Уже четверо суток мы находимся в Новомихайловском - после полутора месяцев крымской эпопеи. Природа иная, вокруг поля бегают и по-детски стонут шакалы, мелькают летучие мыши, каждую ночь приходится немножко стрелять. Ощущение, что сели в машину времени и переместились назад. Снова завалы, во фронтовом режиме двигающаяся техника, едкая пыль и отрешенная работа по(д)топленцев. Они еще, так же, как когда-то в Крымске, не ожидают всей дикости беспредела, который им предстоит.

Задача, которая здесь предстоит правозащитнику, иная – предупреждать, но часто уже оказывается поздно. Комиссия уже приходила, уже заставила все подписать, уже ушла, не оставив ни копии акта, ни фамилий сотрудников. Прошло всего несколько дней, многие в юридическом смысле еще и не опомнились, а хищные комиссии уже собирают свою жатву по накатанной схеме. За потопом следует насилие над всем населением, и феодальные порядки полностью меняют представление о времени. Время может катиться назад – вот вся философия.

Что же говорят новомихайловские жители? Их топили два предыдущих года, но слегка, и сегодня опять звучит знакомое: такого никогда не было, было сантиметров пятьдесят... Говорят, русло реки не чистили, сирены по окраинам не слышали вообще, в центре – только за 15 минут до начала.

А что же приходится им отвечать? Предупреждать о том, что они ничего не должны подписывать, не прочитав, требовать копии актов у комиссий и спрашивать фамилии-звания всех должностных лиц, а если есть замечания – писать их прямо в актах, даже если вырывать будут из рук? Оказывается, поздно: много чего уже подписали, потому что «кто ж нас спрашивал?» Из Крымска сделали полигон, где отработали весь план от и до, поэтому здесь надо ждать тех же административных методов. Все то, что ниже будет написано про Крымск, – это еще не полная правда, но даже в нее трудно поверить бедным новомихайловцам.

Так что же осталось в Крымске? В крымском суде два блокпоста из приставов, и войти в него попросту нельзя, они не пустят и вертушки закрыты. Очереди небольшие, но истерия создается искусственно: пускают только по одному. Нам, представителям, туда вход воспрещен как в присутствии заявителей, так и в их отсутствие, так как у приставов есть какая-то внутренняя инструкция. На просьбу показать ее, поправляются: «Ой, то есть устная инструкция». Во время этого диалога начинают внезапно хватать за локти и одновременно вопить: «Не трогайте мою руку!» Затем принимаются обыскивать вещи и объясняют: «Вы сюда прибыли с недоброй целью. Без вас все было так тихо и спокойно».

Так вместо обыкновенной канцелярии, где за одну минуту должны регистрироваться исковые заявления, в суде теперь устроена «приемная», в которую описанным образом блокируется вход. При том, что для регистрации заявления требуется только один секретарь и никакого «приема». Прием – это разговор, а не место регистрации входящих бумаг. Но это в теории, а здесь граждан разгоняют словами: «Уйдите, тут водят арестованных». И их действительно таскают на наручниках, показательно, сквозь очередь.

На каждом из этих блокпостов каждому посетителю вручается документ под названием «Расписка. Приложение №1 к Регламенту организации СМС-извещений участников судебных заседаний в судах Краснодарского края». Кто ее не подпишет, того отказываются впускать и принимать у него заявления. Расписка следующая:

«Я... согласен (согласна), что уведомления о подготовке к судебному разбирательству, судебных заседаниях, в том числе в суде первой, апелляционной, кассационной и надзорной инстанциях, по гражданскому делу №... будут направлены мне... на мой номер мобильного телефона SMS-сообщением... С момента поступления электронной повестки (извещения) от... суда (судебного участка) на мой электронный ящик или SMS-уведомления от абонента... я считаюсь извещенным...»

Внимание, об электронном ящике до того в расписке ничего не говорилось!

Иными словами, никаких эсэмэсок никому приходить не будет (это все равно что СМС-оповещение о наводнении уже после оного), а повесток тоже не будет, поскольку человек сам за это расписался. В итоге все судебные заседания пройдут в отсутствие заявителей, и это еще будет представляться как «отсутствие волокиты». А люди подписывают такие бумаги даже не от неграмотности – от страха, и чтобы заявление вообще приняли, а суд вообще состоялся! Следует назвать фамилии этих иуд, то есть приставов: Ефремов Андрей Викторович, Башкатов Андрей Георгиевич, Плашинда Татьяна Ивановна.

