нас и на что был нацелен Советский Союз в это время? Был нацелен на следующую мировую войну. И это нельзя не учитывать. То есть когда мы говорим о том, что началась «холодная война», цену которой, кстати, мы еще не взвешивали, а она стоит также немало, как и та война, вот это, мне кажется, не то что бы иметь в виду, а вот когда мы говорим о том, что же изменилось в мире или чего там не изменилось, мы обязательно должны это иметь в виду, а в итоге, если перечисленное как бы суммировать, то получится, что мы вышли из ХХ века, не распрощавшись с ним, с этим веком. То есть почему же он был такой, почему эти революции, почему эти войны, почему эти десятки миллионов жертв, почему вся эта разруха, почему такая жизнь на протяжении десятилетий? Почему в конце концов те радужные настроения, та уверенность в силе человеческого разума, в безграничных возможностях людского сообщества жить в мире в друг обернулась тем, что, оказывается, человечество смертно, именно как человечество смертно, и именно это надо мыслить для того, чтобы думать о том, какие же шаги в каком направлении делать дальше. Так вот мне кажется – самый большой, может быть, парадокс Победы заключается в том, что именно эта Победа способствовала тому, что мы из ХХ века вышли, не ужаснувшись, не устыдившись, и мы вышли оттуда… В. ДЫМАРСКИЙ: Не ужаснувшись, не устыдившись не Победы, а вообще своей… Ю. АФАНАСЬЕВ: Не потрясенными тем, что произошло в ХХ веке, в том числе и эта война. То есть мы как бы остались не потрясенными. В. ДЫМАРСКИЙ: В отличие от Германии, кстати. Ю. АФАНАСЬЕВ: Вот. Прежде всего. Потому что вот кто мог пересмотреть основные ориентиры и как бы основной дизайн вообще человечества, это Германия. В. ДЫМАРСКИЙ: Ну, в первую очередь своего национального устройства. Ю. АФАНАСЬЕВ: Это Германия. Конечно, они поняли, где они оказались. Они поняли, какую роль они сыграли в судьбах мира и всего человечества. И на эту тему, между прочим, там написано огромное количество книг. Там, собственно говоря, вся культура это и есть переживание того, каким образом Германия оказалась вот в таком положении и как ей удалось и удалось ли ей, в какой мере удалось выйти из этого положения. Но, собственно говоря, если взять вообще западноевропейский климат интеллектуальный и даже духовный, этический, моральный, то в сущности ведь именно об этом люди думают. Они пишут на разные темы и публикуют книги по разным сюжетам, но мысль у всех эта присутствует о том, что зло является всеобщим как бы достоянием и именно зло правит миром. И эти вещи требуется осознать. В. ДЫМАРСКИЙ: Юрий Николаевич, еще такой вопрос. Ведь одно из наследий Второй мировой войны это то, что сейчас называется, да и все время называлось, ялтинская система мироустройства, если хотите. Вот как договорились тогда на Ялтинской конференции, поделить между собой не только Германию, но и всю Европу, так, в общем-то, до сих пор и живем, и в частности это система ООН, которая, в общем-то, создана по ялтинским лекалам, скажем так. В частности тот же Совет Безопасности, где страны имеют право вето, это все победители во Второй мировой войне плюс Китай просто как великая нация, великая страна. Устарело тоже? Ю. АФАНАСЬЕВ: Абсолютно, конечно. Ведь дело в том, что если вдуматься, то а какая разница между ялтинской и версальской системой в сущности? Ну, меняются как бы игроки, меняются местами. Вот Германия захотела взломать эту версальскую систему и поэтому определила свою стратегию. Сначала страны Центральной, Западной Европы, потом оказалось, что Россия с претензией на то же самое, решили сюда пойти. В принципе, имели в виду, что рано или поздно они перейдут за Ла-Манш и наведут порядок. Это как бы стремление к исправлению версальской системы. Вторая мировая закончилась ялтинской системой. Но что такое ялтинская система? Это договор некоторых крупных, наиболее крупных игроков на мировой сцене о том, как поделить мир. И они его поделили – четко, точно, по зонам… В. ДЫМАРСКИЙ: В общем-то, даже можно сказать более цинично – не мир поделили между собой, а свою военную добычу. Ю. АФАНАСЬЕВ: Свою добычу, совершенно верно. Свою добычу поделили. То есть это как бы по поступкам и по поведению действия еще XIX века. Ну как же можно вообще как бы считать этот мир справедливым, этот мир на веки веков? Он как бы не годится на будущее уже в том смысле, что подразумевается наличие победителей и побежденных и возможность побежденных урезать по чьему-то там усмотрению. Вот что примерно зафиксировано как бы на сегодняшний день. Конечно, эта система несовершенна, мягко скажем. А куда дальше идти – мало кто знает сейчас, в данный момент. Да плюс к тому если сейчас одного, скажем так, агрессивно-тоталитарного государства в лице Германии уже не существует, уже существует демократическая миролюбивая Германия, страна, которая как бы иногда в числе первых будирует вопросы сохранения мира и так далее, но на ее место в качестве тоталитарно-агрессивного начала выступает экстремизм, исламский экстремизм. И это поднимающаяся сила на сегодня. И хотя это не одно какое-то государство, это не одна какая-то идеология… В. ДЫМАРСКИЙ: Как это было, то есть не режим, территориально ограниченный. Ю. АФАНАСЬЕВ: Это даже и не режим, это не национальное государство… В. ДЫМАРСКИЙ: Такая некая сетевая система. Ю. АФАНАСЬЕВ: Но тем не менее она, эта система исламского экстремизма, она выполняет в сущности ту же роль, которую играли два полюса раньше, я имею в виду Советский Союз и Германия в их противоборстве. Это новая как бы конфигурация. И, опять, и здесь ничего, какой-то ясности нет. Есть декларация, желание объявить борьбу терроризму, экстремизму, но как четко обозначить адреса, что д

