Иркутский облсуд приговорил 23 фигурантов дела о волнениях, произошедших в марте 2015-го в воспитательной колонии в Ангарске, к реальным срокам от двух до шести лет. Об этом сообщает "Медиазона" со ссылкой на адвоката Владимира Лухтина.

Девяти другим подсудимым дали условные сроки, а еще одному назначили штраф.

В зависимости от вмененной роли молодые люди были объявлены виновными по части 1 (организация массовых беспорядков) или 2 статьи 212 (участие в массовых беспорядках), а некоторые - также по части 1 (дезорганизация работы колонии) или части 3 статьи 321 УК (те же действия с применением опасного насилия).

В прениях сторон прокурор запрашивал для подсудимых от 4 с половиной до 10 с половиной лет колонии.

По словам Лухтина, приговор защиту удовлетворил.

Из 33 фигурантов дела на момент разбирательства в суде совершеннолетия достигли лишь восемь. Все они до приговора содержались в СИЗО-6 в Ангарске.

В деле было более 100 томов. Как утверждалось, молодые люди, "не желая вставать на путь исправления, объединились одной идеей, взглядами и убеждениями, в том числе в своем превосходстве, вседозволенности и безнаказанности, в связи с недовольством режима и условий отбывания наказания" (так в оригинале. - Ред.) и "вступили между собой в преступный сговор, направленный на организацию и участие в массовых беспорядках".

После этого, заявлялось в деле, фигуранты дела вооружились разнообразным холодным оружием и совершили погромы и поджоги в помещениях колонии, а также избили ряд фсиновцев и других осужденных. Волнения продолжались 4 часа.

Материальный ущерб колонии был оценен в сумму свыше 1 миллиона рублей.

Между тем независимые источники сообщали, что волнения в ночь 15 марта 2015 года начались, после того как часть заключенных была избита "активом" - осужденными, которые уже достигли 18 лет и сотрудничали с администрацией колонии. Подростков обвиняли в нарушениях, совершенных в течение дня, и "назначали" им по 40-50 ударов ремнем.

Около 3 часов ночи пострадавшие сумели дозвониться до правозащитников, однако затем связь оборвалась. После этого подростки начали поджигать матрасы и простыни и выпрыгивать из окон. Фсиновцы убедили заключенных пройти в здание школы и написать заявления в прокуратуру. Однако, когда они писали жалобы, в помещение ворвались спецназовцы и избили молодых людей дубинками.

31 марта сообщалось, что часть пострадавших попала во фсиновские больницы. Между тем несколько "активистов" к тому времени вышли из колонии по УДО.

Члены региональной ОНК выяснили, что подросткам запрещали жаловаться на условия родственникам и проверяющим. При этом молодых людей, которым был положен облегченный режим, содержали в общих отрядах. Кроме того, "актив" всячески издевался над заключенными. Применялись пытка "за четыре кости" (человека поднимают за руки и ноги под потолок и бросают на пол), ежевечернее издевательство "по трешечке и спать" (осужденного заставляют надуть щеку и бьют по ней рукой в кожаной перчатке; после этого от головной боли невозможно заснуть). Также осужденных заставляли ходить гуськом по плацу, ставили на растяжку и "под весло" (давали держать на плечах тяжелую палку и затем избивали).

Фсиновцы от исполнения своих обязанностей самоустранились, отдав решение всех вопросов воспитания, поощрения и наказания, так же как и предоставления медицинской помощи, "активу", который возглавлял 18-летний "бугор"; вместо его имени правозащитники привели лишь инициалы - Л. М. Б. Один из членов ОНК, посетив колонию после волнений, задал фсиновцам вопрос: "В чем же тогда заключаются функции воспитательной колонии?" - "В названии", - ответила социальный педагог.

В январе 2016 года за избиения в колонии был осужден 19-летний заключенный Михаил Литвинцев. Ему дали три месяца исправработ по части 1 статьи 116 УК (побои). Литвинцеву, в 2012 году получившему срок за убийство, вменялись 11 эпизодов избиения пятерых заключенных в сентябре 2014 - марте 2015-го. Отмечалось, что он, "пользуясь авторитетом среди других осужденных и физическим превосходством над ними, самостоятельно назначил себя лидером и возложил на себя полномочия осуществлять наблюдение за надлежащим, по его мнению, поведением воспитанников колонии".

Из этого следует, что именно Литвинцев упоминался правозащитниками как "бугор". Инициалы, приведенные в сообщении ОНК, соответствуют его имени и фамилии, если предположить, что фамилию члены наблюдатели поставили перед именем и отчеством.