Из истории с состоявшимся в Петербурге 22 марта конгрессом европейских неонацистов можно, не преувеличивая значимости события, сделать несколько выводов.

Вывод первый - о психологии Путина и его команды.

Большая кинокарьера советского актера Леонида Филатова началась в конце 1970-х годов. В своих самых известных доперестроечных фильмах ("Экипаж", "Вам и не снилось", "Грачи", "Из жизни начальника уголовного розыска") он играл по сути одного и того же персонажа. Это был молодой, успешный, в чем-то талантливый, внешне вполне интеллигентный, хорошо зарабатывающий красавец, пользующийся заслуженным вниманием дам. Он добивался своего недюжинной энергией, напором, готовностью рисковать. Проще говоря, Филатов играл типичного альфа-самца. Однако в фильмах его добившийся вроде бы всего персонаж неизбежно вступал в конфликты - либо с теми, кого он считал обязанными ему покоряться "слабаками" (прежде всего членами своей же семьи, своими женщинами), либо со старшими "альфа-самцами". Первым казалось, что он слишком груб и деспотичен, вторые пытались ввести его поведение в некие непонятные и оттого неприемлемые для героя рамки.

Каждый раз герой Филатова в новой, неожиданной для него ситуации разрешал конфликт одним путем: не желая меняться, он пытался показать цену мирных отношений с ним, демонстрируя, что он может сделать плохого. Разумеется, для окружающих такое поведение было и неожиданным, и неприемлемым. Ситуация по вине главного героя стремительно ухудшалась. И тут было два варианта развязки - или полный провал проекта (окончательный разрыв отношений с окружением, тюрьма), или искупительный подвиг в финале. Последний не только доказывал принципиальную полезность альфа-самца, но и расчищал поле для новых переговоров - на которых осознавший свою неправоту герой мог с честью обрести согласие с теми, кто был им недоволен.

Причина подобного конфликта была одна-единственная. Герой, очарованный собственными успехами, выполнивший ту программу, которую он сам в себя заложил подростком, не замечал, какими глазами смотрят на него окружающие. Не замечал он и того, что за то время, пока он рос и самоутверждался, общество изменилось и выдвинуло новые требования. И хотя в своих глазах он успешен, многие вокруг считают его недалеким лузером, чей успех вскоре сменится поражением, которое станет очевидным и ему самому.

Психологический конфликт Путина и его команды с Западом в чем-то сходен с метаниями филатовских героев. Вот все они из себя такие "красивые, умные мужчины в расцвете сил". Высокие должности есть, деньги есть, стволы имеются, гимнастки и фотомодели помогают коротать досуг. Как таких не уважать? А уважения нет. Наоборот, есть требования (очень вежливые, но настойчивые): соответствовать нормам сегодняшнего мира, соблюдать права разных глубоко ими не уважаемых и даже не замечаемых лиц.

Где справедливость? В ее поисках путинская команда уже давно начала повышать ставки - демонстрируя то, что она может и "связаться с плохими парнями". Наиболее одиозные члены команды, такие как открытый милитарист и русский националист вице-премьер Дмитрий Рогозин и строитель шариатского государства в отдельно взятом российском регионе Рамзан Кадыров, при этой схеме имеют карт-бланш на самые одиозные с точки зрения западного политика связи и заявления.

Так, связанная с Рогозиным партия "Родина" решила пригласить в Петербург неонацистов. Ответственность за это несет глава ее питерского отделения, типичный альфа-самец, 38-летний "понаехавший" в "культурную столицу" из Крыма бывший морпех, а ныне чиновник городской администрации, гомофоб и ненавистник мигрантов Андрей Петров. Логика тех, кто санкционировал его инициативу, очевидна. Не любят в Европе и Штатах неонацистов и вообще праворадикалов - а мы их будем привечать: стоят недорого и авось сгодятся. Причем, если что-то пойдет не так, от них всегда можно откреститься. Таким образом, конгресс неонацистов - это не новая "путинская линия", а разыгранная пешка на шахматной доске. В итоге никто из российских политиков первого-второго и даже третьего эшелона в Питер так и не приехал.

Вывод второй - о реалистичности "правого интернационала".

Самые разные политические силы в России и за ее пределами говорят о возможности создания "правого интернационала". Подразумевается, что противников современных общественных тенденций в странах Запада хватает, крупные политические организации у них имеются и попытки Москвы опереться на их поддержку в продвижении своих интересов могут быть успешными.

Фактический провал питерского конгресса, на который не приехали представители подавляющего большинства крупных правых партий Западной Европы или тем более правоконсервативных групп из США, наглядно показал, что подобные планы нереальны. Политически значимые правоконсервативные организации безусловно симпатизируют декларируемому политическому консерватизму Путина, особенно когда он перечисляет очередные миллионы в их предвыборные фонды. Однако в гораздо большей степени они вовлечены в европейские дела и обязательства. Это заставляет их забывать об обязательствах по отношению к Путину сразу после получения денег.

Более того, такие организации вынуждены дистанцироваться как от неонацистов, везде (кроме Греции) представляющих собой стигматизированное сектантское политическое меньшинство, так и от слишком устойчивых связей с единомышленниками в других странах: их избиратели весьма критически и подозрительно относятся к любым формам международного сотрудничества, включая возможные "правые интернационалы". Неофашисты из участвовавшей в питерском сборище греческой "Золотой зари" могут на своих сходках сколько угодно задирать руки в нацистском приветствии, но для немецких ультраправых они будут оставаться нахлебниками, кормящимися с налогов немецких электриков и грузчиков, составляющих актив Национал-демократической партии Германии.

Помимо этого, в связи с российско-украинским конфликтом "белые" расисты, неонацисты и правые радикалы раскололись на два противостоящих друг другу лагеря. И объединить их в поддержку Путина не представляется возможным.

Вывод третий - об антифашизме российского населения.

Проведение конгресса неонацистов в Питере и крайне слабая реакция на него населения города - заранее оповещенного СМИ - еще раз подтвердили, что уровень реального антифашизма в России близок к нулю. Точнее сказать, в России под фашизмом и антифашизмом понимается вовсе не то, что во всем мире. Подавляющее большинство населения опознает в качестве "фашизма" любые формы внешней, в первую очередь исходящей с Запада угрозы "русским". Если же человек прямо не демонстрирует свастики в сочетании с угрожающими речами в отношении "русских", то он может иметь сколь угодно "фашистскую" репутацию за пределами страны и среди экспертов, но будет иметь возможность нести почти все что угодно в любой точке России, включая "культурную столицу". И делать это при полном равнодушии "общественности".

Впрочем, и в этом равнодушии можно увидеть нечто положительное. Присутствие неонацистов не вызывало не только протестов, но и сколько-нибудь заметного интереса граждан России. Приехавшие в Питер неонацисты успешно поварились в собственном соку и поглядели на достопримечательности города. Этим значение конгресса и было исчерпано.