fog, твой генетический анализ очень избирателен, по твоей же собственной теории ты сам первый негодяй, это я сужу по твоим прошлым постам, так что не обессудь, я думаю что ты за неделю, месяц не изменился, и стоишь ты в одном ряду с забубенными педриотиками, погаными либерастиками, рядом с фашистиками всех мастей от сионистов до антисемитов. Как вы все одинаковы, и как вы все отвратительны.

+1

Поборник монополярности, а ты чего собираешься делать когда крылатиые ракеты,начнут тебе наголову сыпатся?

Пока что на земле только д

Кстати ты мне так и не обьяснил Абраша, зачем ты свое родное имя поменял на аристократическое Эндрю?

Это был чисто комерческий запуск. Заплати $20 млн и тебя в космос запустят.

Какие проблемы?

да, чем ближе момент бомбардировок, тем больше там происходит никем не подтвержденных чудес. Вслед за морским супероружием нате - в космос. Через месяц - на марс. Но в большей степени данная лапша рассчитана на внутреннего потребителя, т.к. революционный режим все более озападнивающимся иранцам уже надоел изрядно, вместе с тов. Ахуйзажатом.

Понимаю ,фашист, что ждешь всяких пакостей для Израиля. И от кассамов, и от Шихабов, а от тебя уж, подавно, отобьёмся

если Иран так будет продолжать,то есть вероятность,что мирный атом зайдет в каждую еврейскую хату быстрее,чем в еврокотедж.

.

и кто же и главное за что на Иран ракеты-то направит?

неужели демократо-гуманитарии вот так запросто могут замочить целую страну лишь за то что её наука дерзнула освоить космос?

А почему вы говорите о предполагаемых зверствах именно американской и\или израильской военщины. Если зверства после успехов Ирана с вашей точки зрения естественное, неизбежное и даже как бы благое дело почему нет других исполнителей?

ну кто кого разнесет - еще вопрос. Три маленьких фактика - успешный опыт блокирования Залива революционными персами в 79-м, выигранное сражение с американской регулярной армией тогда же и то, что гораздо менее боеспособная Хизб-Алла, практически только при методической помощи со стороны Ирана, остановила лучшую армию мира - израильскую тем летом, заставляют всерьез задуматься даже ослепленных головокружениями от успехов американских генералов. К слову, не страдающих Болезнью Германского Генштаба. Персы свои нефтяные доходы не просирают, как их южные соседи, не переправляют на поддержание американской экономики, как северные, а тратят на укрепление обороноспособности Родины и на технологии. Так что Иран - действительно темная лошадка. Вполне себе кандидат на роль СССР в 41-м

Иран никогда первый не полезет. Сказочки для военпрома оставьте.

Там люди много культурнее и разумнее некоторых. А "ограниченной" ядерной войнушки человекам не избежать и не важно какие страны сдохнут - главное последствия всех коснутся. Человечество получит бесценный опыт (и статистику)

Денежки в западных банках держала эльчинская еврейская кодла.

А нынешние сильные мира сего, держат их на родине. Потому что линять никуда не собираются. Тем более это еще и выгодно. Вложения в Московскую недвижимость, дают до 30% годовых. Вот потому и новые ракеты строят и новые подводные лодки, что бы нажитое добро, было надежно защищено. А ты кстати, никогда не задумывался, почему все российские хоккеисты из НХЛ и все знаменитые теннисисты и теннисистки сохраняют российское гражданство? Котя давно уже могли поменять его на какое угодно. Или почему дочь БАБа решила перебраться в СПб из Лондона?

крпируюю вот - звиняйте своих мозгов у меня нема

А что, нужен был повод? А без повода что бы случилось?

Армия бы отказалась воевать? Многомилионные толпы граждан по всей стране, вышли бы на улицы? Правительство в полном составе, подало бы в отставку? ХА-ХА-ХА. А вот что Путин видел плоды, которые принесла "истинная свобода слова" в период первой чеченской войны, это точно. И мы все эти плоды видели, что бывает, когда картавые СМИ из всех пропагандистских стволов стреляют в спину воюющей армии. Потому и прижал немного пятую колонну.

Да вряд ли...

Уж больно носители демократии в Ираке увязли. К тому же, поддерживают там шиитов, которые естественно благосклонны к Ирану. А очередная буча - и в Пакестане гази скинут своего "демократического лидера". А им не нужно создавать ядерное оружие - оно у них есть :-) И Афганистане талибан снова разворачивается. Еще чего доброго в итоге усиленной демократизации реальный халифат на ближнем востоке появится... . Главное, плохо то, что к нам все эти товарищи близко - американцы как всегда поведут себя как хирург из анекдота: "А ччерт, опять не получилось", а разворошенный муравейник у нас под боком останется...