27 сентября в Сахаровском центре прошла встреча с Алексеем Козловым, освобожденным 21 сентября из колонии в Пермском крае. Людей пришло много, что, очевидно, свидетельствует об острой актуальности темы незаконных репрессий, ужасающего состояния нашей судебно-следственной системы и сегодняшнего ГУЛАГа. Освобождение Алексея Козлова стало возможным благодаря его решимости методично доказывать свою невиновность и неустанным усилиям его жены, журналистки Ольги Романовой.

На открытой дискуссии «Заказные уголовные дела: как призвать к ответу исполнителей» кроме Алексея Козлова выступили Владимир Осечкин, также прошедший через неправосудные преследования и заключение, Елена Панфилова, директор Центра антикоррупционных исследований и инициатив "Трансперенси Интернешнл-Р" и Асмик Новикова, руководитель исследовательских программ фонда "Общественный вердикт».

Алексей Козлов рассказал о своих мытарствах, о невозможности доказать свою правоту в суде. Ни одно ходатайство, поданное им во время суда, удовлетворено не было, более 100 жалоб, направленных им и его защитой в различные инстанции от прокуратуры до ФСБ, не дали результата.

«Не нужно обращать внимания на такие мелочи, как само судебное производство, — с горькой иронией сказал Козлов. — Приговор, что бы вы ни говорили, будет обвинительным. Нужно обращать внимание на те фальшивые, поддельные документы, которые в любом случае в вашем деле будут. Настаивать на их исследовании. Привлекать внимание людей».

Случай Алексея Козлова не единичный, а системный. В местах заключения Алексей встретился с Сергеем Шимкевичем, бывшим главой "Томскнефти" (дочерней компании "ЮКОСа"), осужденным на 13 лет заключения. В его рассказе Алексей Козлов в точности узнал ту схему, по которой фабриковали его собственное дело.

«Надо понимать, что основная задача человека, который попал в такую ситуацию, — это сделать историю максимально публичной, привлечь коллег, как было в деле химиков... Нельзя сдаваться. Кроме нас самих нам никто не поможет».

Борьба за справедливость создает сложности для заключенного, ужесточает его положение. Ведь его освобождение невыгодно тем, кто «заказал» дело и кто его фабриковал. Известны случаи, когда прямо перед судом по УДО к людям приезжали следователи и говорили: «Признай свою вину — и выйдешь по УДО. Иначе не выйдешь». Нередки и такие ситуации: у человека 5-6 поощрений, ни одного нарушения, все основания для УДО, но за три дня до суда его сажают в ШИЗО, признают злостным нарушителем, и суд на этом основании отказывает в УДО.

«Случай с отказом в УДО Платону Лебедеву не является редкостью, это типичная для подобных дел ситуация. У человека, который попадает в эту систему, с каждым шагом все меньше шансов на справедливое правосудие. В момент, когда заказчик принес следователю деньги, только он один заинтересован в вашем аресте. Но когда дело прошло уровень следователя, который поставил свою подпись, прокурора, судьи и дальнейшие инстанции, уже все эти люди заинтересованы в том, чтобы вы не вышли, чтобы не добились справедливости, потому что в случае отмены приговора они должны нести ответственность. Вы начинаете бороться уже со всей системой. Корпоративный дух работает, своих они не сдают. И вышестоящие суды защищают свои узко корпоративные интересы. Поэтому добиться справедливости так сложно. Необходимо объединяться и все делать публичным, это единственный рецепт для того, чтобы следователи и прокуроры начали бояться, что их незаконные действия будут разоблачены».

Удивительное впечатление производит сам Алексей Козлов, который, едва освободившись, готов продолжать борьбу и помогать другим людям отстаивать свою невиновность. Находясь в заключении, он вел интернет-дневник, ставший известным как "Бутырка-блог". Дело его еще не закончилось, оно направлено в суд на повторное разбирательство, и Алексею предстоит этот суд еще пройти.

Не менее сильное впечатление производит личность Владимира Осечкина, бывшего предпринимателя, который освободился из заключения в июне этого года и активно занялся правозащитной деятельностью.

Первый раз с правоохранительной системой Владимир столкнулся в 2000 году, будучи студентом юридического факультета в Самаре. Однажды ему позвонили и пригласили в районный отдел милиции, а там в течение 12 часов избивали и пытали, требуя ложного признания. Поздно вечером, когда он очнулся, следователь зачитал ему явку с повинной. После этого три месяца Владимир пробыл в СИЗО по обвинению в убийстве, а затем приехал прокурор, извинился за два выбитых зуба, заверил, что избивавшие рубоповцы уже уволены, и отпустил с извинениями.

«Я для себя, конечно, выводов не сделал, в какой стране я живу, и начал заниматься бизнесом, понимая, что в юридической сфере я больше работать не буду».

