К сегодняшнему судебному заседанию я подготовил что-то вроде последнего слова. Но, оказывается, с точки зрения судьи, резюмирующие выступления "обвиняемых" и защитников в административном процессе не предусмотрены. Поэтому при выступлении пришлось текст немного сократить. Вот моя позиция как директора организации по данному процессу.

Волею российского законодателя мы вынуждены принимать участие в абсурдном судебном процессе.

Во-первых, абсурдно по отношению к нам определение «организация, исполняющая функции иностранного агента». Невозможно быть агентом неопределенного круга лиц и организаций. Нельзя служить нескольким господам одновременно. Наша организация никогда не исполняла ничьих инструкций и указаний, не брала подрядов на проведение мероприятий и дискуссий на определенные темы. Но в мире, к счастью, существуют другие формы отношений кроме подчинения и выполнения заказов. С людьми и организациями, которые перечисляли нам пожертвования, нас связывает общность идеалов и ценностей.

Более того, Общественная комиссия по сохранению наследия академика Сахарова всегда стремилась как раз к независимости, в том числе финансовой. Именно поэтому мы получаем пожертвования более чем из 10 источников одновременно, не считая физических лиц. И эти организации располагаются в разных странах и имеют различный правовой статус. Сахаровский центр получал пожертвования не потому, что выполнял заказы или действовал в чьих-либо интересах, а потому что его деятельность видится важной и нужной для сохранения наследия академика Сахарова людям и организациям по всему миру.

Во-вторых, акт проверки, составленный Министерством юстиции, демонстрирует безгранично расширительную и абсурдную трактовку понятия «политическая деятельность». В случае Сахаровского центра в качестве политической деятельности преподносится свободное выражение взглядов и мнений, а также создание условий для выражения мнений другими людьми. На сайте интернет-проекта Gogol.tv написан его своеобразный девиз - «частные мнения свободных людей». По сути этой фразой можно охарактеризовать всю деятельность нашей организации при проведении дискуссий. В своей самой известной публицистической работе «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе» Сахаров утверждал, что «человеческому обществу необходима интеллектуальная свобода - свобода получения и распространения информации, свобода непредвзятого и бесстрашного обсуждения». Именно этому тезису Сахаровский центр следовал в своей деятельности.

Наконец, третье и главное. Сахаровскому центру вменяется в вину то, что организация сама не внесла себя в реестр организаций, «исполняющих функции иностранного агента». С момента принятия соответствующего закона, наша организация внимательно следила за позицией государственных органов по отношению к своей деятельности. В мае 2013 года у нас проводилась проверка прокуратуры, а в августе 2014-го - проверка Министерства юстиции. Обе эти проверки не выявили нарушения законодательства об организациях, «исполняющих функции иностранных агентов». Естественный вопрос: как в этой ситуации мы должны были узнать, что за последующие три месяца позиция Министерства юстиции кардинально изменилась и теперь его сотрудники считают, что Сахаровский центр все это время нарушал закон? В ходе процесса мне и свидетелям задавалось множество вопросов о самых разных аспектах деятельности Сахаровского центра, однако данная тема так и осталась совершенно не исследованной. Очевидно, что общественная организация не может исходить из того, что государственный контролирующий орган меняет свою позицию каждые три месяца.

Исходя из вышесказанного, я считаю, что Сахаровский центр не совершал правонарушения, которое ему вменяется.