Эмманюэль Макрон в толстовке с эмблемой спецназа. Фото: Soazig de La Moissonnière

Крупнейшие государства ЕС оказались не готовы к войне - политически и морально. Нынешнее поколение западноевропейских лидеров - продукт многолетней "мирной бюрократии". Они отказываются признать новую военную реальность, которая меняет и экономику, и общество. Автор этой колонки - бывший грузинский дипломат, основатель издания Civil.ge. Оригинал выходит на французском в издании Desk Russie.

Европейский Союз - это мирный альянс, но его создавали люди, хорошо знавшие, что такое война. Они понимали, что моральное и политическое требование "никогда больше", громко прозвучавшее после окончания Первой мировой войны, оказалось недостаточным для установления прочного мира. Вместо этого они решили создать в качестве основы систему экономической взаимозависимости в сфере стратегических ресурсов (в первую очередь угля и стали), которая со временем привела к созданию тонко отлаженной политической надстройки, позволяющей дробить элементы, разжигающие конфликт, на мелкие кусочки, чтобы они могли быть "переварены" европейскими институтами, не приводя к вооруженным столкновениям.

Сложившаяся в результате политическая система обеспечила западной части континента продолжительный мирный период. Приятно было бы думать, что непрозрачный, медленный и технический характер ЕС - это не проблема, а особенность: споры о форме банана или размере анчоуса вряд ли перерастут в военный конфликт. Однако этот "бюрократический мир" породил поколение политических деятелей, которые не привыкли думать о войне как о политическом, экономическом и социальном процессе и главное - не представляли себе, что она может начаться на их собственной территории.

Так часто повторяемая европейская мантра "у конфликтов не существует военных решений" глубоко ошибочна: конечно, все "решения" межгосударственных и даже внутригосударственных конфликтов являются по сути политическими. Но войны - военные действия - создают условия, в которых определенный исход конфликта более вероятен, чем другой. Поэтому, поддерживая интерпретационные нарративы Кремля и сохраняя нерешенными замороженные конфликты у российских границ, Европейский Союз превратился в такое образование, которое зачастую совершенно беспомощно перед лицом навязываемых Москвой "военных решений".

Такова цена, которую Западная Европа заплатила за сохранение мирного менталитета: она обменяла пространство на периферии Европы на время, необходимое ее центральному двигателю для создания экономической мощи. Это придало ей необходимую устойчивость, чтобы, как мы надеемся, преодолевать любые разногласия без необходимости вступать в вооруженный конфликт, тем более что счет за военную подстраховку оплачивали США.

Однако, как показывает война в Украине, трудно притворяться, что ты не воюешь, когда твой противник воюет с тобой. Хотя прошло три месяца после жестокого и тотального вторжения России в Украину, многие европейские лидеры до сих пор умудряются в одном и том же предложении заявлять, что "война вернулась в Европу" и что "мы не воюем". Такие заявления можно было бы осудить как лицемерные, но они опасны именно тем, что зачастую речь идет об искренней убежденности.

Как показывают так называемый "мирный план", предложенный Италией, и постоянные жесты президента Эмманюэля Макрона и канцлера Олафа Шольца в сторону Кремля, западноевропейские лидеры не могут удержаться от того, чтобы думать уже о "послевоенном" периоде, поскольку для них война - это аберрация, а мир - нормальное состояние. Это убеждение, подкрепленное крайне избирательной исторической памятью, опасным образом не соответствует менталитету их оппонента. Для Путина, его клики силовиков и, к сожалению, для многих простых россиян война - это константа, а мирное время - это период для адаптации, перегруппировки и контратаки.

Чтобы более эффективно дискутировать с Путиным и достичь прочного мира, европейские лидеры должны перестать заглядывать в будущее "после войны", а вместо этого сосредоточиться на ситуации, в которой мы находимся сейчас, - ситуации войны. Как показывает огромное количество исследований, исторически война - одно из самых обычных состояний человеческого социального существования, и это процесс, который создает свои собственные системы стимулов. То, что большинство этих исследований проводилось на других континентах, не означает, что мы, европейцы, должны игнорировать их результаты.

