Нателла Болтянская, рассуждая о юной условной Даше, рвущейся "на баррикады", приходит к выводу - эвакуировать. По-моему, надо, чтобы человек отчетливо представлял себе, что может ждать впереди, давал себе время подумать и делал осознанный выбор.

Бывают времена, когда стыдно оставаться на свободе: столько людей уже сидит, высказав то, о чем ты и сам думал. Становится несладким сахар и нехмельной водка. Молчать? Ехать? Ждать, когда повезут силком и в другую сторону? Ты перестаешь терзаться. Выбор сделан. И вот приходит твой черед. Позади азарт противостояния машине на следствии и суде, сказано последнее слово, начались будни "исполнения приговора". Вот про эти-то будни и стоит задуматься.

Ты считал, это там из тебя делают винтик, превращают из человека в статистическую единицу. Тебе это было нестерпимо настолько, что ты решил пожертвовать свободой (только ли ею?). Ну что же, там, в доарестной жизни, это были цветочки, отведай ягодок теперь.

Серый снег или унылый, бесконечно моросящий дождь, грязь, вонь, затоптанные или залитые мазутом жалкие клумбы, встать, снять не шапку, а "головной убор", отдать рапорт "гражданин начальник, в камере присутствуют...", пришить бирку на грудь - фамилия, отряд, постоянное подголадывание и стыд думать и тем более говорить о еде, холод, поверки, радость свидания и "раздвиньте ягодицы", письма - или "пропавшие" на почте, или наполовину вымаранные цензурой, "условности" в тексте, нет писем от друзей и от родных - только на Новый год и день рождения (у всех свои заботы, и ты там, на "воле", был таким же - не стыдно теперь?), и тоска, смертная тоска, и дни тянутся как годы (а как годы летели там, за забором), и ты один, совсем один, и не с кем поговорить о Монтене. А что из этого ты сочтешь нестерпимым и с чем согласишься (а каждое такое согласие унизительно и отбирает у тебя часть тебя)? И чего ты не станешь терпеть? Пропажи писем? Отвратительной и бессмысленной бирки? Нормы выработки, которую тебе не осилить? Запрета сходить в туалет на этапе? Запрета пользоваться мылом, когда нужно? Отнятой жалкой тряпицы, которой женщины обходятся вместо прокладок?. А когда ты принял решение не терпеть этого - тогда что? Голодать? Резать вены или живот? Мылить петлю? Бросаться на конвой или на проволоку на "запретке"? И ты в самом деле готов вот за это отдать жизнь (а это вовсе не "на миру" - когда еще, и как, и кто узнает, и узнает ли)? Это между тобой и "ими", теми, кто лучше бы закопал тебя живьем, только бы позволили (а ведь и это позволяли). Точнее даже, "этих" и считать нечего, так что все твое. И что из этого гордыня, а что последний предел, и где провести границу, и как знать, хватит ли сил. Тоска, смертная тоска, и ты один. Один на один с собой, нет страшнее. Ты думал, срок - это то, что скажет неправедный суд. А почему ты решил, что потом не будет другого, такого же неправедного? Срок - это то, что делит твою жизнь на "до" и "после". Спешить с этим не стоит.

Хорошо, если ты сможешь быть "камнем в Его праще". Не всем это удается. Терпения тебе.