Я не мог ожидать такого решения, хотя считаю, что у нас была очень сильная позиция в суде. Но, когда человека три месяца продержали в СИЗО, очень сложно ожидать оправдательного решения, какая бы сильная позиция ни была. Я оценивал шансы на оправдание примерно в 30 процентов. Но в итоге все круто получилось.

Судья ссылалась в моем случае фактически только на объективные доказательства. Показания всех тех наркоманов, которые были свидетелями, судья признала противоречивыми. Оставила она показания только одного Храмова, но их было недостаточно для вынесения обвинительного приговора – они полностью противоречили совокупности доказательств защиты.

Доказательства защиты были объективные – видеозаписи и фотографии, на которых было видно, например, как я был одет. Храмов же просто говорил, что меня видел, но не помнил, в какой я был одежде. И в целом показания были слабые. Я думаю, что самым убедительным доказательством были именно фотографии, а также результаты проверки на полиграфе. Возможно, еще на судью произвели впечатления наши выступления в прениях.

В отношении Макса Солопова судья оставила показания Храмова и Кривошановой, несмотря на то что было ходатайство о недопустимости рассмотрения ее показаний как добытых под пытками. Еще была видеозапись с телеканала «Дождь», которую в суде не исследовали, но судья в своем решении на нее сослалась: мол, на этой видеозаписи видно, как был одет Максим, а потом в этой же одежде был человек в маске. При этом в суде никто ни разу не показал, что на этой видеозаписи вообще есть Макс. Это очень сомнительный момент и повод для обжалования, безусловно. Макс, конечно, будет обжаловать приговор.

В моем случае, думаю, тоже будет обжалование – со стороны прокуратуры.

В целом в ходе процесса мне казалось, что все идет нормально, хотя все равно я ожидал другого результата. Этот приговор решает очень многие проблемы, потому что все равно, пока находишься под этой уголовной темой, на работу, например, не можешь нормально устроиться. Ладно люди из нашей среды, те, кто читает новости, понимают, что происходит. Но 90 процентов населения вообще далеки от всего этого, и когда всплывает такой момент, что человек привлечен к уголовной ответственности, это вызывает негативные эмоции. Я думаю, у меня теперь и на работе по-другому все пойдет.

Что касается демонстрации 28 июля 2010 года, то я по-прежнему считаю, что она была спровоцирована по большей части действиями властей и являлась адекватным ответом на то, что в Химках происходило. И сравнивать 10 разбитых окон и проломленные головы вообще некорректно. Все эти люди – местные бандиты и чиновники – столько лет избегают наказания за свои преступления, но зато устраивают некий громкий процесс из-за 10 окон. В результате этих действий теперь один человек скрывается, другой ожидает экстрадиции где-то в Украине. Это ненормальная ситуация, созданная этими самыми бандитами и чиновниками из Химок.