Так называемый Доку Умаров - человек-призрак, летучий чеченец, вечно погибающий в ходе спецопераций и воскресающий на видеороликах таинственного "Имарата Кавказ". То ли он существует в природе, то ли его нет, и голос его и изображение достигают нас, извлеченные из каких-то давно минувших времен, а тексты уточняются при помощи монтажа и закадровой актерской работы. В общем, живой или мертвый, Доку Умаров приказывает своим боевикам мирных россиян не убивать. По его мнению, "жители России не поддерживают Путина", поэтому воевать с ними не нужно.

В отличие от Умарова, Дмитрий Медведев - существо абсолютно реальное, хотя некоторые циники и позволяют себе усомниться в этом. И вот он выступает на коллегии ФСБ, предупреждая о возможной активизации "бандитского подполья на Северном Кавказе" и призывая чекистов к "повышению эффективности" оперативной работы. Складывается впечатление, что таким образом ныне действующий президент откликается на послание из имарата, но это лишь одна из возможных версий. Версий вообще множество.

Умаров жив, и он действительно извещает мир о том, что снимает с себя ответственность за любые теракты, направленные против мирного населения, если, не дай Бог, что-нибудь такое случится. Умаров мертв, и от его имени некие заинтересованные лица нагнетают напряженность в России. Заодно указывая на то, что террористы вместе с несогласными - против Путина. Умаров жив, планирует теракты, но желает переложить ответственность за них на ту организацию, которая так успешно проводила учения в Рязани в 1999 году. Умаров мертв, и от его имени действует некая третья сила. Наконец, Умарова, живого или мертвого, могут не послушаться боевики.

Версии перетекают друг в друга, переплетаются, перемигиваются между собой. Ни одна из них не выглядит достоверной. Ни одну из них нельзя сбрасывать со счетов.

Вдруг соединились две эпохи: последний год Ельцина и третий срок Путина. Вторая чеченская война, давно и победоносно завершенная, и время митингов и демонстраций против третьего срока. Эпоха нагнетаемого страха и время, когда общество отбросило страх. И тут совсем не нужно быть конспирологом, чтобы предположить самое худшее. Если власть всерьез засомневалась в том, что мартовские выборы завершатся триумфальной победой Путина, то она может попытаться закошмарить общество террором. Если ораторам с Поклонной горы не хватит Госдепа, оранжевой угрозы и возвращения проклятых 90-х, то сгодится и Умаров. Технологии известны.

Впрочем, слабость этих технологий как раз в том и состоит, что они известны. Недорасследованные взрывы московских домов и дикая рязанская история загнаны в подкорку, вычеркнуты из общественного сознания. Но не забыты, и если, не дай Бог, спецслужбы не справятся с заданием ныне действующего президента, реакция может последовать самая неожиданная. Общественная память взорвется, и страх и ярость 99-го года, обращенные к тем, кого было обещано замочить в сортире, обернутся в противоположную сторону.

Короче говоря, для всех будет лучше, если почти синхронные выступления призрачного Умарова и реального Медведева потонут в новостных лентах, вытесненные иными, более свежими и понятными сообщениями. Если холодная, с элементами отчаянья и веселья, текущая гражданская война не обернется кровью. Если не придется, оглядываясь назад, мучительно гадать, что это значило: миротворческое послание от летучего чеченца и тревожные речи Дмитрия Анатольевича. Если нечестные выборы и осточертевший нацлидер останутся главными проблемами России, которые страна будет медленно, мучительно, неуклонно, успешно изживать.