Указ Грозного
Недавнее интервью премьер-министра Чечни центральной кремлевской газете имеет долгое эхо. Дошло до того, что серьезные люди из "Единой России" озаботились заявлением, в котором ставят на место региональных своих членов: осетинских любителей согласия и стабильности, чеченских парламентариев и в особенности будущего президента Чечни. Строго высказался на эту тему секретарь президиума генсовета ЕР Вячеслав Володин. Борясь с родным языком, секретарь все-таки сумел донести до общества такую мысль: "Он (Путин) является моральным лидером нашей партии, но есть Конституция, а уважение к ней есть у каждого из нас".
В переводе с думского это означало: на третий срок президент баллотироваться не будет. Как бы того ни хотелось Кадырову. Хотя, конечно, "нам всем крайне дорога стабильность в обществе, которая пришла с президентом Владимиром Владимировичем Путиным" – на всякий случай уточнил Володин.
Все это чрезвычайно интересно.
Удивительней всего тон, в котором человек в трениках обращался к человеку в костюме – действующему президенту страны. Тон был поучающе-пренебрежительный, с элементами бытового хамства. "Хочет он или не хочет, если народ скажет "надо"... будет президентом и никуда не денется", – указал Рамзан. По-хорошему, сообщил Кадыров, он оставил бы Путина еще лет на десять. Главный аргумент: "Ведь Путин пришел, когда страна разваливалась, а что мы видим сейчас?"
В самом деле: что же мы сейчас видим?
Называя мандельштамовскую "Оду" Сталину грандиознейшим произведением ХХ века, Иосиф Бродский так объяснял эту свою весьма спорную оценку. "Знаете, как бывало в России на базаре, когда к тебе подходила цыганка, брала за пуговицу и, заглядывая в глаза, говорила: "Хошь, погадаю?" Что она делала, ныряя вам в морду? Она нарушала территориальный императив! Потому что иначе – кто ж согласится, кто ж подаст?" По мнению Бродского, тот же императив нарушил и Мандельштам, "ныряя в морду" тирану.
Разумеется, российский президент слабо напоминает кавказского деспота, а уж боевика Рамзана с цыганкой или великим поэтом лучше вообще не сравнивать: живущий несравним... Однако сама ситуация схожа до неприличия.
Кадыров буквально нарушает территориальный императив, обучая Путина науке страсти нежной к народу. Буквально учит его жизни по новейшим демократическим понятиям. Буквально трогает руками и весело заглядывает в лицо. Мальчик, еще вчера растерянно внимавший в Кремле президентским соболезнованиям, заметно вырос и возмужал. Он уже знает, кому быть президентом России в ближайшие десять лет. Мягко шантажируя дорогого Владимира Владимировича и бережно захватывая его в заложники вместе с Конституцией РФ, он просит его не уходить. Типа как человека просит.
Однако дело тут не только в Кадырове, хотя персонаж нам достался действительно яркий, до рези в глазах. Речь о мудрой национальной политике. О плодах хитроумной контртеррористической операции в отдельно взятой Чечне.
Собственно, ничего нового, борясь с терроризмом-сепаратизмом, в Кремле не изобрели. У американцев такая работа в регионах с местными царьками некогда свелась к формуле "это сукин сын, но это наш сукин сын". Помнится, еще Киссинджер отзывался о сирийском президенте в том смысле, что, мол, Хафез Асад сильно увлекается массовыми убийствами, но зато умеет держать слово. Чем нередко кончались для Америки подобные романы с экзотичными красавцами – тоже известно. Достаточно вспомнить Саддама и бен Ладена.
Схожие традиции имеются и у нас. Можно вспомнить хотя бы покойного генерала Дудаева, который поначалу был ставленником России в борьбе с Завгаевым, поддержавшим августовский путч. Однако довольно скоро отважный, но лукавый генерал заговорил с Кремлем в довольно жестком тоне. Он вдруг вспомнил о легитимности. Мол, Чечня законно входила в состав СССР, а вот независимой России не присягала – и это при том, что в советской империи чеченцы подвергались этническим чисткам, а демократическая Россия еще ничего худого им не сделала. Кончилось дело двумя войнами, десятками тысяч погибших и террористическими взрывами по всей стране.
Сын муфтия, некогда объявлявшего джихад России, Рамзан Кадыров тоже начинает задумываться о бунте. Пока только на словах, в которых сквозит презрение к российскому президенту и его избирателям. Но, в отличие от сдержанного, вменяемого, но бессильного Аслана Масхадова, он убежденный сторонник насильственного решения любых конфликтов. Поэтому Рамзан так по-хозяйски, не стесняясь, заглядывается на соседние территории. С таким размахом осваивает у себя в Центорое федеральные средства и с таким трудом удерживается от желания продавать Москве чеченскую нефть по мировым ценам. А когда Путин уйдет, в 2008 году или попозже, он вспомнит, что давал слово дружить с Россией лично Владимиру Владимировичу, а разным там преемникам ничего подобного не обещал. Вспомнит и о том, как просил президента остаться лет на десять как минимум – да тот не послушался. Велел своим андроидам его одернуть, ссылаясь на какую-то там конституцию, хотя дома у Рамзана давно уже многоженство и шариат.
Сегодня он еще слаб. Выросший в тени отца Ахмада-Хаджи и папы-Путина, нахлебавшийся горя и напившийся крови в Чечне, Рамзан пока только пробует голос в диалоге с Кремлем. Завтра он заговорит погромче, вновь нарушая территориальный императив. Демонстрируя окончательное торжество российской национальной политики в Кавказском регионе.
Статьи по теме
Фашизм не пройдет. Пройдет референдум
Что сделать, дабы о третьем сроке Путина возмечтали и на Западе, и в среде "конструктивной оппозиции", и в народе, который давно уже в гробу видел всех политиков? Такая технология имеется, мы наблюдали ее в действии с 1999 года.
Последняя развилка Путина
Путин, Ахмадинeджад, Ольмерт. Три всадника Апокалипсиса - глобальной катастрофы 2006 года. Ахмадинеджад не захочет ничего изменить. Ольмерт не сможет. Остается один человек. Он может заморозить ракетную сделку, остановить тикающий часовой механизм.
Симфония соль минор
Этот дефицит очень даже показателен. Уже появилось идеологическое клише "энергетическая мобилизация". А там недалеко и до мобилизационной экономики, и до мобилизации политической. Но общеизвестно, что потребительское общество не мобилизуемо. Значит, его придется сделать другим.