Странно было слушать обвинительное заключение по делу Константина Лебедева, которое быстренько < href=/tags/may6/m.213982.html>зачитывал обвинитель. Не оставляло ощущение комедии абсурда. Хотя бы вопрос денег. Насколько я понял, Таргамадзе, по версии обвинения, передал в несколько заходов троим «заговорщикам» - Удальцову, Развозжаеву и Лебедеву - 140 000 долларов. Вряд ли друзья представили следствию подробную бухгалтерскую отчетность, но откуда-то точно известно, что из этих денег они положили себе ежемесячную зарплату в 50 000 рублей. Доход несолидный, средний менеджер и то больше получает, а тут уникальные мастера заговора, нанятые втроем свергнуть всю эту могучую государственную вертикаль! Видимо, следствие все же уважает их революционное бескорыстие.

Даже машины себе купили подержанные. Вообще описание троицы, раскатывающей на "Ауди" 2006 года выпуска" по всей стране и подстрекающей население на бунт, упорно вызывало в памяти бессмертные образы Труса, Балбеса и Бывалого. Или же Остапа Бендера с Паниковским и Балагановым на "Антилопе Гну". В этом случае на роль Козлевича как нельзя подходит Аймалетдинов: вроде и при делах, но на самом деле ни при чем. Моя версия, что следователи насмотрелись в детстве хорошего советского кино, похоже, находит все новые подтверждения.

Есть в обвинении и другие безумные толкования. Например, что Удальцов накануне 6 мая рассылал эсэмэски по всей Москве, "призывая прийти на митинг как можно большему количеству людей с целью создания давки". То есть на митинги люди приходят именно с этой целью. Или что, "устраивая сидячую забастовку" на Болотной, Удальцов понимал, что сидение непременно "приведет к прорыву оцепления". Я помню по школьным урокам физкультуры "лягушачий шаг" - когда передвигаешься сидя и подпрыгивая. Видимо, так и прорвали.

По сведениям обвинения, троица объехала Тверь, Иваново, Тулу и Ярославль, сзывая жителей приехать в Москву на митинг 6 мая. А после успешно проведенных на Болотной "беспорядков" продолжала кататься по Орловской, Курской, Воронежской и другим областям, готовя беспорядки там. И даже планировали синхронные волнения заключенных на разных зонах с одновременным блокированием железной дороги в Иркутской области.

Это все было бы очень смешно. Если бы все эти детские фантазии следователей не превращались в реальные сроки. А что еще хуже - они поселяются в сознании россиян страхами перед мифическим врагом и тотальным недоверием к любой общественной активности.

Но не это самое главное в услышанной краткой версии обвинения (часть его, касающаяся сделки со следствием и каких-то показаний Лебедева, слушалась в закрытом режиме). Честно говоря, я не знаю, куда они там ездили и о чем болтали. Это и неважно, и недоказуемо, потому что ничем не кончилось. Зато на Болотной, повинуясь удальцовским указаниям, «Лузянин, Барабанов, Луцкевич, Зимин, Духанина, Белоусов... и другие неустановленные лица... предприняли попытку прорвать оцепление, забрасывали полицейских камнями, палками, бутылками(!) с зажигательной смесью, портили имущество и наносили побои сотрудникам полиции». Вот прямо так - все вместе прорывали, кидали единственную, неизвестно кем брошенную бутылку и пр. Коллективное действие. И коллективная ответственность. Неважно, что в их персональных делах каждому указано его (предполагаемое) индивидуальное действие. А на этом суде можно всех скопом. Как выгодно, так и напишем. Правосудие, а че!

Как ни крути, Болотная оказывается ключевым моментом всей истории. Не будь ее, все эти россказни воспринимались бы как не более чем анекдот. Но Болотная была. И от того, как мы увидим события 6 мая, зависит участь и Удальцова с Развозжаевым, и «болотников», и в конечном счете всего гражданского общества в России.