Подобным же образом ведут себя нотариусы, когда необходимо заверить доверенность от кого-нибудь из жителей. Единственный нотариус в Крымске точно так же впускает к себе только заявителя (неграмотного потопленца) одного, без того, кому он доверяет, затем из-за двери доносится отвязный вопль купленного нотариуса, который давит на посетителяь - какую-нибудь бабушку. За доверенность запрашивает 2 тысячи рублей, вчетверо дороже положенного. Нотариус в соседнем Абинске тоже рассуждает на тему «вы с недоброй целью приехали в Крымск», а все конфиденциальные вопросы решает только в коридоре, при многочисленной очереди. Впрочем, за услуги запрашивает только вдвое больше положенного, а после долгих обсуждений закона о нотариате соглашается на установленную таксу – 500 рублей. Вывод очевиден: все схвачено, но сила хватки прямо пропорциональна расстоянию.

В крымской межрайонной прокуратуре, как и во всех во всех штабах, жалобы не регистрируются непосредственно при подаче, заявляют: у нас штампиков нет. Необходимо звонить через три дня и «узнавать входящий номер». Зато на двери есть золотая табличка «приемная генерального прокурора РФ». Но стоило прийти вместе с заявителем, как обходительный помощник прокурора, Вербицкий Андрей Станиславович, лично сходил куда-то и поставил сакральный входящий номер – №1. Весь Крымск превращен сначала в морг, а потом в канцелярию, и за все это время первая из всех жалоб зарегистрирована только после нашего прихода!

Другую жалобу вообще не приняли только потому, что ее уже пытались подать, после чего на жалобе пришлось написать: «Не была зарегистрирована в нарушение п.2.3.8. Инструкции по делопроизводству в органах и учреждениях прокуратуры»... На все ответ один: кидайте в ящик, а если напишете в жалобе что-то про нарушения прокурорской канцелярией – мы вам и в ящик не позволим кинуть!

Отсутствие штампиков побудило бы кого-нибудь из мастеров перформанса устроить какую-нибудь смехотворную акцию, типа «подайте гуманитарку приемной генпрокурора». Но это где-то в Москве, а в этом проклятом краю нет сил даже усмехнуться, осталась только усталая боль. Потоп за потопом, обман за обманом – это уже не только не смешно, но даже и не страшно.

«Ассоциация юристов России», дающая бесплатные консультации в комфортабельном офисе, тоже продала душу дьяволу. Сначала они звонили и уговаривали нас перейти к ним и «работать по общей базе», тогда как они и приехали-то позже нас, зато у них офис, отдельная приемная в церкви, компьютер и «наработанная база»! Когда мы уклонились от этого заманчивого предложения, в отношении нас началась деза. Населению они говорят, что мы, во-первых, давно уехали в Москву (а мы ни разу не выезжали из региона), во-вторых, обещаем неправду насчет Европейского суда. Этот суд, говорят юристы из Ассоциации, он по правам человека, а не по такой гражданской ерунде! То есть умышленным затоплением города и массовым административным обманом государство прав человека не нарушило? Они говорят: вот если бы была доказана вина государства, тогда бы вы могли жаловаться, а так смиритесь. Но кубанцы люди хитрые и стремятся сверить полученные советы по разным источникам. В настоящий момент многие уже разочаровались в этой ассоциации.

Есть и бесплатные юристы, предоставляемые прокуратурой. Они и не представляются независимыми, а суть одна: штампованные иски без какой-либо индивидуальной информации по делу, без аргументов, по типу: «Заявителю Х комиссия БТИ вынесла решение о капитальном ремонте. Заявителю Х это не нравится, поскольку он хочет признания его дома аварийным». Но ни слова о том, что комиссий на самом деле было три и первые две признавали его аварийным. А третья комиссия увидела свидетельство о праве собственности на землю и поменяла дважды принятое решение. Поскольку бесплатный сыр, то есть юрист от администрации, этих фактов в иске не указал, пришлось вдогонку подавать дополнение к исковому заявлению.

