Седьмой процесс по делу Алексея Навального, как и все предыдущие, возник не на пустом месте. "Нечего было нарываться", – заявил в интервью газете "Известия" представитель Следственного комитета Владимир Маркин. Мысль представителя получила развитие в документальной ленте телеканала НТВ "Гинекология Навального", посвященного сепаратистским выступлениям оппозиционера против братьев Ротенбергов, а также хищению субподрядчиком процессинговой фирмы, записанной на суррогатную мать дочери двоюродного племянника приятеля брата Навального, 500 тысяч гинекологических кресел, принадлежавших ООО "Больница", в качестве отката при перевозке неустановленным лицом медицинской мебели и оказании иных услуг, как сообщил телеканалу руководитель следственной группы СК РФ. Низкого качества видеозапись, на которой неизвестные граждане, невнятно переговариваясь между собой, явно готовились к худшему, стала важной уликой в этом деле.

Предварительные итоги расследования подвел президент. "Этот господин, – сказал он, тщательно подбирая слова, – сам должен быть честен, а уж потом обвинять других в коррупции. А он, как вы знаете, нечестен, этот господин. Правда, я не изучал в подробностях, что там ему вчиняют, но у меня этот господин доверия не вызывает".

Комментируя слова президента, его пресс-секретарь Дмитрий Песков в сотый раз ответил на вопрос, почему Путин не называет имя Навального. "Это не для записи, – как всегда, предупредил пресс-секретарь, – но если он назовет его имя, может случиться непоправимое". Редакция газеты "Коммерсантъ", которая в связи с технической накладкой опять опубликовала эту сенсационную новость, уволена в полном составе. Здание на улице Врубеля снесено с лица земли. Самого знаменитого ее специального корреспондента видели рыдающим на развалинах.

Опрошенные нами эксперты по-разному оценивают седьмой процесс по делу Алексея Навального. "Это проект Кремля", – полагают близкие к власти политологи. "Леша их троллит", – считают наблюдатели из окружения неформального лидера российской оппозиции. "Гэбешная разводка, мне ли не знать", – комментирует ситуацию Глеб Павловский. Эдуард Лимонов подчеркивает, что если бы его послушались и не увели людей с площади Революции на Болотную, то Россия была бы свободной. "А так его теперь расстреляют, и мне его где-то даже жалко, и я совсем не злорадствую", – признается писатель в беседе с корреспондентом НТВ.

Процесс напряженно обсуждается в прессе и в Рунете. Разброс мнений широк, но преобладают тоскливые оценочные суждения, суть которых сводится к тому, что заколебали своей гинекологией. С поэмой Дмитрия Быкова "Мы все умрем", остроумно описывающей ход шести предыдущих процессов и занявшей весь номер "Новой газеты", читатели могут ознакомиться на страницах издания. Лирическое восьмистишие, написанное по поводу седьмого дела Навального поэтом Всеволодом Емелиным, опубликовано в блоге литератора, но в печати невоспроизводимо.

Между тем Басманный суд г. Москвы вынес еще одно, шестое решение об аресте и отъеме, наложенном на счета и имущество братьев Навальных, их родственников и некоторых сторонников. Любопытно, что число этих сторонников постоянно растет, большинству уже негде жить, и они выходят на улицы, собираясь на Манежной, Лубянской, Красной и других площадях столицы. Это приводит к стычкам с полицейскими, которых все меньше, поскольку они заселяют квартиры наказанных, тогда как бездомных братьев Навального, включая самих Навальных, все больше. В администрации Кремля, ФСБ и МВД указывается на незаконный характер такого рода шествий. Однако специалисты по конституционному и жилищному праву им возражают, отсылая к той юридической норме, которая предоставляет российскому гражданину право на жилище.

Кто прав? Привлеченные в качестве экспертов философы думают, что спорщиков рассудит время. Миллионы бездомных братьев Навального, заполняющих город, считают иначе. Они полагают, что время уже пришло. Следующее заседание по седьмому делу несогласного, как нам только что сообщили, отложено на неопределенный срок, и это придает сюжету непредсказуемый и где-то даже необратимый характер. А также бессмысленный и беспощадный, как подсказывают нам психиатры, историки и филологи.