В прошлом декабре Луганск встретил снегопадом, теперь - ураганным ливнем. Прямо на голову сыпались искры с проводов, ветки деревьев, где-то в вышине сверкало и грохотало так, что походило на обстрел. Правда, буйство природы продолжалось недолго, на следующий день начали убирать все, что было поломано и порушено. Кстати, с недавних пор уборщиками в городе заделались российские «Ночные волки». Эти вездесущие санитары очистили парк Пархоменко и поселились рядом, в профилактории завода им. Якубовского. Подметал ли парковые аллеи сам орденоносец Залдостанов, осталось непроясненным.

Но визиты этих и других московских персонажей в овечьих шкурах если кого и вдохновляют, то лишь самых отпетых коллаборантов. Город по-прежнему живет настороженно и с опаской, зато с мазохистской готовностью демонстрирует следы прошлогодних обстрелов и взрывов. И то сказать, материалов для ремонта домов не хватает, особенно такого элементарного, как песок. Все песчаные карьеры оказались на подконтрольной украинской власти территории. Не хватает и другого стратегически важного ресурса - бензина. Так что улицы в центре города можно переходить не спеша и в любом месте.

Если говорить о бытовой жизни, то часто пропадает телефонная связь и банки до сих пор не работают. Зато появилось несколько точек, где можно обналичить средства с карточек или получить перевод. Действует некий доверительный обмен ценностями между людьми по образцу арабской «хавалы». А еще бегают маршрутки, и пустили троллейбус № 51. На нем можно добраться от автовокзала до Южного кладбища. И это важно, потому как смертность за последние полгода резко увеличилась. Дают о себе знать отдаленные последствия перенесенных в прошлом году стрессов. И, само собой, отсутствие серьезной медицины. До войны в Луганске имелось около 60 неотложек, теперь на ходу лишь 8 машин скорой помощи.

Что исправно работает, так это похоронные конторы, ломбарды и питейные заведения. Нет, никаких официальных ночных клубов, и кафе только до 21:00. Впрочем, есть закрытые рестораны, где со своими подругами расслабляются военные. Эти бурятские шахтеры и московские трактористы чувствуют себя в городе господами, смотрят поверх голов, впрочем, как каждый человек с ружьем. Он тебе и прокурор, и военный трибунал, и служба исполнения наказаний. А такая инстанция, как гражданский суд, прекратила свою работу в Луганской народной республике ровно год назад. Правда, появились нотариусы, только зачем? Украинские регистрационные базы абсолютно недоступны.

На этом фоне лишней ветвью власти кажется и губернатор со своим Советом министров. Власть в Луганской народной республике похожа на человека, что вышел на улицу с автоматом, но забыл надеть ботинки. Несерьезная публика! Даже марафет вокруг дома правительства не могут навести. Чего стоят пыльные витрины неработающих магазинов, в том числе знаменитой «Коханы». Да и центр принятия решений в республике, как все догадываются, находится отнюдь не в резиденции губернатора или в кабинетах правительства. Решения принимают в хитром домике по улице Херсонской. Окна особнячка занавешены белой (военная мода такая, что ли?) маскировочной сеткой, а по периметру кованого забора, будто рентгеноскопы, камеры слежения.

Там, по слухам, и располагается не то гнездо российских спецслужб, не то ставка военного командования. Но кремлевские эмиссары мелочевкой не занимаются, им бы военный плацдарм удержать. А вот о чем должна заботиться в первую голову гражданская администрация? Правильно, о головах, а значит, о пропаганде.

Пропаганда есть, только очень уж хилая. Установили вот в центре города два стенда с фотографиями якобы погибших за республику, но сделали все так топорно, будто понарошку. Одни люди на снимках имеют фамилию, а то и позывной, другие почему-то остались безымянными. С десяток фотографий так и вовсе сняты, остались лишь следы клея на фанере.