Наиболее заметное социально-экономическое последствие войны - массовый поток беженцев. Европейцы все еще рассматривают это явление в основном через призму милосердия, но его последствия, вероятно, будут иметь долгосрочный характер. Предыдущие волны беженцев из России и Восточной Европы оказали глубокое влияние на западный мир, и не только в негативном смысле - вспомните всех художников и писателей, бежавших от русской революции, чтобы обогатить то, что мы называем европейской культурой. Украинские беженцы, которые скорее всего осядут в Центральной и Восточной Европе, вероятно, окажут влияние на демографическую ситуацию и даже могут омолодить экономику, которая выдохлась после отъезда многих молодых людей и профессионалов, ищущих лучшей участи в Западной Европе.

Но есть и другие последствия. Мировой продовольственный кризис - еще одна насущная проблема, и это может заставить Европу предпринять военные действия для восстановления поставок зерна через Черное море: в конце концов, это чисто гуманитарный долг. Позволить Кремлю добиваться ослабления санкций в обмен на снятие введенной им самим зерновой блокады было бы самой вопиющей демонстрацией игнорирования реальности войны, которую он ведет.

Кроме того, существует военная промышленность. Украина уже является крупным потребителем военных поставок, и в самом сердце Европы уже вкладываются значительные средства в перевооружение восточного фланга. Это повлияет на структуру экономики. В конце концов, военные технологии были двигателем экономического прогресса в Европе на протяжении веков, и сейчас французские и немецкие военные поставщики быстро пополняют свои списки заказов. Промышленность военного времени нуждается, как иронично заметил один французский военный аналитик, не в "уникальных шедеврах ручной работы", а в массовом производстве современного оружия. Это может дать Европе необходимое преимущество в конвенциональных конфликтах, и этих вооружений будет достаточно для сдерживания Кремля.

Наконец, страны Центральной и Восточной Европы, у порога которых уже идет война, кардинально изменят структуру своих экономических стимулов. Осознание войны меняет отношение к инвестициям и заставляет совершенно иначе понимать рациональность. Австрия в конце 1980-х годов отказалась от своих бомбоубежищ, а несколько лет спустя в 500 километрах от ее границы разразилась война уровня Второй мировой.

Итальянцу или французу, строящему карьеру, например, в банковской сфере, мысль о том, что он может пойти в армию, все еще кажется далекой, надуманной и даже дикой. Его польский или чешский коллега, возможно, уже смотрит на вещи совсем по-другому. И будущее своих детей поляк или чех, возможно, видят в совершенно ином свете, чем до 24 февраля. Эти ментальные изменения будут влиять на демократические политические системы. Как бы Европа отреагировала - или должна была бы отреагировать - на украинского или польского Маннергейма на заседании Евросовета? Многие высмеивали Эмманюэля Макрона за то, что он надел толстовку с нашивкой спецназа через несколько недель после российского вторжения, но сколько пройдет времени, прежде чем мы увидим, как западноевропейский лидер окончательно переоденется в военную форму?

Война уже поставила так много фундаментальных вопросов и создала столько новых стимулов. И это только начало. В настоящее время Украина является оплотом и первой линией обороны Европы. Игнорирование этого простого факта уже разрывает Европу на части - сравните поведение британцев, поляков и скандинавов, которые все чаще выходят на тропу войны, с мирными планами Рима, Парижа и Берлина. Первый шаг, который должны сделать политики, чтобы положить конец этой войне, - признать ее реальность.

Правители обязаны сказать своим гражданам, что эти изменения будут продолжаться до тех пор, пока война, которую Путин ведет против Европы - а не против Украины или администрации Зеленского, - не будет выиграна. Реальность войны против Европы и цель коллективной победы должны учитываться при принятии решений европейскими лидерами, прежде чем они бездумно - просто потому, что мир имеет положительную моральную ценность, - протянут Путину оливковую ветвь, и главное - прежде чем они попросят Украину уступить "свою" территорию ради "нашего" мира. Россия находится в состоянии войны с Европой. Европа не может стремиться к миру, не приняв для начала этот факт.