14 мая следственные группы из Москвы со своими региональными коллегами провели обыски в рамках расследования "Болотного дела" у активистов РПР-ПАРНАС, РСД, Левого фронта и "Другой России" в Ярославле, Нижнем Новгороде и Белгороде. В Следственном комитете заявили, что поводом для подобных следственных действий послужило то, что Сергей Удальцов и Леонид Развозжаев весной и летом 2012 года проводили в этих городах некие встречи "с целью привлечения" сторонников оппозиционных движений "к участию в массовых беспорядках".

Известно, что у активистов изымали электронные носители, документы, у одного активиста, как сообщал СКР, даже нашли "сверток, содержащий предположительно наркотическое вещество растительного происхождения «марихуана»", а у другого - "предположительно патроны для огнестрельного оружия". Однако после допросов все были отпущены в статусе свидетелей. Со всех требовали подписки о неразглашении данных, большинство подписки дали.

О том, как проходили обыски и допросы, "Граням" рассказали сами активисты.

Евгений Новиков, активист РСД (Ярославль):

«Еще не было 8 утра, как мне позвонила мама и сообщила, чтобы я срочно приезжал к ней домой (там Новиков прописан. – Ред.). Приехав, я увидел у себя в квартире четырех сотрудников центра «Э» и следователя Следственного комитета Москвы Грачева Тимофея Владимировича. Он и вручил мне постановление Басманного суда Москвы, в котором было указано, что я являюсь одним из организаторов и участников массовых беспорядков на Болотной площади 6 мая 2012 года. Затем у меня произвели обыск, но ничего не изъяли, только все раскидали. Заинтересовали их разве что книжка про репрессии и ноутбук. Книжку они лишь просмотрели. А про ноутбук следователь спросил меня: «Стоит ли в нем что-то искать?». Я ответил: «Ну, если вы хотите время зря потратить, то можете поискать». Искать не стали.

На допросе следователь спрашивал меня о приезде Удальцова к нам в город в 2012 году, интересовался, передавал ли он нам «денежные средства», предлагал ли устраивать беспорядки, уговаривал ли разбить Майдан. Я отвечал, что ничего такого Удальцов не предлагал. Встреча с ним в нашем городе была открытой, о ней знала вся общественность, и ничего противозаконного на ней не было.

Допрос закончился тем, что меня перевели в статус свидетеля. Правда, следователь Грачев сказал мне напоследок: «Одумайся, сынок, пока не поздно. Административка может испортить всю жизнь, а уголовная статья – поставить на ней крест. Еще есть время отказаться от политической деятельности и жить нормальной жизнью».

Подписку о неразглашении я дал. Но сказал следователю: «Не понимаю, чего здесь разглашать-то». Он разрешил мне говорить прессе, кто меня допрашивал, по какому делу и т.д.».

Анна Степанова, активистка РПР-ПАРНАС (Нижний Новгород):

«Домой ко мне пришли в 6.10 утра. Сказали, что если я не открою дверь, мне ее сломают. Кричали: «Немедленно открывайте!». Не понимаю, как можно так обращаться со свидетелем – статус, который мне они же и дали.

Что изымалось в ходе обыска и какие конкретно вопросы задавали на допросе, сказать не могу - дала подписку. На тот самый допрос меня отвезли в центр «Э». Следователь из Москвы, естественно, допрашивал меня по теме «Болотного дела».

Я остаюсь в статусе свидетеля. Это, как я почувствовала на своей шкуре, очень удобный для них статус – вы ничего не можете, зато с вами все могут».

Олег Барминов, активист «Другой России» (Ярославль):

«Следователь из Москвы Плешивцев около 8 утра позвонил мне на сотовый, так как дома меня не было. Жена дала ему мой телефон. Сказал, чтобы я ехал домой. Я приехал, сотрудники СОБРа в масках стали проводить обыск. Изъяли три файера. Следователь, у которого на руке я заметил настоящие швейцарские часы, сообщил мне, что обыск проводится в рамках уголовного дела о массовых беспорядках на Болотной площади 6 мая 2012 года (я был в тот день на марше в Москве). Затем меня повезли на допрос. Интересовались приездом Удальцова в Ярославль. Все хотели узнать, не передавал ли нам Удальцов пачками деньги и не предлагал ли прочие соблазны от Гиви Таргамадзе... Мои ответы следователя не удовлетворили. Меня оставили в статусе свидетеля. Давать подписку о неразглашении я отказался».

Елена Лекиашвили, активистка «Солидарности» (Ярославль):

(Первоначально в соцсетях сообщалось, что именно у нее изъяли «марихуану», однако сама Елена дала подписку о неразглашении и что-либо прояснять конкретно в этой связи не может.)

«Полиция и следователь Следственного комитета пришли ко мне с обыском в квартиру в 6 утра, чем сильно напугали моих детей. А потом увезли меня на допрос в управление (детей взяла сестра). Спрашивали меня про приезд к нам в середине апреля 2012 года Удальцова с товарищами. Я в числе других была на этой встрече. И я в принципе предполагала, что такие последствия, как те, что произошли вчера, возможны... Поэтому мозг у меня работает (Елена дает понять, что картина с «наркотиками» выглядит по меньшей мере странно: она, зная, что СК нахлынет с обысками к участникам встречи, хранит у себя дома такую улику. – Ред.). Допрос закончился вечером – часов в шесть, после чего меня отпустили в статусе свидетеля. Обращались со мной корректно. Надеюсь, вызывать больше не будут. Как они мне объяснили, больше никаких вопросов ко мне нет.

Знаете, сотрудники полиции и СК смотрели на меня с такой печалью - я вешу 45 килограммов в одежде, и у них такие лица были, словно они говорили: «Какого черта мы сюда пришли? Что мы с ней возимся? Нашли «врага отечества». По отдельности они производят впечатление нормальных людей, но не когда они все вместе заваливаются в квартиру и пугают моих детей.

А плюс этой истории для меня лично в том, что поняла: девиз «Один за всех и все за одного» реально работает. Как только меня повезли на допрос, к моей защите оперативно подключился РосУзник. Мне быстро нашли адвоката, и вообще мой телефон в тот день разрывался от звонков от тех, кто предлагал помощь».

Василий Цепенда, активист ПАРНАСа (Ярославль):

«В ходе трехчасового обыска ничего противозаконного на квартире у меня не нашли и ничего не изъяли. Обыск проводили четыре человека – трое из местного СК, один из Москвы. Потом меня препроводили в УВД, где допрашивали про организацию и подготовку акции 6 мая 2012 года в Москве, на которой я присутствовал. Мои ответы были такими же, как и выводы независимого расследования, проведенного «Комитетом 6 мая» совместно с ПАРНАСом: самого факта массовых беспорядков не было. Люди были поставлены властями в такие условия, при которых трудно не создать давки.

Подробно передать наш милый диалог со следователем я не могу - дал подписку о неразглашении. И я тоже в статусе свидетеля».