Но если увековечиванием собственных «героев» занимался такой же чиновник, как бывший министр образования ЛНР Леся Лаптева, тогда понятно, почему «пантеон» получился столь далеким от канонов героизации. В начале мая этого года министр Лаптева сняла кассу подконтрольного ей департамента и вместе со своим заместителем бежала в Россию. Скоро парочка была задержана и под конвоем доставлена на правеж в Луганск. По слухам, допрашивали девушку с пристрастием, т.е. с применением пыток. К слову, сама Лаптева еще на коне грозилась отсылать нерадивых подчиненных именно в пыточный подвал.

Воруют ли другие министры, да те же средства, выделенные на наглядную агитацию, неизвестно, но что бросается в городе сразу - изодранные в клочья рекламные щиты. Ну ладно, убрали украинские, но свои агитки если и водрузили, то какие-то беспонтовые. Ну что это за лозунг «Победили в 1945, победим и в 2014»? А он висит и вызывает не столько вопросы - какая победа, покажите! - сколько насмешки горожан. Не буду уверять, что настроения народа резко изменилось, но сомнения в правильности сепаратистского выбора проглядывают. И как признак оных - стали посмеиваться над собой.

И не в доверительных разговорах, а публично, в той же очереди на пограничном КПП: «Кого ни спросишь, никто на референдум не ходил. А ходили ж семьями как на праздник», - заводит молодой мужик. Другие соглашаются: «Теперь все отказываются...» А то продавец галантерейной лавки сетует: «Торгуем остатками былой роскоши». - «А роскошь была?» - «Роскошь была. Ума не было». Или вот пожилая дама, в свое время выехавшая в Харьков переждать самые аховые месяцы, вернувшись, ехидно подначивает соседок: «Ну, и как вам теперь живется под новой властью, а?» - «А кто ж знал, что мы России не нужны».

Прочистке мозгов способствовало многое, но самый доходчивый способ - выплата вожделенных российских пенсий. Два раза подряд. Ловкая получилась операция: пенсии просто пересчитали по нынешнему курсу 1 к 2, и получилась средняя по ЛНР в 2,5 тысячи рублей. «Обдурили как детей!» - прослезились, подсчитав прибыля, старики. Как ни странно, смене настроений способствовала в том числе и блокада Киевом самопровозглашенных республик. Одно дело, когда народ вынужден ехать из Украины в Украину через Россию - это мучение, другое - закупать продовольствие в России. Это очень дорого!

А потому предприниматели гонят украинские колбасу и молоко в республику через линию соприкосновения. Ну да, контрабанда. Зато как вырос спрос на гривну! Вот образчик объявления на киоске вблизи ул. Оборонной: «Тем, кто расплачивается гривной, скидка 20%». Похоже, у торговцев свое представление о суверенитете и патриотизме. И собственная гордость. Потому-то на стене продуктового магазинчика в районе улицы Советской и красуется крупная надпись: «ВСЕ УКРАИНСКОЕ». Это примеры, так сказать, приземленного порядка.

Есть и другие, близкие к духовным. В Луганске действуют два театра - русский им. Павла Луспекаева и украинский музыкально-драматический. В репертуаре и того и другого - сплошь комедии. Цены на билеты копеечные - 12, а то и вовсе 5 гривен (10 руб.). Посещаемости русского театра это мало помогает, а в украинском театре случаются аншлаги. С чего бы это?

Но есть примеры куда значимее. На границе видела семью с крошечным грудничком: эти молодые люди, преодолев все пограничные и иные препоны, специально ездили в большую Украину, чтобы зарегистрировать там свое «малятко». Зарегистрировать гражданином Незалежной.

И напоследок обращаюсь к тем украинцам, кто живет за линией фронта на свободной земле: не судите жителей Донбасса всех скопом. Да, там нет массового сопротивления захватчикам, но есть случаи самоотверженного поведения людей, когда, рискуя собственной жизнью, они спасали тех, кто чудом вырвался из лап той же луганской МГБ. Только рассказывать об этом время пока не пришло.