У Владимира образовался успешный бизнес в Москве, он открыл автосалон. В декабре 2006 года у него украли 1 млн рублей и машину, и Осечкин обратился милицию. Вместо помощи он получил настойчивые вымогательства взяток. «Я в жизни не дал ни одной взятки, сказал, что давать деньги, чтобы сажать кого-то в тюрьму, я не буду». Тогда правоохранители взяли деньги с тех людей, которых должны были по этому делу посадить, а в отношении Осечкина начали травлю - повальные обыски в офисе, фабрикация уголовного дела. В мае 2007 года — арест, следствие окончилось только в августе 2008 года, а судить начали в ноябре 2009-го.

«В законодательстве есть масса лазеек, дающих возможность держать человека более года без суда и следствия... Весной 2010 года в суд явился «потерпевший» представитель банка и заявил, что я ни в чем перед ними не виновен, претензий они не имеют и просят уголовное дело прекратить. Это был скандал: три года я провел под стражей за то, чего не было».

Однако дело не прекратили, в июле 2010 года суд приговорил Осечкина за семь эпизодов хищения из банка, который заявил, что никто у него ничего не похищал. «Судьи улыбались: вот видишь, прокурор запросил тебе 12 лет, а мы даем семь, ты уже отсидел три с половиной, езжай в лагерь и освобождайся по УДО».

Осечкин подал на кассацию, обжаловал многочисленные нарушения. «И несмотря на то что мое выступление выглядело обоснованно, судьи Московского областного суда мне открыто сказали: мы все понимаем, но вы уже просидели три с половиной года, вам до свободы два-три месяца посидеть. Вы что, хотите, чтобы мы посадили прокуроров и следователей? Мы этого делать не будем. Обращайтесь в Страсбургский суд».

Освободившись в июне условно-досрочно, Владимир Осечкин создал с друзьями интернет-проект «ГУЛАГу нет» и пытается привлечь внимание людей к судьбам тех, кто без вины отбывает сегодня заключение.

«В 90-х годах предпринимателей по заказу конкурентов убивали. В нулевых пошла тенденция сажать, посадки стали методом борьбы с конкурентами в бизнесе. Сфабриковать громкое дело против бизнесмена нетрудно: у него есть сотрудники, всех по списку вызывают, и люди под давлением в кабинетах следователей говорят что угодно, подписываются - вот и готово уголовное дело, преступная группа: директор предприятия, один-два бухгалтера — вот и ОПГ. Не надо забывать, что за раскрытие организованных преступных групп вся следственная группа и прокурор получает премии и повышения».

Если при Сталине тройки вписывали данные человека в трафаретный текст и выносили приговор, то сейчас существует так называемая флэшка, которая передается от следователя к прокурору и так далее. Если текст, который пишет следователь в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, сравнить с текстом обвинительного заключения, а тот с текстом приговора - все как под копирку. Оправдательных приговоров у нас практически нет.

Незаконные методы следствия, начиная от просто физического давления и насилия и заканчивая фальсификацией, имеют массовый характер потому, что суды обвинительными приговорами легализуют преступления, которые совершались против человека на предварительном следствии.

«Больше всего преступлений сегодня совершается в районных отделах милиции, в районных судах, там, где фальсифицируются доказательства по уголовному делу, там, где привлекаются к уголовной ответственности заведомо невиновные, и там, где выносятся приговоры заведомо невиновным людям», — закончил свое выступление Владимир Осечкин.

Елена Панфилова рассказала об огромном количестве «заказных» дел, причем не только в уголовном делопроизводстве, но и в гражданском. У беззакония три мотива: алчность, политика в самом широком смысле этого слова и личные счеты. «Мы знаем одно большое дело, где задействованы и личные счеты, и экономика, и политика. Это дело Ходорковского».

Есть схема "заказчик—исполнитель", но нередко сами исполнители фабрикуют уголовные дела и применяют пытки ради наживы. И все это побочный эффект построения вертикали власти. Силовики фактически получили разрешение «кормиться», то есть получать прибыль от сфабрикованных дел сверх результатов по борьбе с преступностью. Никого за такой дополнительный доход не наказывает, а аппетиты возрастают. И беда может случиться с каждым, не только с богатыми. Любая квартира или дача завтра может понадобиться какому-нибудь упырю. Противостоять этому можно только путем самоорганизации граждан.

Асмик Новикова сообщила, что пять лет назад привлечь сотрудника милиции за избиения и пытки было чем-то из области фантастики, сейчас же это не так сложно - за пытки сажают. Это стало возможно, в частности, благодаря деятельности нижегородского Комитета против пыток. И это обнадеживает. Усилиями общественности можно сдвинуть дело с мертвой точки. Обнадеживает, конечно, и сам пример борьбы Алексея Козлова и Ольги Романовой, и его освобождение. Может быть, поэтому, несмотря на ужас описываемого, в Сахаровском центре в этот вечер была какая-то светлая и теплая атмосфера.

Алексей Козлов на встрече в Сахаровском центр

Говорит Владимир Осечкин. В центре Елена Панфилова