Новость живет недолго. Два-три дня - и Бастрыкина уносит потоком, хотя остается осадочек, а за ним и Путина с Обамой, и новый скандал вокруг "списка Магнитского", и Ахмадинежада с его бомбой. Новость возобновляется: Бастрыкин опять чего-нибудь скажет и сотворит, Америка с Россией снова перезагрузятся, чтобы потом переругаться, Иран доиграется, и тут комментаторы, соединяя устаревшую информацию со свежей, дадут экспертную оценку. Ибо жизнь продолжается неудержимо, отражаясь в кривом зеркале политики.

А еще новости бывают однообразными, как тюрьма и смерть. К ним привыкаешь, с ними свыкаешься, и если второй приговор по делу Ходорковского еще будоражит умы, то редкие сведения из колонии, где он отбывает срок, уже воспринимаются не слишком остро. Таково свойство тюремных новостей.

Арест девочек из Pussy Riot - это еще скандал, а продление сроков заключения по их делу - уже нечто монотонное, типа плохой погоды, и если судья в очередной раз проявит несгибаемость, то новость пройдет вторым планом. Это даже и не новость будет, а нечто вроде подтверждения диагноза, который с самого начала внушал мало надежд. Разве что информация насчет жалобы, поданной в Страсбург, слегка оживляет эти надежды: в заграничных клиниках случаются чудеса, да и диагноз может быть пересмотрен.

Задержания по делу о массовых беспорядках 6 мая на Болотной - из того же безнадежного новостного ряда. Сперва речь шла только о 18-летней Саше Духаниной, и в конце мая, когда ее вдруг освободили под домашний арест, это была полноценная сенсация. Репутация Басманного суда менялась на глазах, но скоро пошли совсем другие новости, и вот уже сидят 12 человек, среди которых далеко не все дошли до этой Болотной, и список пополняется чуть ли не с каждым днем. Это уже опять-таки не новости, а нечто расплывчатое, проходящее фоном, типа Путина в телевизоре с выключенным звуком. Это задевает немногих.

Между тем среди событий, которые сегодня происходят в России, нет ничего важнее этих арестов. Поскольку речь идет о прямой конфронтации государства с гражданским обществом, как на тех кадрах, где омоновец бьет ногой лежащего человека. Это означает, что следует ожидать не нормального расследования майских побоищ, а только репрессий, причем намеренно жестоких и далеко не всегда направленных против тех, кто лично дискутировал с ОМОНом. О полицейских, нарушавших закон, в Следственном комитете никто даже не вспоминает.

Иными словами, курс осознанно взят на радикализацию протестов. Организаторов мирных акций, которые пока проходят по делу как свидетели, власть при помощи так называемых "обысков" пытается закошмарить либо выдавить в экстремисты. А участников демонстрации или сочувствующих, среди которых имеются и леваки, и националисты, целенаправленно сажают, явно рассчитывая на то, что их друзья и единомышленники действительно перейдут к насильственным действиям.

Если вообще забыть о законности и размышлять только о политике, то власть по-своему права. Ибо в дальней перспективе, при спокойном и мощном развертывании мирного протестного движения "Марш миллионов" из метафоры постепенно может превратиться в реальность. То есть завершиться мирным вытеснением Путина из Кремля, новыми выборами и сменой режима. Напротив, терроризируя социум, власть не без основания рассчитывает подавить несогласных чисто карательными средствами. При помощи той самой "массовидности террора", о которой писал классик.

Но это если забыть о законности. Если же постоянно помнить о ней, то наступление "нового 37-го года", над чем пока что прикалываются в Сети, может стать явлением, которое мы будем наблюдать, что называется, в режиме реального времени. Разумеется, прямо копировать сталинскую эпоху нынешние хозяева страны не решатся, но тем, кто попадет под колеса модернизированной дуроломной машины, от этого легче не станет.

Новость живет недолго, однако от читателей новостных лент все-таки многое зависит. В частности, продолжительность жизни тех сообщений, которые идут уже сплошным потоком. Сомнительные по определению, аресты и суды по делу о демонстрации на Болотной площади сегодня становятся самой важной проверкой на прочность гражданского общества в России. Этих ребят надо защищать изо всех сил, вспоминая традиции диссидентских "хроник", которые в прошлом столетии являлись аналогом современных бесцензурных новостных лент.