Фото: Юрий Тимофеев/Грани.Ру

Демонстративно неряшливый (даже с точки зрения соблюдения нынешних - вполне фашистских, тоталитарных - российских законов) отказ в регистрации Ильи Яшина вносит окончательную ясность в формат осенних "выборов". К участию в них не будет допущен ни один сколько-нибудь оппозиционный, независимый кандидат. Во всяком случае, известный ранее своей оппозиционностью и независимостью.

Вопрос о том, будет ли допущена к выборам имитирующая оппозиционность законопослушная "полуоппозиция с позволения начальства", пока остается открытым. Но он уже не столь интересен. Возможно, в этой "полуоппозиции" есть отдельные приличные люди, но такие люди есть даже в сталинистско-черносотенной КПРФ, которая идеологически вообще не является никакой оппозицией. Это такая специфическая фракция "большой партии Путина".

Парламентская оппозиция - даже микроскопическая, неспособная повлиять на принимаемые решения вообще никак - изначально была инородным телом в организме тяготевшей к новой тоталитарности путинской политической системы. И система это инородное тело последовательно отторгала, пока полностью не отторгла. Даже два-три депутата, способных с думской трибуны обличать беззаконие властей и мракобесие новых законопроектов, делать запросы и требовать от чиновников ответов, - даже два-три таких депутата становились для системы невыносимым "камушком в ботинке" (французское выражение, используемое в этом контексте Сергеем Пархоменко).

Парадный фасад формирующегося нового тоталитарного государства должен быть полностью очищен от неприятных вкраплений, устраивающих скандал и ломающих картину всеобщего благолепия, единодушия и готовности соблюдать установленные диктатурой неписаные правила. Правила, регулирующие в первую очередь вопрос о том, какие темы можно поднимать в "парламенте" нового Цезаря, а какие нельзя. И этот фасад был от таких элементов очищен еще при Госдуре предыдущего созыва.

Всем было понятно, что ни один оппозиционный депутат в будущую Госдуру допущен не будет. Последние ограничения масштабов избирательных манипуляций были решительно сметены беззаконным "голосовалищем" по путинским антиконституционным поправкам год назад. Власти теперь полностью свободны рисовать любой процент явки и любое распределение голосов между допущенными до выборов кандидатами.

Понятно и то, что никакие массовые фальсификации итогов "выборов" этой осенью не вызовут такой волны протестов, которая будет в состоянии надломить режим. Общество явно не успеет оправиться после подавления выступлений в поддержку Алексея Навального. Власти продемонстрировали способность взвинчивать полицейское насилие до такого уровня, на котором протестное движение не готово этому насилию массово противостоять.

Кроме того, властям просто не нужны фальсификации "итогов выборов" такого масштаба, который и без независимого наблюдения бросался бы в глаза всем и поднял бы градус возмущения на качественно новый уровень. Они по-прежнему в состоянии принудить большинство граждан "реально" проголосовать за кандидатов "большой партии Путина" (думской четверки), используя инструменты "мягкой силы". Чтобы не пропустить в Госдуру нескольких имеющих шанс пройти оппозиционеров, "итоги голосования" достаточно слегка "подправить" на вполне локальном уровне.

Число граждан, остро ощущающих, что они насильственно лишены политического представительства, относительно невелико - вряд ли более 20% населения. Они и сами не воспринимают себя большинством. Честный подсчет голосов они не воспринимают как нечто, принципиально меняющее для них ситуацию: власть все равно не сменится и при честном подсчете. Так и чего упираться рогом за эту абстракцию?

Отсюда вопрос: при такой практически безнадежной для оппозиции общей ситуации зачем властям понадобилось заблаговременно сажать одних потенциальных оппозиционных кандидатов, выдавливать из страны других, а чтобы отказать в регистрации третьим, срочно принимать специальные новые законы? Допустим, разгром структур ФБК и штабов Навального можно объяснить страхом Кремля перед массовыми уличными протестами. Кремль их реально боится, даже когда он вполне в состоянии их успешно подавлять. Систематические акции протеста, даже и подавляемые, все равно приводят к возникновению сначала трещинок, а потом и трещин в фундаменте автократии.

"Партия Навального" - единственная реальная оппозиционная политическая партия в стране, способная выводить на улицы десятки тысяч людей. Но вот "Открытая Россия" в такой способности никогда замечена не была. Ее-то за что уничтожили? Нельзя же это объяснить исключительно мелочной мстительностью злобного карлика в Кремле.

Очевидно, что на предстоящие "выборы" путинская клика поставила задачу не допустить появления не только ни одного оппозиционного депутата, но и ни одного оппозиционного кандидата. Для оппозиции псевдовыборы даже без шансов "избраться" все еще представляли некоторый интерес, пока они давали гарантированные законом легальные возможности публичной агитации в ходе "избирательной кампании". Однако для путинской фашистской диктатуры на этой стадии ее эволюции невыносимым "камушком в ботинке" становятся уже не только два-три оппозиционных парламентария, но и агитатор с передвижным стендом на улице или закрепленные за оппозиционным кандидатом пять минут эфира на государственном телеканале.

Еще в 2019 году я сделал предположение, что путинский режим в ходе своей естественной внутренней трансформации начал выдавливать несистемную оппозицию из той полулегальной "серой зоны" политического пространства, в которую он сам загнал ее ранее. После антиконституционного "поправочного" государственного переворота 2020 года режим окончательно стал несовместим с какой бы то ни было легальной оппозиционной деятельностью.

Сегодня Кремль завершает уничтожение легальной оппозиции. Уничтожаются какие бы то ни было организованные группы, способные не только выводить тысячи людей на улицы, но и вообще в какой бы то ни было форме участвовать в избирательных кампаниях. Поводом к очередной зачистке может быть что угодно: возвращение Навального и митинги в его защиту или очередные "парламентские выборы". Но это лишь поводы. А в подоплеке - объективный процесс перерождения путинского режима из авторитарного в тоталитарный.

Этот процесс проявляется не только в "избыточном", по мнению недалеких аналитиков, насилии по отношению к оппозиции. Режим повышает степень принуждения и по отношению к той лояльной субстанции, на которую опирается. Он все более активно принуждает к соучастию в функционировании своей политической машины. Это, собственно, и есть переход от авторитарной "деполитизации" к тоталитарной "мобилизации".

У меня не вызывает ни малейшего сочувствия главврач Проценко, которого грубо заставили войти в список Партии жуликов и воров, несмотря на его отчаянные попытки от этой чести отказаться. Пистолет к виску ему все же не приставляли. Человек вполне добровольно продал свою гражданскую совесть. Стал соучастником всех преступлений путинского фашистского режима. От убийства сотен детей в Беслане до уничтожения пассажирского самолета над Донбассом. Но сама история с доктором Проценко весьма показательна. Она демонстрирует новый уровень холуйства в отношениях между диктатурой и общественной элитой. И это уровень тоталитарного фашистского государства.

Оппозиции, остающейся на территории России, так или иначе придется переносить свою активную деятельность в подполье. Но одна совершенно легальная форма сопротивления фашистскому режиму у нее будет оставаться всегда. Это отказ становиться соучастниками. Отказ ценой карьеры, престижного места, благополучия, но отказ. И у отказавшихся всегда будет возможность публично продемонстрировать свое отношение к согласившимся. Как к холуям и пособникам путинских фашистских оккупантов.