«Я правду об тебе порасскажу такую,
Что хуже всякой лжи...»
Александр Грибоедов

Накануне годовщины гибели Сергея Магнитского МВД России предприняло отчаянную, на грани безумия, попытку погасить волну общественного протеста против произвола «неприкасаемых» - не вышло: бенефис Ирины Дудукиной похож на политическое самоубийство Рашида Нургалиева.

И все-таки - два лучше чем один! Сегодня за решеткой оказались уже два жулика, причастных к хищению бюджетных денег и гибели Сергея Магнитского. Да, «сидят» они не как Сергей. Виктор Маркелов, наверное, обживал ту же камеру «повышенной комфортности», в которой он коротал время с августа 2006 по март 2007 года, пока его друзья Артем Кузнецов и Павел Карпов не отмыли его и рецидивиста Сергея Орлова - друга банкира Дмитрия Клюева - от обвинения в похищении предпринимателя Федора Михеева. Тем не менее система изрыгнула из себя еще одного «монстра», сдала-таки тамбовского авторитета Вячеслава Хлебникова, ареста которого в числе прочих два года добивался фонд Hermitage.

Вячеслав Хлебников, наряду с уже отбывающим наказание Виктором Маркеловым и умершим при весьма странных обстоятельствах Валерием Курочкиным был одним из тех трех уголовников, на которых были переоформлены принадлежащие Hermitage компании. Он подписывал фальшивые доверенности на адвокатов, фабриковавших в судах решения о взыскании с этих компаний несуществующих задолженностей, а также поддельные налоговые декларации и заявления о возврате налогов. Он же открыл в банке от имени незаконно перерегистрированной компании счет, на который из казначейства были перечислены похищенные деньги, и подписывал платежные поручения, на основании которых эти деньги переводились на счета фирм-однодневок.

Теперь Хлебников в тюрьме дает показания против Сергея Магнитского, обвиняя своего обличителя в собственных преступлениях. Год назад в том же месте и тем же самым занимался Виктор Маркелов, которого первым пришлось сдать, чтобы спешно объявить о раскрытии дела и прекращении расследования. Правда, тогда его показания обнародовать не рискнули. Потому что Сергей еще был жив и мог ответить. Дело, однако, закрыть не удалось, после смерти Сергея разгорелся пожар общественного возмущения. Чтобы его погасить, банде в погонах пришлось принести в жертву еще одного своего уголовного собрата. Он пишет под диктовку мучителей Сергея свои гнусные доносы, чтобы тихо, без свидетелей, то есть, выражаясь современным милицейским языком, «в особом порядке», получить минимальный срок.

Так преступники создают свое алиби. Представляю, чего стоило – в прямом и переносном смысле - уговорить Хлебникова устроить себе «каникулы строгого режима». И то, что это наконец произошло, - заслуга всех тех, кто не дал этой истории засохнуть, кому была небезразлична судьба убитого Сергея Магнитского, - как тех, кто писал об этом изуверском преступлении, так и тех, кто читал написанное. Это маленькая, но победа, хотя она и досталась дорогой ценой. Ничего, даст Бог, Хлебников не последний...

Опять-таки - деньги. Когда сажали Маркелова, о деньгах «в спешке» вообще забыли, Маркелову даже не предъявили гражданский иск. Это стало поводом для зубоскальства, вопросы о судьбе награбленного портили милиции настроение. На этот раз решили объявить, что аж 15% похищенного нашлось. «Найденные» МВД деньги, конечно, не имеют никакого отношения к деньгам, похищенным путем возврата налогов, уплаченных «Махаоном». Те деньги давно потрачены на «вечные ценности», и настоящая судьба их известна следователям лучше чем кому бы то ни было другому в России. Впрочем, не только им одним.

То, что якобы было «найдено», - это другие деньги, арестованные судом по другому уголовному делу, которое расследовало то же ГСУ при ГУВД Москвы в феврале 2008 года. Каждый умеющий искать в Интернете сможет убедиться в этом сам, не привлекая дорогостоящих экспертов ЦБ РФ. Сегодня эти арестованные два года назад деньги решили привязать к делу о возврате налогов, чтобы создать видимость эффективного расследования. Но все равно хорошо, что хоть что-то уворованное вернется в казну. Не было бы счастья, так несчастье помогло.

Итак, МВД России обвинило Магнитского в том, что он якобы сам организовал обнаруженное им хищение, опираясь при этом на показания двух уголовников, ареста и наказания которых требовал сам Магнитский. При этом МВД утверждает, что милиционеры самостоятельно вскрыли это преступление без помощи Магнитского, так сказать, самотеком, расследуя «другое» дело.

