Ровно 55 лет назад, 10 декабря 1948 года, на III сессии Генеральной Ассамблеи ООН подавляющим большинством голосов был принят исторический документ – Всеобщая декларация прав человека. Одним из немногих глав делегаций, не поддержавших Декларацию, был советский представитель в ООН Андрей Вышинский. По приказу Сталина один из главных героев московских политических процессов 30-х годов (как раз в этот день ему исполнилось 65 лет) при голосовании воздержался.

А ведь в 1947 году СССР выступил в качестве одного из инициаторов разработки документа, провозглашающего универсальные права человека. Однако окончательный текст Декларации, вынесенный на рассмотрение Генассамблеи, советскую сторону решительно не устраивал. Как заявил Вышинский, проект Декларации содержит угрозу суверенитету государств – членов ООН, создает возможность вмешательства в их внутренние дела и игнорирует право наций на самоопределение. Красноречивый Андрей Януарьевич договорился до того, что Декларация "облегчает возрождение фашистской пропаганды".

Вышинский представил на рассмотрение Генассамблеи свой вариант Декларации прав человека, включающий положения о правах народов и о примате государства над правами подданных. Но этот плод советской юридической мысли был отвергнут большинством голосов. Никого не убедили аргументы бывшего сталинского генерального прокурора насчет того, что "в СССР отношения между государством и личностью находятся в состоянии гармонии. Их интересы совпадают... В СССР уже осуществлено то, о чем в проекте Декларации говорится как о высоком идеале... Вот почему совершенно нелепыми... являются заявления о том, что Советский Союз стремится обезличить личность человека и подчинить ее государству".

Пытаясь воспрепятствовать принятию Декларации, Вышинский в последний момент предложил отложить голосование, но не был поддержан. В процессе обсуждения советский представитель одобрил отдельные положения Декларации, но воздержался при голосовании по документу в целом. Тем самым Советский Союз как бы дистанцировался от содержащихся в Декларации принципов. А они были очень неудобны для Сталина и его преемников. Ведь в первых двух из 30 статей Декларации провозглашаются свобода и равенство в достоинстве и правах каждого человека без различия расы, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения. Кроме того, в Декларации перечислены основные гражданские и политические права человека, в том числе право на жизнь, свободу и неприкосновенность личности, равенство всех перед законом, свобода мысли, поиска, получения и распространения информации, право на собственность, на свободное передвижение и прочие права, которые в СССР никогда не соблюдались.

Слова о равенстве в правах независимо от расы и языка в эпоху преследования "наказанных народов" и государственного антисемитизма под видом борьбы с космополитизмом могли восприниматься Сталиным как форменное издевательство над советской внутренней политикой. Свобода совести в государстве, провозгласившем своей политикой воинствующий атеизм, была фикцией. А уж о свободных выборах в однопартийном тоталитарном государстве и говорить не приходилось. Что же касается личной безопасности, то каждый советский гражданин прекрасно знал, что в любой момент может оказаться в полном распоряжении "дорогих органов".

Декларация, разумеется, была не для внутреннего употребления - характерно, что ее текст долго не публиковался в советской печати. Но Сталин опасался, что сведения о ее вопиющем несоблюдении в СССР рано или поздно просочатся на Запад и там поднимут шум: вот, мол, Советский Союз проголосовал за принятие Декларации, а сам ее игнорирует. И советский вождь решил остаться свободным от положений документа.

Сегодня принципы Всеобщей декларации прав человека являются частью российской Конституции. Однако реально до равенства прав всех жителей страны независимо "от расы, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения" у нас еще далеко. Достаточно вспомнить, как относится милиция Москвы и других наших городов к "лицам кавказской национальности" и вообще к носителям неславянских расовых черт. Свобода же слова в России, как еще раз показала последняя предвыборная кампания, жестко ограничена государством. А право частной собственности может быть оспорено через подчиненную исполнительной власти судебную систему, наверное, в 90 случаях из 100. Дело "ЮКОСа" – только один пример и, возможно, лишь первая ласточка. Так что вне зависимости от того, признает наша страна Декларацию прав человека или нет, наследие Сталина и Вышинского у нас сохраняется.