Меня будит контролер. Трясет за плечо и просит билет. Я показываю. Билет на электричку до Ногинска стоит 132 рубля. На соседней лавке сидит парень без билета. Он соглашается купить у контролеров билет на одну станцию, но отказывается платить дополнительный сбор. Выходить из вагона он тоже отказывается. "У вас что, совести нет?" - вопрошает женщина-контролер. Ее коллега пытается вызвать охрану или полицию через связь пассажир-машинист. "Они тебя вытащат отсюда, отвезут в отдел. Все кости переломают", - обещает она парню.

Парень не сдается. Было решение прокуратуры, что контролеры не имеют права брать дополнительный сбор. Парень распечатал себе это решение и возит с собой. "Ох, как не повезет твоей будущей жене! Такой мелочный, бумажку даже распечатал!" - возмущается третья контролерша.

После ее реплики я понимаю, что это мне напоминает. Смесь из попыток усовестить, угроз и оскорблений - так общаются со слишком настырными наблюдателями члены избирательных комиссий. Когда я был наблюдателем, учительница из Центрального Чертанова точно в таких же выражениях "переживала" за мою будущую жену.

Безбилетник непреклонен. Охранники не приходят. Контролеры шумно возмущаются и покидают вагон. Тетки были вынуждены стоять около парня несколько станций: сколько незаконных дополнительных сборов они не успели собрать!

Я приехал в Ногинск, потому что хочу снять митинг в защиту кинотеатра "Рассвет". Это единственный кинотеатр в городе, и его собираются закрывать. По пути к "Рассвету" я заглянул на пикет против переименования города в Богородск. На картах город еще называется Ногинском, но горадминистрация уже повесила на дома баннеры "Я люблю Богородский край". На пикете активисты местного КПРФ с белыми лентами раздают газеты "На Русском рубеже" и собирают подписи против переименования. У одного из активистов белая лента пристегнута значком со Сталиным. Он недоволен фальсификацией выборов, переименованием города, закрытием "Рассвета".

Спрашиваю его про митинг в защиту кинотеатра. Митинг не согласован. Члены инициативной группы в поддержку "Рассвета" боятся высоких штрафов, поэтому на сайте кинотеатра и на сайте в поддержку кинотеатра опубликованы призывы не участвовать в митинге. Митинг должен начаться через час, но пока никто не знает, сколько людей на него придет. К пикетчикам подходит женщина с белой лентой и предупреждает: в двух кварталах от кинотеатра стоят автобусы с ОМОНом. У самого "Рассвета" пока лишь усиленные наряды городской полиции.

Ближе к заявленному времени к перекрестку улицы III Интернационала и Патриаршей, где расположен кинотеатр, начинают подтягиваться люди. Организаторов нет, точкой аккумуляции служит съемочная группа РЕН ТВ. Возмущенные ногинчане подходят к камере и рассказывают, как им важен "Рассвет". "При советской власти в городе было четыре кинотеатра, теперь остался один. И его собираются закрыть!" - говорит мужчина.

На площадке перед "Рассветом" уже несколько сотен человек. Полицейские настороженно подходят послушать, что люди говорят на камеру. Выступления всё эмоциональнее. "Куда будут ходить наши дети?! Мы против чебуречной, мы за кинотеатр!" - кричит женщина. После ее интервью народ начинает скандировать "За кинотеатр!"

Многие пришли на митинг с детьми. Две девочки лет десяти поднимают плакат "Руки прочь от "Рассвета". Поднимаются другие плакаты. Толпа скандирует "За "Рассвет!" Стихийно решают идти пикетировать администрацию. Администрация расположена в квартале от кинотеатра. Демонстранты идут по Патриаршей улице, которая на Яндекс-картах называется по-старому - "Улица 9 января". Не самое лучшее предзнаменование. Полицейские выстраиваются в цепь, чтобы не пустить протестующих к дверям администрации. Толпа перекрывает улицу и скандирует: "Лаптева!" Люди хотят, чтобы к ним вышел Ногинского района. Но Лаптева нет в городе - по слухам, он в Лондоне, болеет за нашу сборную на Олимпиаде.

Начальник УВД из патрульной машины через громкоговоритель просит уважаемых граждан разойтись. Он обещает, что кинотеатр закрыт не будет. Одновременно подъезжает ОМОН. Бойцы в шлемах и бронежилетах поигрывают дубинками. Демонстранты освобождают дорогу и в сопровождении полиции двигаются назад к кинотеатру. У "Рассвета" продолжается стихийный митинг. Группа из нескольких десятков подростков в респираторах, лет по 13-15, кричит "Русские, вперед!". Но никто больше не подхватывает этот лозунг. Все вместе скандируют: "За "Рассвет!". Глава города Хватов встает на скамейку и пытается успокоить людей. Его освистывают.

Полицейские пытаются задержать женщину, с эмоционального интервью которой началось скандирование. Толпа ее отбивает. Люди выговариваются и начинают расходиться. Несколько протестующих отправляются к Ногинскому телецентру. Они хотят потребовать, чтобы о конфликте вокруг "Рассвета" сказали в новостях. Я разговариваю с коллегой Костей Рубахиным, когда к нам подходит женщина. "Там задерживают парня, снимите это". Мы бежим туда, куда она указала, и видим, как полицейские грубо ведут парня, который пять минут назад выступал на митинге.

Мы начинаем снимать. Один из сотрудников бросается на нас и с криком "Я не разрешал меня снимать! У нас свобода слова!" хватает меня за камеру. Я кричу ему про 29-ю статью Конституции. Пожилой мужчина пытается пробиться к задержанному. Кричит: "Я его отец!" "Батя, иди в ментовку!" - кричит ему парень.

Задерживают еще нескольких молодых людей. Через несколько минут полицейский, который на нас бросался, подходит и обнимает нас с Костей. Я уверен, что нас сейчас тоже будут задерживать. Но полицейский, обнимая нас за плечи, говорит: "Мы всё делаем мягко, видите? Понимаете, мы на службе. Вы тоже. Без обид?" Я спрашиваю, почему задерживают людей. "Они пьяные. Разве не видите? Вот этот матом ругался".

После того как большая часть людей расходится, мы с Костей садимся на электричку до Москвы. После Электростали проходят контролеры. Девушка с белой ленточкой на рюкзаке обегает их по перрону и садится на лавку напротив нас. Мы вдвоем смотрим на ленточку. Она ловит наши взгляды. Спрашивает: "Вы свои?"