Думаю, что МВД пошло на большой риск. Одно дело обвинять фонд Hermitage в том, что он сам себя обокрал, а Магнитского в том, что он сам совершил вскрытое им преступление, пряча свои фантазии в служебных записках и рапортах, которые они два года исправно отправляли в Кремль и на Лубянку. Другое дело озвучить эту версию публично, предоставив наконец оболганным и обворованным возможность открыто защищаться.

В выдвинутой версии есть один неисправимый изъян. Дело в том, что хищение бюджетных средств было совершено 24 декабря 2007 года, когда налоговыми органами было принято решение о возврате налогов (или 27 декабря 2007 года, если считать от момента, когда похищенные деньги поступили на счета, открытые преступниками в Универсальном банке сбережений и банке "Интеркоммерц"). А заявление от фонда Hermitage о готовящемся преступлении, основанное на результатах работы Магнитского, поступило в правоохранительные органы 3 декабря 2007 года, то есть за три недели до совершения преступления. Причем это было не просто заявление, а полный перечень «лиц, явок и адресов», включая подробное описание преступных действий Виктора Маркелова и Вячеслава Хлебникова, дающих сегодня лживые показания против Магнитского. С 3 декабря 2007 года мяч был на половине поля МВД, и тот факт, что оно арестовало Маркелова только через полтора года после подачи заявления, а Хлебникова - аж через три года, говорит о том, что бить по этому мячу никто не хотел.

На том, когда, как и от кого правоохранительные органы узнали о преступлении следует остановиться подробнее, так как это самый принципиальный вопрос в этом деле. Первым обо всем узнал от адвокатов фонда следователь Павел Карпов, у которого находились изъятые во время обыска документы и печати незаконно перерегистрированных компаний. Естественно, что первые вопросы были адресованы фондом именно к нему. Ему сообщил о готовящемся преступлении 29 ноября 2007 года, то есть за 23 дня до хищения бюджетных средств, адвокат фонда. Хорошо, что он сегодня этот факт не отрицает, а то бы ему пришлось об этом напомнить. Он не проявил к представленной информации ни малейшего интереса, хотя и успел написать на компьютере, что во всем виноват Артем Кузнецов. Это к вопросу о чекистском братстве.

Тогда пришлось сообщить о преступлении руководству, то есть в ведомства, возглавляемые Нургалиевым, Бастрыкиным и Чайкой, куда и были направлены заявления Hermitage. Это было сделано 3 декабря 2007 года, то есть за 21 день до совершения преступления.

Приблизительно через десять дней все письма собрались снова в ГСУ при ГУВД по Москве, то есть у того же Карпова. На одно из них врио заместителя начальника ГСУ Карпушкина умудрилась ответить только через год, аж 24 декабря 2008 года, видимо, отмечая, таким образом, годовщину кражи денег из бюджета. В этом письме говорилось, что факты, приведенные в письме, еще изучаются.

Подчеркну еще раз - фонд не просто заявил о готовящемся преступлении, а указал, выражаясь языком милицейских пресс-релизов, «на состав совершивших данное преступление лиц и на все его существенные обстоятельства». Кроме уголовников Маркелова, Хлебникова и Курочкина, от имени которых был осуществлен возврат налогов, в заявлении были названы фамилии адвокатов Павлова, Майоровой и Мальцевой, которые сфабриковали судебные решения, на основании которых был осуществлен этот возврат, а также фамилии милиционеров Карпова и Кузнецова, которые обеспечили эту банду документами и печатями. Любой желающий может открыть заявления Hermitage, которые размещены в свободном доступе здесь, и он увидит, что все «пароли, явки и адреса» были названы с предельной педантичностью, которая всегда отличала Сергея Магнитского. По сути Сергей проделал работу следствия. После этого, как однажды сказал российский премьер-министр Владимир Путин, оставалось только осуществить «посадки». Но «посадок» не последовало.

Если бы правоохранительные органы хоть пальцем шевельнули и также рьяно арестовали Вячеслава Хлебникова, как они арестовали Сергея Магнитского, мне не о чем было бы сегодня писать, деньги бы находились в казне, а Сергей Магнитский был бы жив.

Но Хлебникова не арестовали - ни до хищения, ни после. Даже когда Hermitage добился наконец возбуждения против него уголовного дела (что случилось только 5 февраля 2008 года, на следующий день после того как из Универсального банка сбережений ушел последний транш с уворованными деньгами), Хлебников оставался на свободе. Даже когда Сергей Магнитский дал против него свидетельские показания (что было сделано еще 5 июня 2008 года), к Хлебникову не возникло никаких претензий.

Более того, сразу после того как Сергей дал показания против всех, включая Вячеслава Хлебникова, участников аферы, следователь Станислав Гордиевский, который сегодня на страницах российских газет удивляется, за что его включили в «список Кардина», прекратил против Вячеслава Хлебникова уголовное дело и освободил его от уголовной ответственности в связи с отсутствием состава преступления. Случилось это 11 июня 2008 года, спустя полгода после кражи денег. И после этого Ирина Дудукина заявляет, что следствие совершенно самостоятельно обнаружило факт хищения бюджетных средств в июле 2008 года безо всякого участия Магнитского!

