Владимир Путин всегда настаивал на своем праве на частную жизнь. Он не желал смириться с настойчивым любопытством прессы и публики, не понимал этого интереса, считал его нездоровым. И, как умел, ограждал свою приватность от папарацци – "тех, кто с каким-то гриппозным носом и со своими эротическими фантазиями лезет в чужую жизнь".

Этим раздражением в значительной мере объясняется его неприязнь к независимой прессе. Ему казалось, что контроль над главными медиа страны надежно защищает его, формирует нужный образ мужественного, сильного лидера. Но сервильное телевидение превратило его жизнь в реалити-шоу, где все профанация, все инсценировка. Сколько мы видели за эти годы кремлевских аудиенций, когда министр под объективами камер бодро рапортует президенту про борьбу с пожарами или с саранчой, а президент дает мудрые указания, – кто ж поверит, что это все взаправду, что они не на картинку работают? Натянутость, неестественность собеседников бросалась в глаза. И белые нитки лезли из каждого кадра.

Интерес к своей личной жизни он пытался удовлетворить рассказами о личной жизни своей собаки и казенными постановочными репортажами, из которых особенно запомнился один, где президент и его супруга сидят в нарочито бедном интерьере со старинным телевизором, одетые в какие-то сиротские то ли пижамы, то ли спортивные костюмы одинакового мышиного цвета, как в богадельне из "Двенадцати стульев", и принимают участие в переписи населения.

"J'ai la malheur d'être un homme publique et vous savez que c'est pire que d'être une femme publique" (Я имею несчастье быть человеком публичным, а вы знаете, что это хуже, чем быть публичной женщиной), - сказал Пушкин Владимиру Соллогубу и пошел стреляться с Дантесом.

Путин долго мучился и наконец вчера признался: он мужчина публичный, "но есть люди, которые совершенно с этим несовместимы", вот, например, Людмила Александровна. И поэтому они расстаются.

Удивительный повод. Разве по такой причине разводятся? Им виднее.

Почему-то не хочется иронизировать по этому случаю. Хотя одну шутку грех не повторить: кто-то написал вчера в фейсбуке, что Путины решили поторопиться, чтобы не платить налог на развод, который предлагает ввести ради укрепления семьи депутат Мизулина. Вот тебе и укрепление семьи.

На самом деле публика убеждена, что они не поторопились, а наоборот, ужасно затянули решение. И оба вчера испытали облегчение.

Особенно Людмила. Она и впрямь, по меткому выражению бывшего супруга, "отстояла вахту". С ее слов мы многое знаем об этом браке. В книге путинского биографа Олега Блоцкого она говорит, что никогда не принимала решений, "всегда подчинялась пожеланиям Владимира Владимировича", что он никогда и ни в чем не помогал ей по дому, что она ни разу не слышала похвалы своей стряпне и в конце концов возненавидела кухню... По сей день она мучается вопросом, случайный ли прохожий пытался с ней когда-то познакомиться на улице или это ее бойфренд из КГБ подослал к ней "проверку". И тут же оправдывает его: "Я не считала аморальным проверять людей в такой ситуации. Ведь нужно было каким-то образом выяснить моральные принципы человека. Кто знает, может, после замужества я буду с первым встречным на улице знакомиться".

А он, если верить немецкой знакомой Путиных Ирене Пич, сказал однажды, что тому, кто сможет прожить с его женой три недели, надо ставить памятник. Может, шутил. Он любит сексистские шутки и нисколько их не стесняется.

Последним русским правителем, который официально развелся, был Петр I. 315 лет назад он насильно постриг в монахини свою первую жену Евдокию Лопухину. "Теремная воспитанница, - пиcал Сергей Соловьев, - не имела никакого нравственного влияния на молодого богатыря, который рвался в совершенно иной мир; Евдокия Федоровна не могла за ним следовать и была постоянно покидаема для любимых потех. Отлучка производила охлаждение, жалобы на разлуку раздражали. Но этого мало; Петр повадился в Немецкую слободу, где увидал первую красавицу слободы, очаровательную Анну Монс, дочь виноторговца. Легко понять, как должна была проигрывать в глазах Петра бедная Евдокия Федоровна в сравнении с развязною немкою, привыкшею к обществу мужчин, как претили ему приветствия вроде: лапушка мой, Петр Алексеевич! - в сравнении с любезностями цивилизованной мещанки".

Никогда не разводились и советские вожди: Надежда и Владимир, Нина и Никита, Виктория и Леонид, Константин и... впрочем, как звали жен Константина и Юрия, я не знаю и вряд ли когда их видел. А Михаил и Борис оказались однолюбами, хотя как раз при них среди высших сановников вошло в моду разводиться и жениться на молоденьких. В 1998 году при поступлении на работу в газету "Известия" мне дали заполнить анкету, где была графа "семейное положение", а в пункте "разведен/а" стояло: "Причина развода парткому известна". Но никакого парткома уже не было.

В общем, развод первого лица – это явный прогресс. Хочется пожелать бывшим супругам успехов в работе и счастья в личной жизни. Почему-то все уверены, что оно не за горами. Может, теперь это лицо подобреет и нам всем какая поблажка выйдет. Да и депутат Мизулина перестанет так рьяно бороться за семейные ценности. Осчастливить законодательным путем еще никого и никому не удавалось.