Возвращение украинских заложников из российского плена - событие однозначно позитивное.

Разумеется, можно спорить о том, стоило ли включать в список на обмен в Россию Владимира Цемаха, одного из важнейших подозреваемых по делу о массовом убийстве пассажиров малайзийского "Боинга". Можно печалиться по поводу того, что в списке на обмен в Украину нет крымских татар, кроме Эдема Бекирова. И недоумевать, почему их, собственно, нет. Воспринимать случившееся как очередную омерзительную пиар-акцию Медведчука, без которого, по-видимому, не обойтись при подобных обстоятельствах - ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем. Горестно размышлять о том, что при желании и необходимости ничто не помешает Владимиру Путину набрать себе новых заложников из числа украинских граждан. В Крыму, Донбассе или на территории РФ.

Спорить можно. Бесспорно другое. Олег Сенцов и Роман Сущенко, Александр Кольченко и Евгений Панов, Владимир Балух и Николай Карпюк, все до единого пленные моряки - эти люди больше не будут мучиться в российских лагерях и тюрьмах. Они дома, они свободны. И ради того, чтобы приговоренные и находящиеся под следствием вырвались из тюрем и лагерей, стоило, запасаясь терпением, вести бесконечно долгие переговоры с Кремлем и заключать сделку.

Стоило, говорю, отдавать Цемаха, которого, должно быть, для того и надо было вывозить с Донбасса, чтобы уважаемый партнер Владимир Владимирович ощутил в себе острые позывы к гуманизму. Стоило подключать к переговорному процессу неизбежного Медведчука, если уж без кумовства никак не получалось вызволить заложников. Стоило думать о происходящем здесь и сейчас, а не о грядущих подлостях и провокациях, с которыми еще придется сталкиваться, продолжая диалог с Москвой - в рамках минской четверки или за ее рамками, в беседах один на один.

Вот просто хотя бы ради этой картинки, этого замечательного видеоролика под условным названием "Освобождение заложников". В киевском аэропорту Борисполь приземляется самолет, с него сходят свободные люди, перенесшие издевательства и пытки, разбойные нападения в море и трагикомедию шемякиных судов, им навстречу бросаются мамы и папы, жены и дети, и дочка Олега Сенцова как вцепляется в отца, так и держит его, не отпуская, боясь снова потерять навсегда. Эта картинка перевешивает любые наши сомнения, политологические выкладки и тревожные размышления о том, что может случиться завтра.

Олег Сенцов с дочерью в аэропорту. Фото Кристофера Миллера

Будущее непредсказуемо и едва ли, в течение ближайших как минимум лет, порадует нас какими-нибудь приятными сюрпризами типа прекращения войны на юго-востоке Украины, отставки Путина, революционных перемен в России. Оттого так дороги эти редкие минуты счастья, когда захваченные в плен и осужденные по нелепым делам вдруг оказываются дома, в объятиях родных и друзей, и президент частично оккупированной нами страны на своем плоховатом украинском и английском объясняется с прессой, обещая добиваться освобождения остающихся в российских тюрьмах и не скрывая слез. Он поступил правильно, согласившись пойти на компромисс с террористами и их главарем и исполняя некоторые их условия, и цена не кажется непомерной. Это у нас с террористами не переговариваются, их убивают вместе с заложниками. У них по-другому.

Возвращение украинских заложников из российских застенков - событие знаковое. Мы видим, как встречают в Киеве своих, без которых жизнь была невыносима, и мы видим, как своих встречают в Москве, за исключением разве что Кирилла Вышинского, этого ходячего символа нашего вольномыслия и произвола, творимого киевской хунтой в отношении свободы слова. А что касается спецназовца Агеева или носителя всем ведомых гостайн Цемаха, то за них как-то заранее страшновато, поскольку непонятно, как встретила их Родина и чего сказала при встрече, и что потом с ними сделает. Такая уж она, эта Родина, при нынешнем режиме, довольно угрюмая и очень опасная. Однако и у этих людей есть ни в чем неповинные родные и близкие, и хочется верить, что мама спецназовца увидит сына и что ему больше ничего не грозит.

Возвращение украинских заложников из российских застенков - событие историческое. Чрезвычайно важное для обоих народов, но если в соседней стране это осознано и воспринимается как торжество справедливости и всеобщее счастье, то в России пока не воспринимается почти никак. Причины вполне объективны. Для демократического государства, ставшего жертвой агрессии, ценность человеческой жизни и свободы очень велика. Для государства-агрессора, тупо упивающегося своими победами, и в особенности для властей в этом государстве человеческая жизнь и свобода большой ценности не представляют. Для одних люди, вернувшиеся домой, являются воплощение мученичества и героизма. Для других - олицетворением позора. Это ясно теперь, в первые часы после освобождения украинских граждан из российского плена, и в исторической перспективе тут абсолютно ничего не изменится.