Границы не той системы
В сообщениях о нападениях на журналистов и правозащитников на Кавказе, на фотографиях плакатов, которые держали пикетчики, пришедшие поддержать коллег, я обратил внимание на один устойчивый оборот - оборот, который стал обыденностью для россиян, но обязательно заинтересует каждого, кто не включен в российские государственные и цивилизационные реалии.
Этот оборот - "на чеченской границе". Журналистов и правозащитников избили на административной границе Чечни и Ингушетии. В позднее советское время здесь и такой границы-то не было, это была одна автономная республика. Но сейчас эта граница обладает магией государственной. Не верите? Попробуйте произнести "на брянской границе". "На тульской границе". И даже "на татарстанской границе". Не получается? А потому, что с этими субъектами федерации границ нет - несмотря на то что тот же Татарстан в конце 80-х - начале 90-х добивался суверенитета не менее энергично, чем Чечня. С Татарстаном - по крайней мере в истории с избиением российских и зарубежных журналистов и правозащитников - границы нет. А с Чечней - есть.
Спору нет, в России людей, которые пытаются критиковать режим, могут избить где угодно. Под кремлевскими стенами могут даже убить - впрочем, не без участия все того же образования за границей. Но что именно на административной границе Ингушетии и Чечни начинается территория чужой вседозволенности - этого отрицать сегодня не будет никто. Ни оппоненты путинского режима, ни его защитники. Потому что отнюдь не только журналисты, расследующие происходящее на территории Чечни, не могут спокойно въехать на территорию этого субъекта Российской Федерации. Российским силовикам, как известно, тоже приходится не просто. А почему?
А потому, что чеченская война проиграна. И Чечня никакой не субъект Российской Федерации. Эта территория, удерживаемая в составе России исключительно посредством личной унии, обеспеченной взаимоотношениями Владимира Путина и Рамзана Кадырова. И эта уния еще и подкрепляется огромными финансовыми вливаниями со стороны проигравшей стороны. При этом проигравшей стороне приходится не просто закрывать глаза на действия силовых структур победителя на собственной территории, но даже прибегать к услугам этих структур для решения своих проблем. А вот победитель никогда не пользуется услугами силовиков побежденного - по крайней мере на своей земле.
Да, Кремль смог уничтожить очаги чеченского сопротивления, ликвидировать структуру государственного управления Ичкерией, убить ее законно избранного президента Аслана Масхадова, в легитимности избрания которого не сомневались даже в Москве. Но установить собственный контроль над самой территорией не смог. После короткого переходного периода, когда Чечней управляли как оккупированной страной с помощью присланных менеджеров, независимость была по сути восстановлена. Да, это другая независимость. Не дудаевская, не масхадовская. Кадыровская. Без деклараций. Без заявлений о стремлении выйти из состава России. Без полемики с российским руководством (нет, не так - без полемики с российским президентом). Но от этого независимостью она быть не перестает.
Что такое независимость? Это прежде всего суверенитет на определенной территории, осуществляемый государственными структурами. Мы прекрасно понимаем, что на чеченской границе власть федерального центра заканчивается. На проспекте Путина Путиным и не пахнет. Зато там пахнет Кадыровым. Его властью. Его силовиками. Его ведомствами. Его бизнесом. Я вовсе не буду утверждать, что Кадыров осуществил мечту чеченского народа о собственной стране. Вполне возможно, что многие чеченцы мечтали - и продолжают мечтать - о другом государстве. Демократическом. Цивилизованном. В конце концов - провозглашенным и признанным, признанным всеми, в том числе и бывшей метрополией. Но от несоответствия реальности их ожиданиям кадыровская Чечня не перестает быть состоявшимся государством. Куда более состоявшимся, чем какая-нибудь ДНР или Южная Осетия. Ведь в ДНР или Южной Осетии вовсю хозяйничают российские силовики, "кураторы", чиновники-проходимцы. А в Чечне - нет. Гораздо проще увидеть чеченского силовика хозяйничающим в Москве, чем российского - в Грозном.
