Передо мной исторический документ 2005 года. Исторический, конечно, прежде всего потому, что он уже стал достоянием истории. Но, думаю, не только поэтому.

Это Декларация "Петербургского гражданского сопротивления" (Консультативного совещания оппозиционных партий и движений). Под ней стоят подписи "Яблока", КПРФ, НБП, РКРП, Социал-демократической партии, а также ряда общественных правозащитных организаций как либерального, так и "коммуно-патриотического" направления: "Народной солидарности", "Движения гражданских инициатив", "Солдатских матерей", "Комитета единых действий в защиту социально-трудовых прав граждан" и т.д. Внизу листовки - настоящий парад эмблем.

"Петербургское гражданское сопротивление" (ПГС) образовалось в ходе январских стихийных массовых уличных протестов против закона о монетизации льгот. В конце 2004 года на различных "круглых столах", организованных редакциями питерских оппозиционных газет и радиостанций, местные лидеры либеральных, коммунистических и "патриотических" организаций стали осторожно высказываться за совместные действия по защите прав граждан перед лицом наступающей на них власти, все явственней обретающей авторитарные черты. Руководитель питерского "Яблока" Максим Резник даже выдвинул идею союза "красных" и "белых" против "серых". Но дальше слов дело не шло. Вчерашние непримиримые враги с опаской присматривались друг к другу, как бы пробовали воду.

Ситуацию кардинально изменил "монетизационный бунт". Когда лидеры соперничающих оппозиционных организаций неожиданно для себя оказались рядом в стихийно запрудившей Невский толпе, именно из этой толпы, от самых обычных граждан они услышали: "Хоть бы вы уже наконец договорились!" Там, в толпе было явно не до идеологических и исторических споров: ее надо было как-то организовать, не допустить провокаций и столкновений, сформулировать какие-то требования, вступить в контакт с представителями власти.

Городские руководители вынуждены были вступить в официальные переговоры с лидерами "уличной оппозиции", маневрировать, тянуть время, обещать уступки. Вот на этом фоне и было образовано ПГС. Очень быстро была выработана и его Декларация, зачитывавшаяся на последующих митингах и распространявшаяся в виде листовки.

Она содержала очевидный для всех "джентльменский набор" требований по изменению политики государства в вопросах льгот, пенсий, зарплаты бюджетников, а также положения малого бизнеса. То есть учитывались не только интересы так называемых социальных иждивенцев, но и средних слоев. При этом решение социальных проблем увязывалось с радикальной демократизацией политической системы, призванной покончить с всевластием и бесконтрольностью бюрократии. Именно это - всевластие и бесконтрольность бюрократии - рассматривалось в Декларации как главный источник всех остальных проблем. На первом месте стоял лозунг: ДОЛОЙ ПРЕЗИДЕНТСКОЕ САМОДЕРЖАВИЕ! ДОЛОЙ ЧИНОВНУЮ ДИКТАТУРУ!

Главной задачей Декларация ставила переход к парламентской форме правления, когда все правительства (и в центре, и в регионах) формируются на основе депутатского большинства и полностью подконтрольны законодательной власти. Содержались в ней и требования восстановления федерализма, ликвидации фактической цензуры в СМИ, освобождения политических заключенных, свободных перевыборов представительных органов. Было и требование немедленно остановить войну в Чечне и перейти к урегулированию кризиса политическими средствами. Кстати, последующее расползание диверсионно-террористической партизанской войны на весь Северный Кавказ, распространение самых крайних форм религиозного экстремизма, а с другой стороны - консервация феодально-клановой системы, превращение официальных силовых структур в частные армии племенных группировок, терроризирующие мирных граждан, - все это неопровержимо свидетельствует о том, кто был прав и в 2005, и в 1999, да и в 1994 годах.

Подведем итог. Фактически Декларация была аналогом антиавторитарных и антиолигархических программ антифашистских Народных фронтов середины XX века. Как и тогда, левые либералы объединились с "красными" для защиты социальных гарантий и политической демократии, для защиты рядового гражданина. А правоконсервативная "партия власти" и фактически примкнувшая к ней часть правых либералов отстаивали максимальную свободу рук и минимальную ответственность доминирующих чиновничьих и финансовых элит, самодостаточное Государство, приватизированное коррумпированной бюрократией, поддерживали авторитарные тенденции в политической жизни.

