Россию сотрясают вперемешку катастрофы и террористические акты, похожие друг на друга до степени смешения. Дошло уже до того, что при расследовании трагедии "Невского экспресса" был совершен направленный (второй?) взрыв, во время которого пострадал главный следователь страны господин Бастрыкин и высшие чины Следственного комитета. Если вспомнить историю, подобное происходило в России ровно сто лет назад, в начале XX века. Именно, может быть, вспомнив историю, власть попыталась скрыть эпизод с Бастрыкиным, дабы не напоминать гражданам о терроре столетней давности - еще начнут, не дай Бог, подражать, ухватившись за похожесть двух эпох. В начале XX века в России царил неограниченный абсолютизм, а сегодня у нас неограниченная власть Тандема.

Одновременно с катастрофами и террористическими актами в России, оказалось, происходят тектонические сдвиги в глубинах самой структуры власти. Расколы глыбы власти, сдвиги внутренних масс относительно друг друга стали видны нам, простым смертным гражданам, в последние месяцы.

Задолго до появления видеообращения майора Дымовского на всю страну прогремел слепой отчаянностью преступления, бессмысленного и кровавого, другой майор - Евсюков. Несмотря на различие в поведении (в одном случае - жалоба с помощью Интернета, в другом - акт пьяной преступной злобы), оба майора прокричали на всю страну, что милиция больна, как и вся страна, и больше, чем вся страна, поскольку люди с оружием болеют страшнее и трагичнее. Майоры свидетельствуют, что вся милицейская структура стала горячей точкой страны, ее опасной внутренней раной.

Вслед за Дымовским появились еще десятки отчаянных воплей отчаявшихся милиционеров, поправших страх перед начальством. Исповеди, одна более удручающая, чем другие, как бы стремятся перещеголять друг друга в страшной или гротескной правде признаний. "Майоры" и не майоры голосят нам, что милиционеров сделали ассенизаторами общества. Что их заставляют погружать руки по плечи в ежедневное дерьмо жизни: задерживать торговок, проституток, алкоголиков, нелегальных мигрантов, создавать преступления и преступников для выполнения плана или под нажимом начальства. Короче, их все более и более нагружают непосильной работой, коррумпируют и развращают, превращают в преступников вопреки их собственной воле. Тем самым все более и более отдаляя их от основной задачи МВД - борьбы с уголовной преступностью, защиты граждан. Перерабатывающие, изнемогающие от бессонных дежурств, тупых протоколов, от ежедневного свинства быта в своих ОВД - такими нам предстают наши милиционеры, серые мундиры, ежедневные трудящиеся наших улиц.

Другие милиционеры, их давно следует называть жандармами. Если по совести оценивать их деятельность, эти особые отряды милиции - ОМОН и оперативные полки МВД - бесстыдно нацелены и тренированы против граждан и их массовых (и не массовых) социальных и политических выступлений. Неплохо, в сравнении с общей милицейской массой, оплачиваемые, эти "бойцы" проводят время в наращивании мышц и тренировках избиения людей. Стрельбы у них тоже есть, но пока, к счастью для нас, их умение или неумение поражать движущиеся мишени - нас с вами - мы оценить еще не можем.

Бунт милиционеров налицо. Бунт жандармов мог бы и должен начаться хотя бы с их отказа давать лживые показания в суде против граждан, задержанных на улице в акциях протеста. Против меня в частности жандармы ОМОНа и оперативных полков всегда дают лживые показания. Могу только призвать их к даче правдивых показаний. Это будет хороший шаг в нужном направлении. Рано или поздно у тих парней должны появиться сомнения в их социальной роли - карателей и душителей свобод. Хотя бы из чувства самосохранения.

Я замечал и ранее попытки судей быть достойными. Так, в 2007 году Верховный суд в составе трех судей отменил решение Мосгорсуда о запрещении НБП. Один судья высказал свое особое мнение: "запретить", но большинство - двое - оказались честными старыми джентльменами в мантиях. Я их приветствую и сегодня. Ну да, тогда немедленно собралось целое стадо - Президиум коллегии по гражданским делам Верховного суда - и отменили решение ВС единогласно, одиннадцатью голосами. Но до этого все же было справедливое решение. Было.

Только что, в ноябре, взбунтовались два судьи Конституционного суда, раскритиковав в интервью и всю судебную систему, а заодно и царствующий... хотел написать "дом" - нет, конечно, "режим". Высокопоставленных бунтовщиков убрали из Конституционного суда, но то, что произошло, достойно быть замеченным обществом. Очень большие люди взбунтовались, и пусть поплатились, но взбунтовались.

Судейское молчаливое большинство, я полагаю, не симпатизирует власти, но покоряется ей с мрачной неохотой, понимая, что плетью обуха не перешибешь. Недаром до сих пор еще важно в судейской практике, какому именно судье будет "распределено" политическое дело. Если в Тверском суде дело "распределят" судье Сташиной, то у этой судьи репутация определенная. Но далеко не все судьи - Сташины.

Мировые судьи - низшие на иерархической лестнице, им еще предстоит или не предстоит быть назначенными в федеральные судьи, у них есть испытательный срок. Но и они, судьи низшей касты, стараются увильнуть от принятия репрессивных решений. Так, после 31 июля и 31 августа мировые судьи ЦАО Москвы хитроумно отправили все административные дела задержанных на Триумфальной площади несогласных обратно в отделы милиции, сославшись на то, что милиционеры, дескать, составили свои бумаги с нарушениями, необходима доработка. Милиционеры, в свою очередь, дистанцировались от доработки бумаг, потому через два месяца дела списали за истечением срока давности. После 31 октября мировые судьи опять применили тот же трюк, отослали бумаги милиционерам. Но в моем случае озлилась московская прокуратура, которую, по моему мнению, запинали сверху, и я был судим: 10 суток по одной статье и 1000 рублей штрафа по другой.

В судейских сердцах наверняка есть злоба по отношению к насильничающим судей властям. Как судьи хотели бы освободиться, можно себе представить!

Даже Государственная дума в лице своих трех "младших" партий - КПРФ, ЛДПР и "Справедливой России" - в октябре сего года взбунтовалась чуть-чуть. Возмущенные результатами выборов 11 октября, фракции покинули зал заседаний. Правда, вскоре вернулись ЛДПР и "СР", а затем и КПРФ, продержавшись дольше других. Однако жест "парламентской оппозиции" - явление беспрецедентное, небывалое во все десятилетие правления Путина и Тандема. Налицо протест, пусть еще и робкий, и непоследовательный.

Совсем недавно КПРФ подняла в Госдуме вопрос о "незаконном задержании и административном аресте одного из лидеров коалиции "Другая Россия" Эдуарда Лимонова". 4 декабря в Госдуме случился скандал вокруг этой истории: Дума вдруг приняла протокольное поручение запросить информацию о причинах применения ареста "к известному политическому деятелю Эдуарду Лимонову". Правда, уже через два часа под нажимом сверху депутаты переголосовали свое же решение, однако налицо немыслимое: чуть было не расследовали.

Выражая благодарность депутатам от КПРФ: Б. Кашину, В. Кашину и В. Соловьеву, считаю, впрочем, что дело не в моей скромной персоне, а в том, что бунтует, хочет бунтовать и ищет причин для бунта и парламентская оппозиция, которую мы (и я, грешный, каюсь) все пытались похоронить. Получается - рано.

Так пусть все русские бунты сольются в один. Пронзительно вижу, что уже сливаются.