Комментарий

Величина потерь мирных жителей в Чечне за обе военные кампании остается по сей день загадкой. Если о гибели военных еще как-то сообщалось, то про гражданское население толкователи контртеррористической операции предпочитали или молчать или высказываться весьма смутно. Точно так же, с огурцом во рту, что-то разъясняли общественности в январе-феврале 2000 года Манилов и Ястржембский о выводе мирных горожан из осажденного Грозного.

Сначала прозвучала цифра 40 тысяч - это общее число оставшихся в городе жителей. К 26 января Ястржембский заявил, что уже выведено из города 8967 человек. После взятия Грозного генералы официально объявили о спасении 20 тысяч, прятавшихся по подвалам. Куда делись более 10 тысяч грозненцев? Этим вопросом тогда задавались многие, но в конечном счете все списали на несовершенство статистики в боевых условиях.

Могли ли федеральные войска открыть огонь по мирному коридору? У меня, как у человека, бывавшего не раз на чеченской войне, ответ на этот вопрос сомнения не вызывает - да. И не обязательно нарочно (хотя и такое бывало), а из-за путаницы, которой на войне избыток. На моих глазах в апреле 1995 года вертолеты, прибывшие в район Шали поддерживать 706-й мотострелковый полк, начали поливать огнем позиции федералов. Пока разобрались, были уже раненые. А про накрытые по ошибке селения и жилые городские дома говорить не приходится. Особенно много гибло мирных людей в начале обеих кампаний, когда еще не верилось, что будут стрелять по безоружным, и не было психологической готовности отсиживаться в оврагах и подвалах.

При честном отношении к войне командование должно было публично признавать каждый факт поражения мирных целей и наказывать виновных. Тогда катастрофа зимой 1999 года на выходе из Грозного не оказалась бы для России миной замедленного действия. Можно не сомневаться, такие мины еще дадут о себе знать в разных районах республики. И никакого срока давности. Для чеченцев, родных или друзей жертв, это не играет никакой роли. В основе неизбывная ненависть к тем, кто от лица России убивал ни за что ни про что стариков, женщин, детей, а потом прятал трупы и врал, врал, врал.

Власть, имеющая представление о порядочности и законности, давно бы уже покаялась перед мирными чеченцами и сделала все, чтобы не было ни одного без вести пропавшего, ни одного безымянного захоронения. И чтобы на все военные преступления были уголовные дела, имена виновников и приговоры. В любом другом случае остается только, как и прежде, врать, врать и врать. И верить, что враньем только и спасемся, только этим и сохраним Чечню в составе России.

Владимир Темный

Дословно

Султан Махаев

Когда колона машин с беженцами прошла подъем и начала спускаться с хребта в сторону нашего села, расположенные на расстоянии 2 км от дороги на высотках то ли танки, то ли самоходные орудия открыли по движущейся колонне с людьми огонь прямой наводкой. Я видел, как снаряды ложились прямо в борт автомашины ГАЗ-53, в которой плотно друг к другу стояли люди. Видел, как после взрыва снарядов части тел разлетались в разные стороны.

"Коммерсант", 03.07.2008