а ведь глава путинс

чем выше человек в чекисткой иерархии, тем больше за ним мерзостей.

У них на ЮКОСовцах технология отработана! Как ограбить, да жертвы и сделать виноватыми!Во вкус вошли, мрази, не нас

14 марта 2008 г. Алексей Пичугин в «Черном дельфине» Колония для «пожизненников» глазами журналистов. Вчера стало известно, что Алексей Пичугин с 6 марта находится в колонии для пожизненно заключенных «Черный дельфин». Соответственно, одна из двух карантинных недель для него уже закончилась. О том, в какие условия попал Алексей Пичугин, можно прочесть ниже: Леонид Джалилов, «Полит.Ру», 18.12.2002 Условия, созданные в российских колониях для "пожизненников", вполне соответствуют тюремной формулировке "расстрел в рассрочку" Дмитрий СОКОЛОВ-МИТРИЧ, «Известия», 18.07.2002 - Каждую новую партию осужденных мы встречаем так, - рассказал замполит Алексей Викторович Трибушной. - Они с завязанными глазами проходят сквозь строй собак на поводке, которые лают у них над самым ухом. От автозака до самой камеры. Осужденные не знают, что собаки на поводке, поэтому ожидают расправы в любой момент. После этой процедуры они уже в таком состоянии, что применять резиновые дубинки и "черемуху" почти не приходится. Но все равно, попав сюда, каждый осужденный проходит пятнадцатидневный воспитательный период. Андрей Скробот, Михаил Циммеринг «Независимая газета», 02.04.2002 Если металлический кругляшок дверного "глазка" чуть звякнет, "осы" моментально "столбенеют". Они ожидают, что произойдет дальше. Например, при безобидном открытии небольшого окошечка для передачи пищи арестанты принимают "исходную позицию": с размаха ударяются в ближайшую от них стену головой на уровне колен, поднимают вверх руки, с вывернутыми наружу ладонями, закрывают глаза и открывают рот. В такой позе они ждут, пока не прозвучит какая-нибудь команда. <…> Чтобы вывести в коридор одного заключенного, охранников должно быть как минимум двое. А в случае ЧП конвоир обязан выбросить ключи в специальные установленные рядом с камерами "ключеулавливатели". Это приваренные к полу трубы небольшого диаметра - в них невозможно просунуть руку. Впрочем, нападение на сотрудника - предположение из разряда гипотетических, так как любое нарушение, будь то плохо заправленная койка или не вовремя закрытые глаза, расценивается, как попытка нападения на охрану. Такие проявления - редкость, но если они все-таки случаются, то караются дозволенными спецсредствами - газом "Черемуха" и резиновой дубинкой. <…> Осужденные обязаны спать головой к двери, не накрывая лица и при довольно ярком свете. Если же кто-нибудь спросонок натянет одеяло на голову, то команда офицера последует незамедлительно, и тогда уж принимать "исходную позицию" придется всем четверым обитателям камеры. Тимур Гадеев, «Комсомольская правда - Оренбург», 10.08.2006 В каждой камере находятся четверо осужденных, две двухъярусные кровати и скамейки, на который целый день сидят осужденные: днем лежать на кровати запрещено. Кровати завалены книгами, на двери местная радиоточка - единственная связь с внешним миром. Из мебели только тоненькая полочка, на которой стоят четыре пластмассовые кружки и деревянные ложки. <…> Потом осужденные, согнувшись к полу, подходят спиной к решетке, где им защелкивают наручники. Только после этого конвой, обхватив каждого за шею, выталкивает в коридор. Глаза зеков плотно зажмурены, открывать их можно только с разрешения офицеров. Благодаря этому "пожизненные" не ориентируются в колониии и вряд ли смогут совершить побег. Форма у них одинаковая - синяя роба и три полоски на рукаве и штанах. На спине у каждого написано: "ПЛС". В метре от осужденных рвется с цепи разъяренная овчарка. Пока в камере проводят "шмон" - обыск, "пээлэсники" стоят в той же позе - задрав окольцованные наручниками руки и уперевшись лбами в стену.Получив приказ "Вперед!", они в один голос рявкают: "Есть, гражданин начальник!" Андрей Колесников, «Вечерний Оренбург» 21.10.2003 Теоретически через 25 лет отсидки может быть рассмотрен вопрос о помиловании отдельных заключенных. Практически это невозможно в условиях строжайшего режима и туберкулеза. Владислав Куликов, «Российская газета» 05.10.2004 По словам тюремных психологов, первый год пожизненного заключения человек привыкает к новым условиям. Это стадия познания. Потом еще года три идет период стабилизации, в это время заключенный похож на робота. Он выполняет команды, не задумываясь. Далее - два пути. Если человек адаптируется, он сможет и дальше быть роботом. Если нет - наступает третья стадия: быстрое угасание. И умственное, и физическое. Начинается воспаление лимфатических узлов, разрастание коркового слоя надпочечников, появляются язвы в желудочно-кишечном тракте. Человек медленно умирает. Сам.