Сегодня, девятого сентября 2010 года, неожиданно для всех - и в первую очередь для меня самого - завершается мой судебный процесс.

История началась второго ноября 2009 года: сначала полтора месяца в СИЗО, потом выход на подписку о невыезде и долгая муторная эпопея с судами.

Сумасшедшие свидетели с иконами Николая II, раздававшие в зале суда книги про еврейский фашизм и кропившие святой водой адвоката, прокуроры, которые менялись на каждом заседании, судья, похожий на классического мерзавца из старого советского фильма. Затяжной цирк абсурда, иногда смешной, иногда раздражающий, но совсем не страшный. Но внезапно из-под купола цирка прямо на головы зрителей спикировал слон.

Прокурор запросил мне наказание в виде трех лет лишения свободы. Было видно, что он несколько стыдится этого решения - во всяком случае лицо было красное и глаза смотрели в пол.

Наверное, следовало бы написать что-нибудь всепрощающее, в стиле "его бог накажет", но я искренне надеюсь, что накажет его не бог, а люди, причем независимо от того, какое решение в конечном итоге вынесет судья по моему делу. В принципе в этом всем меня волнует не столько моя судьба - по-настоящему я боюсь того, что мразь, сломавшая множество человеческих жизней и планирующая сейчас сломать жизнь мне, оставшись безнаказанной, продолжит заниматься своим делом. Все время после своего выхода из СИЗО я работал над тем, чтобы этого не произошло. Скоро увидим, насколько эффективно. В жертве самой по себе нет ровным счетом ничего страшного, но бессмысленная жертва - это очень глупо и стыдно.

Пока я по капле выдавливал из себя пафос и жаловался на судьбу, мне позвонил Вова. Вова - анархист и музыкант, автор популярного в левацких кругах проекта "Политзек". Недавно в окно его квартиры стреляли нацисты, пуля прошла недалеко от головы младшего брата. Потом брата неожиданно забрали в милицейский участок и целую ночь избивали, пытаясь выяснить, где же старший. Но звонил Вова не поэтому, стрельба и менты для него - привычное зло. Белорусский КГБ арестовал нашу подругу Таню, совершенно безобидную милую девушку, далекую от какого-либо экстремизма. Ее обвиняют в соучастии в поджоге русского посольства в Минске. Чудовищный болезненный бред, особенно если учесть, что последний месяц она безвылазно провела в Украине.

В подмосковном СИЗО продолжают сидеть Максим Солопов и Леша Гаскаров, которых планируют судить за антифашизм, скоро будут проходить акции солидарности в их поддержку. Я планировал провести такую акцию в Киеве, а теперь подумываю, что мне и самому придется попросить о международной солидарности.

Еще у меня периодически гостит художник Алекс, который был вынужден переехать из родного города: там милиционеры, по совместительству являющиеся членами ультраправой религиозной организации, завели дурную привычку при встрече кидать его в КПЗ и избивать, в первую очередь за то, что "пишет непонятный оскорбительный бред в Интернете".

Хантер Томпсон в "Страхе и ненависти" писал о поколении 60-х:

Это было всеобщее фантастическое ощущение, что все, что мы делаем, правильно и мы побеждаем... И это, я полагаю, и есть та самая фишка - чувство неизбежной победы над силами Старых и Злых. Ни в каком-либо политическом или военном смысле: нам это было не нужно. Наша энергия просто преобладала. И было бессмысленно сражаться - на нашей стороне или на их. Мы поймали тот волшебный миг; мы мчались на гребне высокой и прекрасной волны...

Мы же, напротив, лежим где-то на дне Марианской впадины. Силы Старые и Злые воспитывают себе на смену Новых и Злых, наша энергия не просто не преобладает, она просто теряется на фоне общего информационного шума. Мы считаем успешным митинг, на который выходит 1000 человек (это в России - у нас в Киеве и 500 повод для триумфа), в то время как наши враги способны без особого труда вывести десятки тысяч кадавров с отпечатанными транспарантами.

Это значит только лишь одно - скоро грядет цунами. Совершенно бессмысленные, непропорциональные, несправедливые репрессии - признак того, что внешне стабильная система уже дала трещину и теперь лихорадочно борется за выживание, понимая, что ей недолго осталось. И когда цунами все-таки поднимется, мы будем на его гребне.

upd. Небольшое уточнение, сделанное вечером того же дня. Мне дали год условно. Приговор несправедливый, конечно, я требовал оправдания, но 40 человек встречавших меня у зала суда, всё равно кричали "ура" и поздравляли, хорошо, что хоть на свободе. Таня в заключении порезала себе руки, ей остановили кровь и вернули в ИВС без госпитализации. Уже известно, что у КГБ на неё ничего нет, есть шанс, что скоро выпустят, но расслабляться нельзя. В ближайшее время в Киеве пройдут акции протеста с арестованными российскими и белорусскими активистами.