Ты не хочешь об этом слышать, а вынужден. Ты не хочешь об этом думать, а должен. Ты не хочешь об этом говорить, но все кругом пишут. Агитируют, дискутируют, сочиняют анекдоты, публикуют мемы и фотографии на заданную тему, какие-то пеньки, гаражи, песочницы и багажники, где разложены избирательные бюллетени, - и ты присоединяешься к комментаторам. Работа такая.

Кроме того, прямо-таки завораживают бессмысленность и комический бред происходящего. Космический, если вспомнить про Терешкову. А тот факт, что граждане уже вовсю голосуют за и против поправок, вознося начальству хвалы и уличая власти в фальсификациях и намеренно скверной организации плебисцита, полиция же преследует протестующих, придает процедуре некую завершенность. Некую графическую окончательность и выразительность, отраженную также и в цифрах: сколько пришло на участки, привлечено к ответственности за клевету на обнуление, заболело коронавирусом... Да, россияне, которые в эти дни трудятся в УИКах и голосуют за и против папы с мамой в Основном законе, еще и жизнью рискуют, не следует об этом забывать. О героизме миллионов и миллионов наших соотечественников, беззаветно доверяющих Путину и беззаветно противоборствующих с ним.

Можно сказать, на наших глазах пишутся чеканные строки нового договора, который Владимир Владимирович заключает с подведомственным ему народом. Все прежние, сформулированные как бы от имени россиян ("Мы тебя выберем, а ты нас больше не взрывай"; "Мы тебя поддержим, а ты нас прикорми"), давно устарели, и теперь вождь берет инициативу в свои руки, лично обращаясь к братьям и сестрам. Это проявляется и в том, как часто он стал выступать с речами, и в модуляциях голоса, в которых преобладают отечески-ласковые ноты. Но более всего - вот в этих поправочках к Конституции, которую велено считать одной Поправкой. Единой и неделимой.

"Я öбнулся и желаю, чтобы вы все öбнулись вместе со мной" - таково примерное содержание нынешнего пакта, предложенного гарантом электорату для подписания.

А в секретных протоколах к нему, вероятно, указывается на то, что обсуждение различных нюансов, связанных с голосованием, должно вестись очень серьезно. Чтобы люди не шутя спорили, надо или не надо идти к урнам и там совершать священнодействие с бюллетенями. Нужно или не нужно предпочесть ему электронное голосование в тех городах, где оно дозволено, - и что это принесет. Скандалы еще наверняка прописаны, в ходе которых всякие неравнодушные люди должны выводить на чистую воду жуликов из ЦИК, голосуя по два, да хоть и по десять раз, - а силовики бы за ними гонялись, за неравнодушными, угрожая карами по административной статье. И чтобы с самого начала официально было объявлено, что плебисцит вообще без надобности, поскольку поправки и так уже в Конституцию внесены. Однако тот же Путин с этим мнением бы не соглашался, утверждая, что последнее слово – за народом, и одновременно возвышая голос против "накрутки явки". И чтобы жалобы согнанных голосовать за обнуление национального лидера звучали бы каждый день, никого особо не тревожа.

А дальше, пусть ты не хочешь об этом слышать, поневоле станешь гадать: он и вправду свихнулся, российский верховный правитель, или пользуется какой-то новейшей технологией удержания власти? Ты не хочешь об этом думать, но сюжет захватывает: они там, в Кремле, солидарно спятили или наоборот - он один сидит у себя в кабинете и воюет с Польшей, окружающие же его бессердечные циники и карьеристы лишь послушно исполняют приказы обнуляющегося главнокомандующего. Ты не хочешь об этом говорить, но отмолчаться невозможно.

Хочется же понять, что творится в голове у человека, который уже отсидел одну вечность на троне ядерной сверхдержавы и взалкал дальнейшего бессмертия. Зачем, настаивая на продолжении президентского банкета, он изобретает такие кривые пути. Для чего он глумится над соотечественниками, соединяя в своих словах и поступках какое-то детское глупое вранье с маразматическим старческим бредом. И что происходит с нашим обществом, которое азартно или нехотя, но включается в эту игру. Вместо того чтобы от нее уклониться и поберечься - хотя бы из медицинских соображений, и проблема тут сводится не только к пандемии. Психику тоже надо бы поберечь, а это нелегко, если вовлечен в полемику о плюсах и минусах протестного голосования.

Когда втайне надеешься, что ежели сам не придешь, то и почти никто не придет. А с другой стороны, ежели придешь и проголосуешь против, то вдруг окажешься в большинстве. При том что итоги голосования подведены еще в декабре прошлого года, едва пошли первые разговоры про память предков, и 2 июля счастливый Владимир Владимирович, почти не заглядывая в монитор, от души поздравит нас со своей победой.

Впрочем, оценивать состояние социума по самой низкой шкале все-таки не будем. Поскольку людям свойственно тяготиться бездействием, вот они и пытаются хоть что-то противопоставить катящемуся на них безумию, все глубже в нем увязая. В полном соответствии с замыслами обнуляемого, если предположить, что он более или менее вменяем. А конституционные игрища в том виде, в каком они протекают, замыслил для того, чтобы все были в замазке. Согласные и несогласные, системные и несистемные, холуи и враги. И это, пожалуй, сценарий оптимистический. Иное дело - пессимистическая версия творящегося с Путиным и со страной, ведущей холодную войну с целым светом. О том думать зябко, но адекватность его под большим подозрением, и потому так не хочется слышать, думать, говорить про Конституцию Российской Федерации, которая непременно обновится на днях.