Выяснить наконец, кто взрывал московские дома. Повторно расследовать обстоятельства "блестящего штурма" на Дубровке. Узнать правду о Беслане. Это главные наши вопросы - и вот является политик, который ставит их первыми пунктами в своей программе и обещает вернуться к ним, если станет президентом. Собственно, все знают, что ничего важнее ответов на эти вопросы нет, даже самые верные зрители гостелеканалов. Хотя бы в глубине души. Складывается впечатление, что этот политик обречен на победу.

Впечатление ложное. По крайней мере, сегодня. И в ближайшем будущем, обозримом до 2008 года.

Напротив, все до единого наши граждане, включая самого Михал Михалыча Касьянова, точно знают, что в 2008 году у него нет ни малейших шансов выиграть у Путина или того человека, которого в Кремле назначат преемником президента. Более того. Объяснять, почему у Касьянова нет ни малейших шансов, - понапрасну изводить краску на принтере. Все и так ясно.

Интересней другое: отчего он ставит эти вопросы, если знает, что для обретения хотя бы призрачных надежд на победу говорить надо совсем о другом. О великой империи, которую мы потеряли. О том, как олигархи ограбили народ. О проклятых американцах, застилающих нам доброе многополярное солнце. О засилье инородцев. О борьбе с фашизмом, на худой конец, а фашисты у нас известны наперечет, начиная с Хакамады...

А Михал Михалыч про это не говорит. Отдавая легкую дань популизму, он лишь "планирует востановить бесплатное медицинское обслуживание и бесплатное среднее образование, а также вернуть частные вклады, которые были поглощены инфляцией в 90-х годах". Что замечательно: этим его обещаниям вряд ли поверит даже коммунистический электорат, на который они рассчитаны, а слова про Беслан вызывают доверие, но автоматически исключают претендента из текущей большой политики. Кто же он у нас – самоубийца?

Слушая его хорошо поставленный начальственный бас, ни минуты не сомневаешься в том, что диссидентское желание пострадать за правду Касьянова не обуревает. Вся благополучнейшая биография его такова, что ни о каких подвигах вроде бы речи быть не может. Глупцом Михал Михалыча тоже не назовешь. Более умного, грамотного и уверенного в себе переговорщика с хитроумными западными кредиторами русская земля еще не рождала.

Вот тут, пожалуй, и разгадка его простодушного бесстрашия. У человека, прожившего долгие годы на вершине политического олимпа и в элитных номерах лучших западных отелей, непоправимо меняется взгляд на свою страну. То есть он понимает, что Россия как-то все же отличается от нормальных цивилизованных стран, но в нюансы уже не вникает. Только улыбается, пожимая плечами.

Забавно, что спецпрокуроры с соседних дач так живо интересуются его подмосковной недвижимостью. Забавно, что в провинциальном зале, где собрались его сторонники, рвется с поводка спецжурналист Хинштейн. Забавно, что бывшие сослуживцы и подчиненные из Белого дома избегают общения с ним, опальным экс-премьером. Он вроде все понимает. Он только не понимает, где живет. Он всерьез считает, что "как только мы перестанем бояться, это все рухнет". Именно так: как только – так сразу.

Поэтому свою предвыборную кампанию Касьянов проводит так, словно дело происходит в нормальной стране. Неспешно, солидно, с дружелюбной номенклатурной улыбкой на сытом, ухоженном, моложавом лице. Сперва "все возможно", когда его спрашивают, не собирается ли он баллотироваться в 2008 году. Чуть позже – про наступление на гражданские свободы, а теперь уже и про взорванные дома. Длинными сложноподчиненными периодами с неожиданными оговорками: "Прежде всего, мы ставим целью изменение политического строя... ой, извините, политического курса". Он не хочет менять политический строй. Он вменяем, осторожен, законопослушен.

В нормальной стране М.М. Касьянов со своей голливудской улыбкой и европейскими манерами был бы успешным политиком. Правда, про взорванные дома он бы и говорить не стал: какие там взорванные дома или рязанские "учения" в нормальной стране? В России, вялотекуще сосредотачивающейся вокруг комплекса зданий на Лубянке, главные вопросы современности возникают лишь в подсознании и там же гаснут. Мы тебя еще десять раз выберем, но ты нас больше не взрывай. А смутьянов и слушать не станем. Так в сумасшедшем доме посетитель, пришедший навестить занемогшего родственника, вызывает высокомерное презрение и злобный страх постояльцев. Так пресловутый "либеральный проект", олицетворяемый Касьяновым и отдельными демократами из конкурирующих партий, вызывает отторжение на уровне рефлексов. Не надо про дома, а про сгоревшие рубли ты и сам не веришь.

Что же остается кроме этой власти, которая никуда не уйдет в 2008 году? Запасаться терпением как хлебом в блокадной колыбели трех революций. На территории бывшего "совка" возможен лишь один-единственный способ мирной передачи власти: номенклатурная революция. Все прочие – не дай Бог.

Когда-то мы были первыми – в августе 1991 года. Потом заметно отстали, вернувшись после долгих блужданий на обетованную советскую землю. Однако выход из нынешнего маразма только один: когда верхи, после очередной смены элит, смогут осознать необходимость перемен, а низы не станут слишком сопротивляться. Оттуда, из бывших или грядущих номенклатурных князей, только и следует ждать российского Ющенко. Человека, который хотя бы самому себе задаст самые главные вопросы текущей жизни. А будут звать его Касьяновым или как-то иначе – не так уж и важно.