Сегодня я торопился. Надо было успеть к двенадцати, предстояло действительно важное событие, от которого многое зависит в моей жизни. Оно со мной бывает не очень часто, так что я волновался и боялся не успеть ко времени. Выйдя на улицу, я попытался было идти быстрее, но понял, что застреваю и спотыкаюсь в снегу. Ещё я тут же понял, что я настоящий петербургский жлоб. Воображаемые пенисы сбились в клин и полетели в направлении Смольного, курлыкая.

Когда я вошёл в парикмахерскую, я удивился. На экране телевизора вместо какого-нибудь телевизионного суда был настоящий Путин. Он начинал речь. Парикмахеры безмолвствовали. "Раздевайтесь" - сказали мне. Я поинтересовался, по всем ли каналам сегодня показывают Путина. Специалисты сферы услуг тут же предложили проверить, но я пресёк. Смотреть в зеркало на грозно машущего пальчиком Патрушева было бы ещё менее интересно. Вообще, я понял, что смотреть на телевизор с Путиным через зеркало - куда как комфортнее. Меня начали стричь, но я понял, что парикмахеры всё же слушают президента, хотя на их лицах не отражается ничего.

Я приготовился считать аплодисменты, но их почему-то тоже не было. Минут десять президент говорил, а его не перебивали. Парикмахеры тоже. Космические корабли бороздили просторы Большого театра, падая в пустоту. Однако парикмахеры всё же не выдержали. Фраза Путина о том, что программа финансирования семей с двумя детьми действует до 2016 года, вызвала общий вздох: "А ПОТОМ ЧТО?"

После кратких консультаций и медитации над сказанным далее консилиум парикмахеров пришёл к заключению, что выданные деньги отбирать не будут, а с 2016 года надо будет уже трёх детей, чтобы что-то получить. Эту догадку подтвердил и президент, сообщив, что с его точки зрения нормой в стране должна стать семья с тремя детьми.

"Государство должно, нашей задачей является обеспечить, власть обязана заботиться" - вещал с экрана вождь. После некоторой паузы моя фея, взмахнув в очередной раз ножницами, безапелляционно заявила: "Гладко стелет!"

Фраза о важности преподавания светской этики и традиционных религий вызвала только грустную улыбку. Я расплатился за стрижку и пошёл домой. Мне показалось, что с этой стороны улицы чище. Но это был просто небольшой кусок тротуара перед магазином.