17-летний студент МГУ Марат Нигматулин обвиняется в "оправдании терроризма" из-за рукописных листовок, наклеенных на воротах лечебно-диагностического центра Минобороны и на дверях управы района "Филевский парк". Об этом сообщает "Медиазона".

Первая листовка, написанная от имени "революционных школьников", появилась на дверях главного офиса Пенсионного фонда на Шаболовке 28 июня 2018 года. "Вы разоряли нашу Отчизну. Мы молчали. Вы разрушали промышленность и выводили капиталы в другие страны. Мы молчали. Вы уничтожали свободу слова, вводили тотальный контроль за гражданами, запрещали интернет-сайты и книги. Мы молчали. Вы закрывали больницы и школы, сокращали бюджетные места в вузах. Мы молчали. Вы морили голодом нашу науку, но при этом подбрасывали денег церковникам и мракобесам", - говорилось в обращении к чиновникам. "Теперь мы переходим к открытой террористической войне против государства. Вы лишили нас будущего. Мы лишим вас жизни", - заявлялось в листовке. Ее Нигматулин, на тот момент школьник, отправил для публикации администратору ВК-группы "Союз Красных Групп и всех, верных СССР!", пост в группе с текстом листовки дал следствию возможность отправить ее на экспертизу.

Согласно показаниям Нигматулина, он хотел "вытащить из депрессии" свою подругу Алису Орлову и произвести на нее впечатление, расклеивая листовки от имени вымышленной леворадикальной организации.

3 июня школьник наклеил листовку на ворота лечебно-диагностического центра Минобороны на Филевской улице, который он принял за воинскую часть. В обращении к военным говорилось, что их база "атакована революционными школьниками города Москвы". Военные обвинялись в том, что они посылают "наших молодых людей умирать в сирийской пустыне или в раскаленных степях Донбасса". "Вы можете обвинять нас в чем угодно. Мы не пошлем вам проклятья. Мы просто придем к вам домой и убьем вас", - заявлялось в листовке. Как рассказала в своих показаниях Орлова, "атакой" был назван поджог аэрозольного баллончика, который Нигматулин устроил под забором поликлиники.

Последнюю листовку Нигматулин наклеил 23 октября 2018 года на дверях районной управы. В ней "революционные школьники" брали ответственность за произошедший тремя днями ранее расстрел в керченском колледже, который устроил 18-летний студент Владислав Росляков.

2 ноября Нигматулина с отцом Владиславом вызвал в ОП "Филевский парк" и провели с ним опрос. С подростком общались пятеро оперативников - Владислав полагает, что большинство из них были сотрудниками ФСБ. Нигматулину показали фото с камеры видеонаблюдения около управы и добились признания, что он клеил листовку. В какой-то момент школьника с отцом увезли в здание УВД по ЗАО на Минском шоссе.

Как утверждают силовики, на опросе Нигматулин признал, что "революционные школьники" планировали, "совершить социалистическую революцию путем захвата власти вооруженным подпольем", а также он обсуждал с Орловой план похищения православного бизнесмена Германа Стерлигова, говорил, что хочет грабить банки, взорвать начиненную гравием бомбу в торговом центре "Европейский", повредить рельсы, чтобы пустить под откос поезд "Сапсан", напасть на Государственный космический научно-производственный центр имени Хруневича.

Официально школьника задержали 11 декабря, забрав с уроков и доставив в отдел СКР по Дорогомиловскому району. Ему инкриминировали часть 1 статьи 205.2 УК (публичное оправдание терроризма; от 2 до 5 лет). Дело вела сначала следователь Виктория Алмазова, входившая в следственную группу по делу "Нового величия"; затем она уволилась, и дело перешло к следователю Анне Корнейчук. 13 декабря Дорогомиловский райсуд Москвы отправил Нигматулина под домашний арест. Он частично признал вину - не отрицал, что наклеил листовку о Рослякове, но настаивал, что не оправдывает терроризм.

Признаки оправдания терроризма следствие усмотрело в листовках с дверей районной управы "Филевского парка" и ворот лечебно-диагностического центра Минобороны. Листок, прикрепленный к дверям Пенсионного фонда, тоже проверяли, но в этом тексте оправдания терроризма эксперты не усмотрели.

В апреле силовики вызвали Владислава Нигматулина на "беседу" в отдел ФСБ по Западному округу Москвы и предложили повлиять на сына, чтобы он признался в организации террористического сообщества (часть 1 статьи 205.4 УК), в обмен пообещав ему условный срок. Когда отец ответил отказм, его сыну сказали, что в деле появится еще один эпизод. Через месяц подростку предъявили второе обвинение - эксперты усмотрели "оправдание использования насильственных действий в отношении военнослужащих" в обращении к военным. Затем сотрудники ФСБ давили напрямую на Марата Нигматулина, добиваясь от него признания в создании "террористического сообщества".

В конце августа Нигматулина направили на стационарную психэкспертизу в Психбольницу № 1 имени Алексеева. Там его ежедневно навещали сотрудники ФСБ. "Угрожали: ты должен признаться (в создании террористического сообщества. - Ред.) - или останешься навсегда в этой больнице, мы из тебя сделаем овоща. Называли фамилии. "Такого-то знаешь? - Да. - А такую-то? - Да. - Она состоит в твоей организации, дай на нее показания, назови всех боевиков, которые у вас есть", - пересказывает Владислав разговоры его сына с силовиками. В первые дни нахождения Нигматулина силовики клали ему на голову толстую книгу и били через нее. Медперсонал, по словам родителей, также оказывал давление на подростка. В итоге Нигматулина выпустили из стационара, признав здоровым. С 11 июля меру пресечения ему заменили на запрет определенных действий.

Нигматулин к 17 годам выучил английский, латинский и древнегреческий языки, издал книгу о реформе образования, написал десятки стихотворений, рассказов, поэм и критических статей на разных языках. Орлова назвала его "ярым коммунистом". Находясь под домашним арестом, он поступил на философский факультет МГУ.