Никакая истина в спорах не рождается. Любой спорщик вам это докажет в два счета, и с этой истиной вы легко согласитесь, не доводя дело до мордобоя. Однако иногда в спорах рождается хорошее интервью. Как, например, вот это: полемика Ильи Азара с прославленным Аркадием Мамонтовым.

Хорошее интервью – это яркий портрет собеседника. Объемный. Достоверный. Читаешь и слышишь его голос, видишь глаза, понимаешь, чувствуешь. И если речь идет о человеке достойном, то заочное знакомство безусловно хочется продолжить. В ином случае принято говорить: у меня к нему больше нет вопросов. Хотя и не всегда.

Мамонтов – персонаж довольно любопытный. В отличие от многих других своих коллег, журналистов на государственной службе, он не производит впечатления абсолютного циника. Не балуется ядовитыми стишками, подобно Кулистикову. Не пользуется маской лукавого алкоголика, как Леонтьев. Он не холоден до полной отомороженности, как лауреат премии ФСБ Пиманов. Он горяч, и когда вдруг выяснятся, что британский шпионский камень вроде как существовал в природе, то шумно ликует в социальных сетях, словно и сам не ожидал такого сюжетного поворота.

Автор диких пропагандистских фильмов, Аркадий Викторович производит впечатление живого, не очень здорового и не то чтобы совестливого, но мучающегося человека. Обласканный властью, которая не раз награждала его за самоотверженный труд, он выглядит каким-то несчастливым. И тут загадка: а с чего бы вдруг?

Взять хоть Шевченко или того же Пиманова: у этих убежденность в собственной правоте написана на лбу аршинными буквами. У Мамонтова вроде все то же самое написано, но буквами какими-то мелкими, неровными. Он не самодоволен. И чуть ли не всю беседу с корреспондентом Ленты.Ру проводит на крике.

Pussy Riot и их соратники – исчадья ада. "Они все виноваты. Однозначно!" с их "богомерзкими плясками"... "Вы должны понять меня как верующего человека!.. Вы атеист, и между нами река". Про либералов: "Либерализм, особенно российский, – это страшнейший необольшевизм... Если ты против кощунниц, то ты враг. Мне приходят письма: "Битой по голове! Мразь! Замочить!" Это либералы, ваши друзья и корефаны, пишут!" Про Хамовнический суд в широком смысле: "Если маму вашу обидят, не надо наказывать? Сажать надо!" И так в течение всей беседы, довольно долгой, по-своему драматичной, но однообразной.

Циник разговаривает в ином, более спокойном ключе: ему заплатили бабки, он снял эпохалку – ну и ладушки. Скорее, Мамонтов похож на фанатика, который воспринимает госслужбу как миссию, он и сам позиционирует себя в качестве государственника и пророчит России "коллапс" и иноземную оккупацию, если не "поймем, для чего мы живем". Смысл своей жизни он обрел в сериале "Анатомия протеста", но счастливее от этого не стал. В сущности, все его монологи наполнены той самой пропагандой конца света, за которую питерские законодатели собираются наказывать россиян.

Короче, "сажать надо", и враги за решеткой, но Мамонтов безутешен. Быть может, все дело именно в этом: в последнее время он снимает свои фильмы исключительно о людях, которые сидят или ожидают ареста. А чувствовать себя палачом неприятно даже столь убежденному патриоту, каким себя ощущает Мамонтов. Оттого, вероятно, он и бьется в перманентной истерике, и не может нормально ответить ни на один вопрос. Оттого и надрывается, что человеческих аргументов в споре у него нет; крик – форма самооправдания. "Пуськи" в СИЗО; жертвы Болотной в СИЗО, вчера задержан Сергей Кривов, 18-й "подозреваемый"; по мотивам свежей "Анатомии" арестован Константин Лебедев – и в этой, как бы сказать, информационной среде Мамонтов и живет. В качестве ее создателя, и что тут еще скажешь, комментируя данные сюжеты, кроме фразы, вынесенной в заголовок: "Я ангажирован Богом"?

Иногда его совсем уж заносит. "А вы хотите, – вопрошает он Илью Азара, – чтобы нашего патриарха взяли и вывели на Красную площадь какие-нибудь там арт-хаусные... и расстреляли, что ли, его?" Такие вопросы еще принято называть риторическими, они очень уместны в тех спорах, где не рождается истина. Здесь тоже не подискутируешь, ибо мир, в котором живет Аркадий Викторович, непроницаем для здравого смысла. В нем нет ни реальных "арт-хаусных", ни охраны ФСО, обороняющей от них патриарха. А есть человек по имени Мамонтов, бывший журналист, со всех сторон окруженный и затравленный врагами. Он сам себя пугает, и ему страшно, и если думать о людях только хорошее, то можно предположить, что так функционирует его спящая совесть. Ей снятся кошмары, и мы слышим крик.