Но самое удивительное, что и в июле 2008 года, после того как расследование хищения якобы началось (по утверждению Дудукиной, по крайней мере), Вячеслав Хлебников оставался на свободе целым и невредимым. Он никуда не убегал, не скрылся в благословенной Украине, как это утверждает госпожа Дудукина, а как штык явился по первому зову казанского следователя Олега Уржумцева в гостиницу МВД РФ на проспекте Вернадского, где Олег Уржумцев - главный застрельщик операции прикрытия МВД - его и допросил. Тут Вячеслав Хлебников «во всем признался, повинился, разрыдался» и рассказал, как незаконно перерегистрировал компании и участвовал в фабрикации судебных решений. А дальше прямо как в пушкинской сказке: «Царь на радости такой отпустил всех трех домой».

Так что и в июле 2008 года Олег Уржумцев задерживать Вячеслава Хлебникова не стал, а пришел к выводу, впоследствии поддержанному следователем Олегом Сильченко и заместителем генерального прокурора России Виктором Гринем, что Вячеслав Хлебников совершал преступления «будучи неосведомленным о своих преступных действиях и замыслах». Последняя фраза не из анекдота, а из текста обвинительного заключения по делу Виктора Маркелова, подписанного следователем Сильченко и замгенпрокурора Гринем 10 апреля 2009 года. А ведь если Хлебников на самом деле действовал «будучи неосведомленным о своих преступных действиях и замыслах», то его хотя бы в Кащенко надо было спрятать, чтобы не создавал опасность для общества. Ведь он черт знает что мог наделать в Москве! Человек неосведомленный о своих преступных действиях и замыслах на юридическом языке называется невменяемым.

И вот теперь этого чудом избежавшего тюрьмы или психушки уголовника с тремя отсидками, страдающего наркотической зависимостью, вытаскивают на свет божий и от его имени обвиняют замученного в следственном изоляторе Магнитского в том, что он якобы организовал хищение бюджетных средств, о котором сам же сообщил в правоохранительные органы еще за три недели до того, как оно произошло. Остается только предположить, что Сергей Магнитский и фонд Hermitage были в преступном сговоре с Чайкой, Бастрыкиным и Нургалиевым и подкупили их, чтобы те не дали ход их заявлению. Герой любимого в России сериала говорил в подобной ситуации: «Что-то у них не вяжется». Надо либо презирать свой народ и считать людей идиотами, либо находиться в по-настоящему безвыходном положении, чтобы осмелиться публично выдвигать такую версию. Видимо, милиция теряет все-таки веру в свою «неприкасаемость», если начинает столь рискованную игру.

Ирина Дудукина, которой выпала сомнительная честь озвучить этот бред, прекрасно понимает двусмысленность своего положения и знает, что вопрос о жалобах Hermitage убивает милицейскую версию, как грамм никотина лошадь. Поэтому она буквально извивается под градом вопросов, проявляя чудеса наглости. Перефразируя Марка Твена, можно сказать: есть просто ложь, есть вопиющая ложь, а есть «Дудукина». Ирина Дудукина вполне может войти в историю русского пиара как имя нарицательное.

Сначала Дудукина делает вид, что не понимает вопроса журналистки о том, что Бастрыкин, Чайка и Нургалиев были уведомлены о готовящемся преступлении до того, как оно было совершено. Она пробует сострить, сказав что-то вроде «кто такие эти «браудеры» и «магнитские», чтобы быть знакомыми с такими людьми, как Чайка, Бастрыкин и Нургалиев». Но вопросы становятся все настойчивее, и Дудукина говорит, что, может быть, где-то заявления и были, но им в МВД о них ничего неизвестно. Но это опасное заявление, так как оно открывает широкое поле для дискуссий. Поэтому приходится сказать, что никаких заявлений вообще не было. И наконец, апофеоз пресс-конференции: Дудукина заявляет, что все заявления есть выдумка защиты.

Интересно, на что она рассчитывает: на то, что завтра будет конец света и ей никто на эту ложь не ответит? Или на то, что завтра вообще не наступит? Но такое не в силах устроить даже российское МВД. Как сказал однажды великий американский государственный деятель, можно бесконечно долго морочить голову небольшой группе людей, можно некоторое время морочить голову всему народу, но никому и никогда не удавалось бесконечно долго врать всему народу. И российским милиционерам тоже не удастся.

P.S. Эпиграф к этой статье до меня использовал Федор Раскольников в своем разоблачительном письме к Сталину, написанном из эмиграции в 1938 году незадолго до того, как агенты НКВД убили его. Надеюсь, что за прошедшие с того момента 70 лет Россия все-таки изменилась.