Минюст внес предложения по расширению полномочий членов Общественной наблюдательной комиссии (ОНК). Теперь общественникам будет дано право готовить заключения «о целесообразности условно-досрочного освобождения заключенных, замены им неотбытой части наказания более мягким видом наказания и изменения вида исправительного учреждения».

Это может стать знаменательным событием, потому что, как правило, в судах об условно-досрочном освобождении (УДО) и об изменении вида наказания участвуют прокуратура и администрация. Со стороны заключенного же может участвовать только адвокат. Если правозащитники смогут реально влиять на ход рассмотрения ходатайств об УДО, показать заключенного не только с плохой стороны, но и с хорошей, то, возможно, изменится статистика по осужденным, вышедшим по УДО.

Для некоторых заключенных, которые подают ходатайства об УДО, администрация учреждения придумывает всякие незначительные нарушения, которые имеют решающее значение в суде. И было бы хорошо, если бы та же ОНК могла обратить внимание суда на то, что нарушения эти мелкие и совсем не являются показателем того, что человек не осознал своей вины, не исправился. Как, например, было со мной: попил чаю в комнате, не предназначенной для приема пищи, или присел на кровать в неположенное время. Это стало основанием для отказа в УДО.

Тут стоит заметить, правда, что ОНК должна реально работать в своем регионе. Не секрет, что некоторые наблюдательные комиссии бутафорские и никакой работы фактически не проводят. Показательно наносят визиты в колонию, пьют чай с администрацией и уезжают. Реальных правозащитников, которые на самом деле трудятся в рамках ОНК, защищают права человека в конкретном учреждении, можно по пальцам пересчитать. Только такие – реальные, а не бутафорские – комиссии смогут плодотворно работать на то, чтобы каждый заключенный мог воспользоваться правом на УДО.

Вообще с условно-досрочным освобождением сейчас большие проблемы. ФСИН реализует нововведение – систему социальных лифтов. Если человек – злостный нарушитель режима содержания, поддерживает воровские традиции, отрицательно относится ко всем и всему, то для него одна тропинка – тюрьма, ПКТ, ЕПКТ, строгие условия содержания. Тому, кто не нарушает внутреннего распорядка, ведет законопослушный образ жизни, находясь в колонии, по этой новой программе будет предоставлено УДО, но только после того, как он выйдет на колонию-поселение, то есть получит "перережим". До этого момента администрация не будет поддерживать ходатайства об УДО, таков негласный указ во всех регионах.

У меня есть свежий пример из Красноярского края. Одному заключенному отказали в удовлетворении ходатайства об УДО на том основании, что в деле имелась отрицательная характеристика. В ней администрация учреждения указала, что данный осужденный имеет с родственниками «иждивенческо-потребительские отношения», которые выражаются в том, что родственники делают ему передачи. Полный абсурд. Но на этом основании человеку отказали в УДО, несмотря на все поощрения и отсутствие нарушений. Через месяц в суде слушалось его ходатайство о перережиме на колонию-поселение. Та же администрация на этот раз предоставила в суд исключительную характеристику: хороший бригадир, имеет 18 поощрений, неоднократно премировался. По решению суда заключенный был переведен в колонию-поселение.

Что же касается предложений Минюста, то подвох здесь может быть в следующем. С одной стороны, Минюст и ФСИН понимают, что в комиссиях не так много осталось активных правозащитников. Вполне возможно, что они думают со временем и вовсе от них избавиться и сформировать во всех регионах подконтрольные комиссии. И они будут штамповать бумаги о том, что «данному заключенному предлагаем не предоставлять УДО». То есть фактически это будут бумаги, вышедшие из ФСИН. Я предполагаю, что Минюст или ФСИН впоследствии планируют сделать ОНК чисто номинальной структурой.

С другой стороны, это все может забюрократить реально действующие ОНК, если заключение этой комиссии будет обязательным приложением к ходатайству об УДО. ОНК будет тогда только тем и заниматься, что сидеть и писать эти заключения, инспектировать она уже не будет успевать совершенно ничего.

Вот у нас, например, 49 колоний. Представляете, сколько это работы? Ведь каждого заключенного необходимо узнать, причем не только ознакомиться с характеристикой администрации, но и познакомиться с ним, пообщаться и на основании своего анализа принять решение: поддержать или не поддержать ходатайство об УДО данного заключенного.

На мой взгляд, имело бы смысл построить эту работу следующим образом. Суд должен основываться не только на характеристике администрации, но и на заключении ОНК, если оно прилагается к ходатайству об УДО. Это заключение должно рассматриваться и учитываться судом. Но оно не должно стать обязательным, иначе мы получим конвейер, который будет штамповать одно решение: «не поддерживать».