Вообще такова система: если земля приватизирована, ее не заберешь для муниципальных нужд, поэтому с владельца нечего взять. Ему назначают капремонт. Если земля муниципальная, такой же саманный (глиняный) дом по соседству признают аварийным, чтобы воспользоваться землей.

Странная логика у властей, но мотивы понятны. Если в «зоне подтопления» нельзя строить новый дом на старом месте, то почему можно ремонтировать затопленный дом? А если на этом месте жить можно, то почему нельзя на этой земле строиться? Очевидно, практика «комиссий» подтверждает изначальное мнение народа: наводнение было сделано для того, чтобы забрать у жителей их землю. Кстати, после наводнения приватизировать эту землю уже нельзя.

Кроме того, стало известно, что жилье в Краснодаре и Новороссийске, куда людей возили смотреть новые квартиры, им так и не выдадут. Только в Крымске – и все дела. Это при том, что многие уже отдали задаток; видимо, это связано с тем, что в Крымске вообще никто не захотел оставаться, началась миграция. Говорят, что застройщики в этих крупных городах просто отказались строить дома по стоимости, которую администрация занизила.

Где подставные юристы, там и подставные диагнозы у врачей, даже у сочувствующих. Еще бы, статистику портить нельзя, ведь за легкий и средний вред здоровью назначена компенсация 200 тысяч рублей, за тяжкий 400 тысяч, а выплаты по этой статье единичны. Вот пример: у 12-летней Эльзары началось кровотечение в ночь наводнения. Через несколько дней, не оказав ей никакой помощи, ее отправили в лагерь, несмотря на протесты матери. В лагере приступ повторился, но гинеколог, осмотрев девочку, скорую не вызвал. Отлежавшуюся в лагере, ее увезли только на следующий день, но уже не в реанимацию - ведь «все прошло». В обычной палате она лежала в опасном для жизни состоянии, никого к ней не пускали. Главное – статистика! Затем говорят: «Вы все норовите списать это на наводнение. С мальчиками спала?» Со скромной кавказской девочкой удалось пообщаться напрямую. Врачей вспоминает без обид, потому что еще не понимает подоплеки. Иными словами, врачи кое-когда и лечат, но причину заболевания не указывают и любой ценой обходятся без реанимации.

Появляются новые сведения. Те пострадавшие, которые все же получили компенсации, за это давали «подписку о неразглашении количества трупов». Подписку о том, что их оповещали о наводнении, – это просто само собой. Но многие в ответ показали фигу и остались без компенсации. В поселке Утриш погибло одних узбеков 80 человек. Они работали на стройке, жили в подвале, и их на ночь всегда запирали. Ну, узбеки же все-таки, вдруг сопрут что-то у благословенной Кубани? Вот и потонули. Если из 170 вычесть 80 гастарбайтеров, то получится, что утонуло всего 90 коренных кубанских старушек 1920-х годов рождения. А это, как говорится, уже победный результат!

Что тут еще прибавить? Что в лагерь всю последнюю неделю приезжали из уголовного розыска с центром "Э" и нас прятали всем миром? Что от безысходности приставленные менты украли у лагеря генератор, а потом приставили к нашей палатке служебно-розыскную собаку под номером 120? Что я уже полтора месяца кашляю пылью, а для «профилактики инсульта» в связи с непрерывным шумом в голове мне давали по 10 таблеток глицина за раз? Что одного выезда на море на трое суток хватило для прекращения кашля, а по возвращении все началось заново?

Это называется «давно уехали в Москву» Вот эта полевая работа почти рекордно непрерывного срока? С исковыми заявлениями, зачастую написанными от руки в гнилых развалинах дворов, после того, как жителей уже обманули юристы-предатели?

Мы перелетели через угрозыск и через болезнь, через провокации и усталость - и оказались в прошлом. В этом прошлом такое же феодальное право, но улицы еще не вылизаны и телекамер нет. Это Новомихайловск. Это машина времени. Что ждет благословенную Кубань и другие полигоны? Что ждет нас? Новая правда и годы ожиданий, пока не выкопают братские могилы в Славинске и в Анапе, пока не взломают двери канцелярий и контор, пока мы сами не превратимся в пепел, который придется искать кому-то другому.

Добро пожаловать в прошлое! Время, назад!