Самый главный вопрос - что будет дальше? Владимир Путин, как известно, не вечен - и с каждой новой грубой политической ошибкой эта "невечность" становится все ощутимее. Но может ли быть сохранен союз с Кадыровым без Путина? И - самое главное - может ли быть сохранен союз с Кадыровым без денег? О союзе с Кадыровым без Кадырова я даже не пытаюсь спрашивать. Если даже теоретически представить себе, что в Москве решат заменить чеченского лидера кем-нибудь поновее и поспокойнее, все сведется к двум вариантам. Либо этот поновее сохранит статус-кво чеченской границы - и тогда просто окажется реинкарнацией Кадырова. Либо он решит, что граница больше не нужна, - и тогда может начаться новая кавказская война, после которой мы вновь вернемся к вопросу о том, какой будет чеченская независимость - скрытой или открытой. А это означает, что Российское государство будет продолжать оставаться государством понарошку - с чужим Крымом, в котором распоряжаются кремлевские эмиссары, и своей Чечней, куда въезд им заказан.
Поражение в кавказской войне и фактическая независимость Чечни - это и есть один из главных итогов многолетнего правления Владимира Путина.
Статьи по теме
Шайтан-борьба
Путин развязал вторую чеченскую войну. При этом чеченцы поголовно голосуют за Путина, а руководство республики ведет ожесточенные дискуссии с противниками российского президента. Объявляя их "врагами народа", "национал-предателями", "карманными проплаченными марионетками", "деятелями-шайтанами" и еще по-всякому.
Позорный столп
Рамзан Ахматович чутко реагирует на многое из того, что совершается в соседней стране. С этим связан и свежий скандал, докатившийся уже и до Красноярска, где Кадырова назвали "позором России". Только, в оправдание национальному чеченскому лидеру, следует сказать, что не он был зачинщиком этой вербальной разборки.
Суверенная дипломатия
В день, когда прогремело интервью Кадырова, президент России вновь предупредил будущего президента Украины, что не стоит вступать в иностранный военный блок и "нервировать людей". Россиянам напомнили об угрозах. Уже не на уровне Кадырова. На самом высоком уровне. Напомнили в дипломатичной форме, осторожно, обтекаемо, без аббревиатур. Но какой вывод вы сделали бы на месте молодого кавказского парня, услышав по телевизору такое напоминание?
Межрегиональная труппа
Надо довести до сведения гаранта, что хрупкий мир в отношениях с соседним регионом в два счета может быть взорван. И тогда на большую дорогу в пятистах метрах от границы с Чечней выходят неустановленные лица и, подбадривая себя криками "Вы террористы!" и "Вам нечего делать в Грозном!", громят микроавтобус.
Не останется в докладе
Вообще это чрезвычайно важная тема: где и кем будет служить Рамзан Ахматович. Останется ли он в Чечне, изнемогая от скуки и других, более сильных чувств. Переедет ли в Москву, где найдет себе работу по душе и станет меньше интересоваться внутренней политикой. Или же ему уготована какая-нибудь иная судьба? Согласитесь, все вопросы не праздные.
Блог народа
Рамзан Ахматович страшно разочарован, но духом бодр и выражений, как водится, не выбирает. Там шакалы, здесь собаки, всюду шайтаны, любители фольклорной экзотики вдыхают вонь трусливой псины, а исторически подкованным читателям адресованы разящие строки про врагов народа.
Управление гневом
В здоровом обществе подобные предложения отвергаются подавляющим большинством. А что в российском обществе они находят поддержку - это проблема не Кадырова, а общества, которое страдает болезнью государствопоклонничества. И на самом деле для реализации "проекта Кадырова" и законодательство особенно менять не надо.
Субъекты бантустанизации
Это потом Фредерик Де Клерк поймет, что апартеид не сможет долго обеспечивать безопасность и процветание белого населения Южной Африки, и протянет руку Нельсону Манделе. А пока что южноафриканское руководство решает создать для черных на территории страны ЮАР как бы самостоятельные государства - бантустаны.