Вскоре ПГС выработало еще один документ - "Хартию о намерениях", которая должна была регулировать взаимоотношения между такими идеологически и политически разными участниками коалиции. Они брали на себя публичное обязательствов в ходе совместных акций не допускать политических выпадов против других участников ПГС, заявлений, заведомо неприемлемых для товарищей по ПГС, придерживающихся иных взглядов, высказываний, противоречащих положениям Декларации ПГС либо достигнутым между членами ПГС договоренностям по конкретным вопросам текущей политики. При этом каждая организация сохраняла за собой право высказывать свое особое мнение вне совместных акций (за исключением заявлений и призывов ксенофобского характера). Оговаривались формы взаимоподдержки на выборах и правила поведения в случае, если члены ПГС окажутся на них соперниками. Говорилось о необходимости добиваться радикального изменения избирательного законодательства, расследования всех случаев насилия органов власти над гражданам. Признавалась недопустимость в будущем узурпации власти какой-либо политической силой, включая участников ПГС; незыблемость равных прав политического большинства и политического меньшинства на свободную политическую борьбу.

В Хартии выражалось намерение вести активную работу по созданию на базе Декларации ПГС общероссийского консультативного совещания, объединяющего оппозиционные партии и движения ("Всероссийского гражданского сопротивления"). Члены вошедших в ПГС организаций много говорили о том, как бы заставить своих федеральных лидеров тоже собраться, провести какую-то конференцию, выступить с каким-то совместных заявлением. Поговаривали, что Явлинский, которому не улыбалась перспектива оказаться в гордом либеральном одиночестве между Зюгановым, Лимоновым и Тюлькиным, интересовался, примет ли участие в таком сборище еще кто-нибудь из известных либералов (например, Хакамада или Рыжков). Во всяком случае, однозначным "нет" он не отвечал, и многим казалось, что "процесс пошел".

Увы, после непродолжительного периода неопределенности и колебаний вожди "Яблока" твердо взяли курс на торпедирование любых коалиционных соглашений. Они начали высокомерно ставить перед потенциальными партнерами унизительные требования вроде смены названия и символики или публичного покаяния в своем политическом прошлом. Требование от оппонентов публичных покаяний - это вообще такой фирменный стиль руководства демократической партии "Яблоко".

КПРФ, конечно, тоже была "не сахар". Когда ее представители в порядке очередности выступали организаторами совместных митингов ПГС, они неизменно устраивали на них звукоусиленную трансляцию песен Харчикова про "банду Сиона". Можно представить себе, какое впечатление это производило на либеральных участников митингов. Попытки убедить их сменить репертуар на славные революционные песни начала XX века ("Смело, товарищи, в ногу", "Беснуйтесь, тираны", "Вихри враждебные") не возымели действия. Не "повелись" товарищи коммунисты на космополитическую "Варшавянку", не поступились Харчиковым. Именно КПРФ оказалась самым слабым звеном коалиции. Она первой отказалась от совместных митингов.

А самое главное - после некоторых уступок властей (питерские пенсионеры, например, получили льготную проездную карточку) уличный протест быстро пошел на убыль. И тем не менее прецедент широкой леводемократической коалиции хотя бы в масштабах отдельного региона был создан. Появился опыт совместной работы - и положительный и отрицательный. И он так или иначе учитывался во всех последующих коалиционных "проектах" (ОГФ, "Другая Россия", Национальная ассамблея). А самый, с моей точки зрения, важный вывод из опыта 2005 года таков: большинство трудностей, возникающих при создании широких коалиций, легко преодолевается, когда в движение приходит само общество. Амбиции, склоки и интриги, свойственные любой замкнутой тусовке политических активистов, как ветром сдувает. И если следующий подъем общественной активности окажется достаточно сильным и устойчивым, подобная коалиция неизбежно возникнет вновь, как бы ни сопротивлялись этому партийные бонзы разных расцветок.

P.S. Когда я заканчивал эти строки, мне поступило письмо от федерального руководства партии "Яблоко" с предложением, в соответствии с решением последнего съезда, выйти из политических организаций коалиционного характера и заявить об этом публично на официальном сайте партии. Конкретно названы ОДД "Солидарность" и Национальная ассамблея. В противном случае, опять-таки в соответствии с решением съезда, мое членство в партии "Яблоко" будет с 20 марта прекращено. Пусть федеральное руководство рассматривает эту статью как мой публичный ответ - "Не дождетесь!"