В эпохи великих свершений не видят живых людей. Кому теперь, при покорении Крыма, есть дело до 803 крымчан, больных наркоманией, чье лечение да и самая жизнь не вписываются в прокрустово ложе не самых гуманных российских законов.

Вот уже почти десять лет развивается в Украине программа заместительной терапии. Это один из методов лечения опийной зависимости, применяемый, наряду с другими методами, во всем мире, в том числе практически во всех республиках бывшего СССР - везде кроме РФ и Туркменистана. Не только Украина, но и Киргизия, страны Балтии, даже Беларусь давно заместительную терапию узаконили и урегулировали.

Суть этой терапии в замене нелегального уличного наркотика легальным, медицинским - наркотическим лекарством, каковым по большей части являются синтетические опиоиды - метадон и бупренорфин, а в Швейцарии и некоторых других странах - медицинский героин. В большинстве заместительных программ установлен достаточно высокий порог включения наркозависимых. Обычно в программы принимаются наиболее проблемные потребители героина с застарелой зависимостью, лечение которых другими методами было безрезультатным.

Хотя заместительная терапия официально рекомендована Всемирной организацией здравоохранения, среди специалистов существуют разные, зачастую диаметрально противоположные точки зрения на ЗТ. Конечно, это не волшебная палочка. И лучше, когда человек находит в себе и вокруг себя силы для полного отказа от наркотиков. Но не у всех, далеко не у всех наркоманов это получается, потому что наркомания - это прежде всего болезнь воли. Но и те, кто не может справиться с влечением, у кого сложилась стойкая химическая зависимость, то есть фактически инвалиды, имеют право на жизнь и медицинскую помощь. Да, эффективность метадонового лечения от наркомании как таковой очень низка. Больные переходят из одного вещества на другое. Избавление от зависимости путем постепенного снижения дозы случается редко. Ценность заместительной терапии в другом - в восстановлении социального статуса человека, выведении его из подполья, возвращении в семью, высвобождении из криминальных связей.

Минусы заместительной терапии известны. Это прежде всего трудно контролируемое продолжение некоторыми пациентами употребления нелегальных наркотиков в сочетании с легальным, а также утечка некоторой части метадона на теневой рынок. Это проблема. Но ее решение не в аннулировании программ, а в совершенствовании технологии ЗТ, дифференциации участников (далеко не каждому можно доверять недельный запас лекарства), вплоть до исключения злостных нарушителей правил. Трудности есть, и наркологи, применяющие терапию, их не скрывают.

Существует и теоретическое, идеологическое неприятие заместительной терапии, и оно широко распространено в России то ли в силу ее «особой стати», то ли из-за мистических чар покойного академика Э.А. Бабаяна, полвека ведшего войну с «наркотическим пайком». Именно под его влиянием метадон был включен в Список I Перечня наркотиков, то есть запрещен для медицинского использования, а в российском законе «О наркотических средствах и психотропных веществах» появился безоговорочный запрет на лечение наркомании наркотическими препаратами, включенными в Список II (это относится к бупренорфину).

Не буду писать сейчас, что перевешивает в ЗТ - польза или вред. Хотелось бы, чтобы сама дискуссия о заместительной терапии не интерпретировалась ее противниками как пропаганда наркотиков. Особенно противниками в погонах. Но дело сейчас не в программах, а в людях, которые были в эти программы приняты и много лет, как больные диабетом на инсулине, жили на метадоне именно как на лекарстве. Они не искали его по подворотням, а были пациентами государственной программы Минздрава Украины. Они доверились врачам. Теперь наркологам в Крыму легче застрелиться. Помочь своим больным они никак не могут.

2 апреля директор ФСКН Виктор Иванов провел в Симферополе совещание. Говорил он о грандиозных задачах, решать которые предстоит наркоконтролю на крымской целине. Все было там не так. Милиция Украины сажала за наркотики, но мало: Иванов пообещал рейды. Конопля растет как сорняк: гербицидами ее. Да еще существует более 800 хорошо устроившихся потребителей метадона. Иванов не называл их больными. Но пообещал, что теперь «этих людей» будут лечить по-настоящему. Эти заявления безответственны: за лечение в любом случае будет отвечать российский Минздрав. Но тот молчит.