Еще недавно я считал, что после 10 октября, когда окажется, что "Единая Россия" не в состоянии улучшить результат на относительно честных, пусть и несправедливых выборах, Кремлю надо будет решать: или ужесточать контроль, или усложнять игру, делая ставку не на одну только доминирующую партию. И был не вполне прав. Я, пожалуй, переоценил значение "политического" Госсовета в январе этого года и некоторых позитивных сдвигов на выборах в марте. Выбор был сделан до объявления итогов голосования, и сделан в пользу ужесточения административного контроля и за выборами, и за подведением их итогов. Это выбор в пользу демодернизации. Впрочем, как об этом заявил Владимир Жириновский, были и элементы и игры на "Справедливую Россию" - не все политические элиты уверены в правильности модели единой партии власти. В любом случае, однако, прошедшие выборы сочетали в себе негатив и прошлогодних октябрьских и предпоследних мартовских, но позитива мартовских были лишены.

Наши выборы последних лет напоминают американские горки с чередованием рецидивов болезни и ремиссий: весной 2009 года - ремиссия, осенью 2009-го - рецидив, весной 2010-го - ремиссия, сейчас, осенью 2010-го, - снова рецидив. По терминологии ОБСЕ последние выборы, как и год назад, не были ни справедливыми, ни относительно честными. Это значит, что при сохранении огромного административного преимущества, которое имеет ЕР, выражающегося в нерегистрации/снятии неудобных для власти кандидатов и списков, доминировании ЕР в информационном пространстве и т.д., само голосование и подсчет результатов происходили с многочисленными нарушениями.

Впрочем московская полуторапартийная модель октября 2009 года, когда в региональный парламент, где подавляющее большинство имеет ЕР, проходит лишь одна малая партия, в этот раз была воспроизведена лишь в Туве. В Белгородской области сформирован трехпартийный парламент, а в остальных четырех регионах в ЗС по спискам прошли все четыре думских партии. Ни одной из внедумских партий не удалось добиться успеха ни в одном регионе; таким образом, несмотря на заявление главы ЦИКа Владимира Чурова об успехе "Правого дела", "Патриотов России" и "Яблока", получивших полторы сотни муниципальных мандатов (из 50 тысяч!), было закреплено их отсутствие на политической сцене.

В четырех регионах из шести, где избирались региональные парламенты, ЕР по спискам получила абсолютное большинство голосов, улучшив всюду результат четырехлетней давности, хотя и существенно не дотянув до результата на думских выборах 2007 года, особенно по количеству голосов. Хуже всего ЕР выступила в Новосибирской (44,8%), Костромской (49,99%) и Магаданской (50,71%) областях.

На муниципальных выборах особо громких поражений ЕР не было. Исключение - выборы в гордуму Ангарска, которые ЕР проиграла вчистую (подавляющее большинство получила КПРФ). Были и более мелкие, но чувствительные проигрыши: Дмитрий Попов победил на выборах мэра не как кандидат ЕР, а как самовыдвиженец; на выборах в гордуму Чебоксар проиграл ее спикер - единорос Сергей Гаврилов. Из выигрышей можно отметить реванш кандидата ЕР с разгромным счетом на выборах мэра Самары, где проиграл нынешний глава города - справорос Виктор Тархов. Выборы в дагестанских Махачкале и Дербенте - особый случай, к ЕР имеющий только косвенное отношение.

Однако трактовать выборы как электоральный успех ЕР было бы, пожалуй, неправильно. Тем более было бы неправильно считать, что по результатам прошедших выборов Кремль может ничего не менять до главных событий уже наступившего политического сезона: выборов в Госдуму и президента.

Почему так?

Во-первых, чрезвычайно важна география. Можно сказать, что в целом крупные выборы проходили сейчас в более управляемых регионах, чем это было весной. Через год на выборах в Думу власть столкнется с проблемами как в регионах, устойчиво критически настроенных по отношению к ней, как, скажем, Калининградская, Свердловская и Иркутская области, так и в регионах, где со сменой лидера-тяжеловеса происходит полный или частичный слом политических машин: татарстанской, башкортостанской, московской. Замена лидера, даже при полном сохранении всех остальных частей машины, ослабляет гарантии безнаказанности за нарушения на выборах, меняет мотивацию местных властей и избиркомов. Важна и внутрирегиональная дифференциация: позиции ЕР в центрах слабы, и главный ее электорат - электорат конформистский, который расселен на периферии: в сельской местности, в малых городах. Вот нынешние результаты ЕР в центрах: Оренбург - 47%; Ижевск - 44%; Томск - 42%, Новосибирск - 40,5%.

Замечательным образцом воспроизведения негативных для власти трендов при любых тактических ухищрениях ЕР может служить Иркутская область. Там, чтобы избежать позора на прямых выборах мэра, как недавно было в самом Иркутске и Братске, власть продавила в Ангарске переход на избрание мэра депутатами - и с треском проиграла коммунистам выборы депутатов.

Чтобы не ухудшить мартовские результаты, ЕР и местные власти использовали все имеющиеся резервы: и жесткое административное ограничение конкуренции со стороны других политических сил (например, давление на коммунистов в Краснодаре), и попытки повысить конкурентоспособность кандидатов самой ЕР - с повсеместными праймериз, дробной регионализацией партсписков, подключением кураторов-партийцев из Госдумы и Совета Федерации и т.д. Похоже, что резервы усиления внутрипартийной конкуренции в самой ЕР и ослабления конкуренции межпартийной, в основном исчерпаны. Вряд ли может быть усилено и давление на избиркомы. Демонстративный уход в отставку главы избиркома Чувашии - это первый звонок, свидетельствующий об усилении разлада между политической и технологической частями машины. Это значит, что даже для сохранения результатов власти на их нынешнем уровне должны предприниматься какие-то принципиально новые меры.

Похоже, что особого выбора у Кремля в этой ситуации нет и в преддверии федеральных выборов, а также ревизии социальной политики, которая запланирована после них, усложнение политической системы с переходом от одной доминантной партии к более сложной конфигурации неизбежно.